Пришлось приказать жене поднести ему пива -- вылив полный кувшин пополам в
пасть и на себя, гонец обрел дар голоса.
схватили лазутчика Волков... еще живого. Пришлось ткнуть его копьем, чтобы
взять, и тащить из него жилы, чтобы заставить говорить. Прежде чем умереть, он
сказал: Ур-Гар не собирается начинать войну до весны. Еще он сказал: ни Юр-Рик,
ни внучка Скарра не попадались Волкам живыми, не были они найдены и среди
мертвых. Он ничего не знает о том, где их искать... -- Гал перевел дух.
его взглядом. -- Это все?
Риару, что я им доволен.
одновременно исчез из мыслей вождя. Теперь Растак глядел в очаг, где под котлом
наконец-то заплясал огонь, и временами чему-то улыбался.
удивляясь, отчего жена не требует объяснить ей значение прилагательного
"бетонный", и продолжал: -- Только он в речку упал... от старости, наверное,
сам собой.
потешно шарахалась от всех непонятных ей предметов и, кажется, даже дышать
старалась через раз и понемногу.
как бык покосился? Десять кило пластита -- делов-то...
в ее слова вплелось шипение. -- Здесь нет жизни. Это Мертвый мир. Посмотри:
здесь нет ни комаров, ни слепней, им некого кусать. В этом мире нет ни богов,
ни духов, они ушли отсюда. Здесь плохой воздух. Здесь смерть.
лез, до исступления не доводил. Правда, в отличие от середины лета Дикого мира,
здесь стояла непоздняя осень: солнце грело вполсилы, лиственные деревья
начинали желтеть, из лесной подстилки в изобилии торчали шляпки грибов.
не руины моста, Юрику и в голову не пришло бы, что здесь когда-то проходила
дорога. Однако под слоем мха и прелого лесного сора оказался именно асфальт --
приподнятый корнями, разломанный, частично раскрошившийся в прах, но все-таки
асфальт и ничто иное. Знакомое, ласково-шершавое прикосновение к коже.
Асфальтовая болезнь -- ностальгия...
по-над береговым откосом точно такой же, если не считать притонувшего пролета
моста, речке! Стоило сидеть сиднем в Диком мире четыре дня, пялиться на
мамонтов и дожидаться нападения первобытных отморозков! Не жена -- чудо в
перьях... Впрочем, и сам хорош: сдуру решил, что Мертвый мир похож на Пустой,
только хуже, не заставил жену показать... Ну и поделом дураку! Будь счастлив,
что унес ноги -- дуракам, говорят, везет...
прислушался к ощущениям. Воздух как воздух, ничего особенного. Дышать можно и
даже приятно. Опять супруга чудит, мерещится шаманке всякое...
нашем мире живут люди Земли. Потом через Плешивую гору -- туда, где в нашем
мире живут Выдры. До их Двери.
все сама, не спросив его мнения. Не в ее обычае было принимать решения за
мужа... все-таки что ни говори, а воспитание у местных женщин правильное. Потом
он сообразил, что девчонка рискнула решить за него по единственной причине:
иного решения попросту нет! Конечно, она его не видит, для нее все так просто!
Выскочишь в привычном ей мире где-нибудь вне владений Растака -- тут же
получишь в брюхо стрелу либо копье, отчего произойдет несварение. Во владениях
Растака вообще хрен выскочишь -- Двери засыпаны. Кроме одной...
ковырял ломом, прежде чем огонь пожрал и столбы, и настил, и частокол. Дверь
Выдр особенная: она блуждает над склоном холма, чаще всего оставаясь на высоте
трех-пяти метров, и тем похожа на Дверь Волков -- та вообще над крутым откосом.
Кстати, почему Волки обходятся безо всякого помоста? Наверно, их Дверь стоит на
месте, как приклеенная, и правильно говорит девчонка, что нет двух одинаковых
Дверей... Ну ладно.
конечно, Растак не велел набить в том месте острых кольев. А что, очень может
быть. Что с того, что, объявись у Выдр новый колдун, он смог бы открыть Дверь и
воззвать о помощи против Растака только со стремянки, чего, конечно, не
допустят? Пахан -- мужик осторожный...
какую-нибудь подставку! А впрочем, что тут невозможного? Есть нож и есть четыре
руки, из них, правда, две женских и одна продырявленная... Все равно смастрячим
что-нибудь!..
простодушнее.
лицо мужа, как будто ища в нем ответ на мучившую ее загадку.
туземка не поймет.
полувопрос-полуутверждение.
бы нет? Боишься? Хоть бы разок попросила меня рассказать о моем мире...
тобой...
клал на ваш Договор. Может, колдунам всяким? Так он и на них клал, да и ты
тоже. -- Он осклабился шире. -- А ни богов ваших, ни духов здесь нет, сама
говорила...
Непривычные мысли нельзя внушать туземкам сразу и помногу, это плохо на них
влияет. Но начало положено...
там она либо приспособится, либо одумается и нырнет обратно. Но в любом случае
о "муже" пусть забудет и думать. Нашла женатика!
в Мертвом мире.
надо думать не только о твоей и своей жизни. -- Юмми погладила себя по животу.
остановился.
хотела тебе говорить, боялась, что ты прикажешь мне сидеть дома. Вождь тебя
послушал бы, а меня нет. Но пойдем, любимый, пойдем... до Двери далеко, а нам
нельзя терять времени... Скажи, ты рад?
судорожно дернулся кадык. Слова почему-то застряли в горле и дальше не пошли.
Но в том, что ушла она бесповоротно, сомневаться не приходилось. Во всяком
случае, фауна. Зато не поедаемая никем флора разрослась непомерно, нахально
захватывая листвой любой свободный клочок неба. Громадные сосны, кедры, ели
смыкались над головой. В лесных сумерках тщедушные березки напрасно тянулись
вверх чахлыми пучками бледной листвы на тощих хлыстах.
шелушили шишки в кедровых кронах, в солнечных пятнах редких прогалин не грелись
на замшелых валунах зеленые ящерки, не толкалась перед лицом мошкара, не липла
паутина к лицу, гусеницы не грызли листья. Слабый шелест ветра в верхушках
деревьев, шорох собственных шагов да еще иногда треск сухого сучка под ногой --
вот и все звуки. И воздух... Может быть, сказалось внушение, но даже Юрик стал
ощущать, что воздух в Мертвом мире какой-то не такой, как надо. То ли чего-то
нужного в нем не хватало, то ли наоборот, чего-то ненужного имелось в