ценностями... может быть, так и должно быть? Если народ предал свои звезды
- так пусть мечтает о скоростных автострадах, дешевом бензине и мягких
сиденьях.
прошептал он. Посмотрел вверх. Часть стекол заменяла фанера.
колонки были такие мощные, что стекла лопались... Аркадий Львович!
выбирался из своей берлоги...
цивилизация имеет другую жизненную основу. Нам, в общем-то, даже вакуум не
страшен.
эти слова - неправда. И нет никаких черных кораблей, путешествующих между
мирами, нет космических схваток, нет иных цивилизаций.
Львович.
Просто я чуть-чуть не такой как все.
чем-то типичными, но, в рамках своей группы, превосходящими основную
массу. К сожалению, не только в хорошую сторону... Пойдемте, мальчики. Уже
четверть первого.
Посланника Тьмы. Может быть, и к лучшему, что мы не дождались... так?
остановился, вцепившись в плечо Визитера.
автоматами.
понимают мальчишки, что ему тоже бывает страшно? И порой хочется
отступить... оттянуть встречу с врагом хотя бы на день, на час...
наставили ствол. Неужели старик может выглядеть так воинственно?
спросил Визард. Милиционер раздраженно качнул головой, но ответил почти
вежливо:
была лишь информация.
обезврежены?
негромко сказал он. - Их трое.
собственной откровенности, но вдумываться в произошедшее не собирался.
как гиря. Он задыхался. Надо было остановиться, перетянуть простреленную
руку, кровотечение все еще продолжалось. Но времени не было.
достойную работу.
понимал, что Карамазов подстережет его, выстрелит первым. И он нашел
единственно возможный выход из ситуации - подставиться под этот выстрел,
воспользоваться честностью Ильи, всегда стрелявшего в сердце.
улицы, в парки. Карамазова видели уже не десятки перепуганных пассажиров
метро - а сотни. Пусть люди шарахались в стороны, и никто даже не помыслил
приблизиться к раненому человеку, бегущему с оружием в руках...
метрополитене. Вывесят повсюду портреты. Ни один врач, ни за какую плату,
не поможет ему...
расшвыривал людей с дороги, и стрелять не пришлось. Илья протиснулся в
разогнутые давным-давно прутья железных ворот, никогда, на его памяти, не
бывших открытыми. Постоял мгновение, переводя дыхание. Вспомнил вдруг, как
убегал от него мальчишка... и вот точно так же затравленно остановился за
оградой... Неужели и у Ильи сейчас горит в глазах безумный огонек паники?
жгут, залег, подкараулил полковника и его прихвостней... всадил бы пулю
между глаз. Он сильнее, он гораздо сильнее всех противников.
патрульные машины, патрули оцепляют территорию, телефонные звонки
выдергивают с квартир омоновцев и бойцов "Альфы"... всех, кого власть
может спустить с поводка. Ату, ату! Он покусился на святыню, на
табуированное пастбище власти - Москву, на ее цепных псов - милицию, на
жирных овечек, лениво гуляющих по парку.
пущенную снайпером...
подмосковный лесок. И все-таки тут ему будет легче. Он любит природу, он
свой среди голых деревьев, на ржавом ковре облетевшей листвы.
лестнице, Заров брезгливо обогнул груду тряпья у стены. Когда-то, еще в
детстве, его поражала манера писателей - любимых и маститых - называть
тела погибших людей словом _т_р_я_п_ь_е_. Лишь недавно он понял, как точна
эта характеристика.
наличие жизни. От него воняло. Заров быстро поднялся к двери, надавил на
кнопку звонка, снова покосился на бездомного, прикорнувшего между этажами.
Дом был старый, "сталинский", с широкими лестницами, толстыми кирпичными
стенами. Наверное, в подъездах таких домов ночевать куда приятнее, чем в
панельных многоэтажках...
настороженной опаской. Женщина, довольно молодая, и даже с остатками
красоты. Откуда-то из глубины тряпья высовывалась маленькая ручка. Женщина
ночевала не одна, с ребенком лет двух-трех.
страны. Если она пройдена - то последует расплата. Может быть - кровавая и
неправедная. Может быть, куда более преступная, чем все прошлые
несправедливости.
несколько отрешенным, словно размышляющим параллельно о чем-то
постороннем... решающим уже много лет в уме теорему Ферма, например.
недель. Заглянул через плечо Ярослава, молча втянулся обратно в квартиру,
Лондон Джек
Шилова Юлия
Грабб Джеф
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия