ныли, босым ногам было холодно. Ужас сменился безразличием, вялой тоской.
ними? О чем? Что я могу предложить? Денег? Смешно... Информацию? Ну вот, я
предлагаю. А им не надо. Они тупые исполнители и сделают то, что им
приказано".
снега не делалось светлей. На миг Цитрусу показалось, что он уже где-то в
глубокой преисподней и рядом с ним тупые широкоплечие черти с бритыми
затылками. Пролетарии загробного мира. Они тихо деловито матерятся, шипят
слюной сквозь зубы, от них воняет не серой, а вполне приличным мужским
одеколоном.
железные ворота. Горели яркие фонари. Ворота автоматически разъехались.
страшно кружилась голова, ноги не держали. По расчищенной дорожке его повели
к трехэтажному каменному дому, за шиворот впихнули в ярко освещенную
гостиную.
в трикотажном спортивном костюме.
не понял. Я сейчас все объясню, - быстро, хрипло затараторил Цитрус прямо с
порога.
Рядом на маленьком круглом подносе коньячная рюмка, плоская, широкая, как
блюдечко, ломтики лимона на тарелке и хрустальная пепельница. Почему-то от
этого натюрморта Гарика затошнило так, что он испугался: сейчас вырвет прямо
на персидский светлый ковер.
действительно не поняли, - Мальков взял в ладонь плоскую рюмку, пригубил
коньяк и облизнулся по-кошачьи.
этот процесс занимал его значительно больше, чем присутствие босого писателя
с бледным, разбитым в кровь лицом.
не спеша подошел к столу, плеснул коньяку в рюмку, поднес ко рту Цитруса.
Гарик жадно хлебнул, коньяк обжег разбитый рот.
шагнул к пустому креслу и рухнул в него, как в яму.
но уже немного спокойней, - я расскажу все по порядку. Но только есть
детали, которых не помню.
начинай. Слушаем тебя.
журнала "Плейбой", сказала, что хочет взять интервью. Я продиктовал ей
адрес, она приехала. Мы поговорили, она записывала на диктофон. Что было
потом, точно не помню. Вроде мы выпили. И пришел Карл Майнхофф.
Корреспондентка сказала, что через час подъедет фотограф, но это был Карл.
чувствовал, будто меня наркотиками накачали. Позвонил в журнал "Плейбой",
чтобы узнать телефон корреспондентки и выяснить у нее, - что же произошло,
откуда она знает Карла и почему пришла ко мне вместе с ним. Но в редакции
мне сказали, у них такой корреспондентки нет. Ее звали Вероника Суркова. Я
уверен, это не настоящее имя.
его из кресла.
ребра, - мы пили, кажется, водку и говорили...
глазами, мол, хватит пока с него, потом посмотрел на Цитруса и ласково
сказал:
опять рухнул в кресло, дрожащей рукой взял свою сигарету, которая все еще
дымилась в пепельнице, судорожно затянулся.
ясно, - он зажмурился и медленно, по слогам, произнес:
как-то сказал о ней, еще давно, в Ирландии. Ты ведь знаешь, в начале
восьмидесятых он учился здесь, в аспирантуре МГИМО. У него была любовь с
какой-то Алисой. Вот про нее мы и говорили.
это единственная женщина, на которой он хотел жениться.
бара в Дублине вспыхнул в памяти неожиданно ясно, как свет далекого
спасительного маяка.
Карле Майнхоффе. Это шанс. Это спасение. Все остальное - черный мертвый
туман, в котором нельзя уцепиться ни за одну реальную деталь. Говорить надо
только правду, если поймают на лжи, опять начнут бить. Сочинять ничего
нельзя, ведь неизвестно, насколько осведомлен Азамат.
Цитрус, - я удивился, почему Карл столько лет с Ингой Циммер.
тебя дома три дня назад или в Ирландии три года назад?
раза говорили про эту Алису.
будем разбираться.
в Дублине. Она совершенно железная баба, может замочить кого угодно, не
моргнув глазом. Я сказал Карлу, что с такой женщиной, как Инга, не сумел бы
и дня прожить, и спросил, неужели никого, кроме нее, нет? Он ответил, мол,
была одна. Русская. Но та все получилось очень сложно. Он хотел на ней
жениться, увезти к себе в Германию, но у нее был отец больной, она не могла
его бросить. А теперь ему все равно, кто рядом. К Инге он привык. Алису
любил по-настоящему. И до сих пор забыть не может, хотя расстались они не
лучшим образом. Я спросил, мало, что ли, баб? Он ответил: такая одна. Я
очень удивился, что в Карле есть это...
Покупают себе фотомоделей, стриптизерок, групповухой балуются, в общем, не
утруждают себя всякими сложностями, используют одноразовых...
грязные, как ты. Ну, что там еще про Алису?
идиотом, - он покачал головой.
внимательно ее рассматривать, - Карла Майнхоффа сейчас нет в России. До сих
пор нет. А теперь подумай, дорогой, откуда в твоей дурной голове могла вся
эта туфта возникнуть?
приходила. Я потом нашел под креслом фантики от конфет, которые она
принесла. Это мои любимые конфеты, шоколадные с коньячной начинкой. Я их сам
себе никогда не покупал и один не стал бы есть.
съехала, брат Цитрус. Меньше надо на партийных митингах орать.
в глаза Цитруса. Он смотрел на него так, словно перед ним был загадочный
неодушевленный предмет.
ничего не сказал.
допытываться Азамат.
убрали, пока я спал.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Рыбаков Вячеслав
Посняков Андрей