столько всего... Надо посмотреть, понять...
готов здесь закупориться?
вытаскивал затычки, нюхал, иногда даже лизал, друзья слышали его вздохи,
фырканье, чих, даже ругань, а когда волхв умолк, Мрак беспокойно
оглянулся, увидел, как тот позеленел, даже волосы из красных стали
зелеными, на голове начали появляться рога, что во всех народах считалось
признаком силы и могущества, рога росли, утолщались, начали ветвиться,
появились острые и крепкие с виду отростки, Олег обещал быть могучим
властителем, но волхв как-то сумел обуздать свою истинно мужскую мощь,
съежился, рога тоже съежились и пропали вовсе.
следом набежала гримаса отвращения:
потыкать, скажем, иглой, то человеку, с которого сделана, будет худо.
Ткнешь в грудь, у него где-то за тридевять земель сердце заболит, ткнешь в
ногу, нога отнимется, поскребешь ногтем по спине -- завопит там, всех
удивив, будто с него шкуру сдирают!
Нос крючком, уши лопухами, пузо через ремень...
поосторожнее. И с картами, хрен их знает...
изображены дальние страны... это вон реки, а это горы... Нет, это не реки,
а караванные пути. Реки синим помечены, а караванные дороги -- коричневым.
Ну, кони да верблюды отмечают каштанами да лепешками... Если на такую
карту, скажем, дунуть, то там поднимается ветер. Если дуть сильно, скажем,
вот в ту пустыню, там такой песчаный вихрь поднимется, что и верблюдов
позасыпает!..
посматривал на книгу и карту, но Олег ими вроде бы не занимался, карту так
вовсе с предосторожностями отнес в самый дальний угол, и успокоенный Мрак
пошел шарить по сундукам, скрыням, примериваясь к тому, что считал
оружием, а в оружие сгодится все, отыскал балку с одежкой, брезгливо
перебрал халаты, простые и роскошные, колпаки, портки из странной гладкой
материи, в задумчивости повертел в руках, а, отыскав целую вереницу сапог,
одни даже примерил. Свои же, стоптанные и с налипшей грязью на каблуках,
зашвырнул на другой конец пещеры, прямо в угол с умными книжками и
картами.
глазах досаду и смутную тревогу, но в следующее мгновение кукла в руках
волхва задергалась и попыталась вырваться. Ученый волхв в рассеянности
свернул ей голову, отбросил и потянулся к полке с бутылочками из цветного
стекла.
стоптанные и с наполовину оторванной подошвой, лежали в углу среди вороха
умных книг, свитков и прочего умного, прямо на старой карте, но нужен ли
этот хлам людям?
захлопали крылья, посыпалась мелкая шерсть и крупный сухой помет.
за его плечи, едва не обдирая шкуру. Мрак отпихивался, глаза зорко
осматривали пещеру, дальние стены открывались не раньше, чем когда
подходил на пару шагов.
драгоценностями палата. На миг показалось, что уже был в такой, что все
это уже происходило, вот так стоял даже, Олег это называет ложными
воспоминаниями, но трезво напомнил себе, что во все времена строили
одинаково, а в пещерах вовсе не разойдешься: камень и есть камень, разве
что раздолбишь во все стороны, как свинья чужой хлев, а золото везде
золото, чем больше натыкаешь во все углы и на стены, тем зауважают шибче.
величием и великолепием, не иначе как боги поработали, то ли уже
насмотрелся, обвыкся, теперь к солнечному свету бы, и пусть там их ждут
те, что камни на них рушили, все же лучше, чем здесь, как кроты...
принялся ощупывать камни, нюхал застоявшийся воздух, слюнявил палец и
поднимал кверху, Таргитай стоял столбом, ждал, а Олег вовсе все еще не мог
расстаться с книгами, кармами, что-то ронял там, слышался треск, хлопки,
донесся мерзостный запах.
темноты, глаза безумные, на лице страх:
нет. Ты что-то можешь со своей волшбой?
молодой магии.
первыми вычленили смутные силуэты двух человечков, ростом не выше сапога,
но толстых, мускулистых, волосы до плеч, лохматые, как и он сам, одеты в
шкуры, но подпоясаны железом, на голых руках железные браслеты, а сапожки
при каждом движении роняют искры.
чтобы не спугнуть маленьких людей. -- Хозяева этих мест...
борода его воинственно поднялась кверху. Голос неожиданно оказался густым
и сильным:
думали колдуны, верхние люди или нижние звери. И как хозяевам, нам
желательно знать, откуда вы взялись в наших владениях?
ребята!.. Как хорошо, что наткнулись на вас в ваших хоромищах!.. Ни один
царь, ни один каган столько богатств и не видывал. И дождя у вас нет, и
зимы... и снега.
изгоям, но горные рудокопы переглянулись, тоже уловили глубокую печаль,
только поняли по-своему.
надменностью.
из-под сапога выскакивали крохотные искорки. А второй, хмурый и одетый не
так нарядно, поинтересовался совсем другим тоном:
Получается, что мы без спросу топчем ваши камни, а нам такое совестно. Да
и за топтание чужих камней платить надобно, мы ж понимаем, хоть и явились
сверху! И вообще такие здоровые. Наверху же мы найдем, как обломать рогам
этим, что в вашем хозяйстве непотребство творят. Как посмели, а? У вас же
тут все золото осыпется.
рушили. Дорога наверх вам будет показана. Но выбираться будете сами.
что и как догадаемся.
отодвинули каменную плиту, пахнуло холодом. Темный ход был Мраку до пояса,
но оборотень даже не поморщился. Можно идти как человеку, а можно и как
гордому льву -- на четвереньках. Ничего обидного. К тому же он в волчьей
личине совсем не на задних лапках ходит...
за Мраком. Проводники ухитрялись даже двигаться рядышком, лишь совсем
изредка им приходилось идти по одному, но ход оставался с запасом. Явно не
столько для себя, родимых, но и тачки с рудой таскают, вот даже выбоины от
колес... Правда, старые.
прямо.
принято у горных народов, но оба как растаяли, войдя в стену. Мрак даже
пощупал камень, поскреб ногтем, только что не бухнул секирой.