выказывал только преданность. Когда веселая трапеза была в разгаре,
покачнулась вдруг земля и крупная зыбь покрыла озеро.
недрах или на его границах, где-то высвобождалась доселе связанная сила и,
проходя вдоль перепада потенциалов, сотрясала организованные структуры.
Еще толчок и водяной вал, дотянувшись до "царицы" и воина-зеленщика,
облепил сапоги тиной.
решила, что довериться опытному лесовику будет правильным.
крупнее другого и вообще казалось, что в глубине его просыпается с
кряхтением и потягушками некое могутное чудище. Однако и лес не выглядел
менее устрашающим, деревья в три обхвата прыгали как чертики на пружинках,
а те, что в два охвата, бессильно валились. Потому, едва увернувшись от
нескольких упавших стволов, беглецы выскочили из чащи на опушку.
Оставалась последняя более-менее приемлемая дорога по узкому лугу, но и
там земля превратилась в подвижную гущу, напоминающую кашу на огне. Ноги
вязли, застревали и даже проваливались. Однако крепкая рука воина всегда
выручала "царицу", да и кроме того он умело подбирал направление.
несутся сломя голову, но и земля движется под ногам. Будто ее кто-то
скручивал как свиток ино сдирал словно кожу с черепа. Тут настоящая жуть
обуяла Марину-Катерину и склизко протекла в каждую жилку, заставив
зашататься. Даже две мысли не могли сцепиться вместе, отчего "царица"
безропотно дала Скрину потащить себя в какой-то мшистый овраг. Тот
становился все глубже и глубже, словно рана от сабельного удара, инда
породы почвы становились все более красными. Марина-Катерина не прочь была
остановиться, но воин своей сильной волей и мощной десницей увлекал за
собой. В какое-то непрекрасное мгновение слои земли сдвинулись и закрыли
бегущих сверху. Скрин не останавливался, он бежал и бежал по подземельям,
озаренным багровым сиянием, словно был уверен в скором выходе - и не
только на свет, но также из корчащегося золотого мира. А "царице" все
более казалось, что она живьем попала в нутро какого-то левиафана.
Впечатление усиливали и густые слизневидные капли, кои падали и стекали со
стен тоннелей, и провисали на манер нитей, и как будто способны были
ползать. Наконец бег закончился тупиком в некой каверне, то ли пещере, то
ли полом органе громадного тела.
"царица" дрожащим голосом.
не выказывая никаких признаков размышлений и переживаний. - Старуха с
косой как ни старалась, не могла зацепить меня. Я даже ушел живехоньким с
Ишимского поля, хотя от супостата не прятался. - Воин показал страшный
рубец на своем предплечье. - Вражий мишка царапнул. Ну я его тоже бжикнул
по брюху тесаком.
Фома - каковой вряд ли включал ее чудесное избавление из ловушки - теперь
она целиком полагалась на простого теменского разбойника.
почувствовала, что ее одиночество имеет предел и сейчас закончится.
Претендентка на престол, чая скорого освобождения от страха, прильнула к
крепкому плечу вольного воина, и ощутила себя маленькой и слабенькой, а он
приобнял ее, и дал почувствовать, что она под надежной защитой.
только внутри, но и снаружи Скрин был настоящий земной мужик. (Он был не
гаметой Плазмонта, не мутантом, не космиканской пастеризованной
человекоособью, а мощным носителем человеческой энергии - и по своей
биологии, и по пси-структуре, и по матрицам судьбы.)
томлению души. От сего смелого соития родится тот, кто спасет и Землю, и
Космику.
вмиг не стало одежды. И оттого словно происходит падение в бездну, только
бездна эта не страшная, не выворачивающая душу, а сладкая, ласкающая
изнутри и снаружи, нежная. Но неожиданно все оборвалось. Скрин вскочил,
пещерные стены и потолок уже рушились, капли не ползали, а прыгали, вели
себя зло и хищно. "Царица" уразумела, что сработала ловушка серорясого
колдуна, только попался в нее не сатаноид, а любимый, суженый. (Она как
будто услышала слова Фомы: суженого расширим, чтобы лопнул).
Катерина-Марина и Скрин побежали куда-то вместе, во вновь открывшиеся
проемы, только нити становились все гуще и в чрево вливалась распирающая
волна. Причем на Скрина она действовала куда сильнее. Он дрожал и как
будто невероятным усилием сдерживал себя. А потом он вдруг сделался схож с
волком, под нестерпимый волчий вой его затрясли судороги, члены раздулись,
стали как тыквы, и в итоге разлетелись прямо по стенам. Марина-Катерина в
отчаянии стала метаться по подземелью, как будто хотела скрыться от своей
тоски-печали. Капли превращались сейчас в каких-то вредных насекомых,
которые, падая на "царицу", цеплялись липучками и крючками - но одних
вовремя разрывало в ошметки, а других, напротив, растягивало в ниточки.
громадным будто сто ящеров. Она поняла, что Скрин - не кто иной, как
сатурнянский Плазмонт. Он сейчас преследовал ее, она убегала, хотя
по-прежнему любила его. Ведь это сраный Фома порушил ее жизнь ради своей
ловушки. Любимый превратился во вращающееся жерло огромной воронки, чье
сильное притяжение было обращено на Катерину. Егда она уже хотела противу
всяких инстинктов сдаться и закрыть глаза, пошла тяга обратная. Она сперва
распирала воронку, потом вывернула ее и начала скручивать, сжимать. А
Катерину сия великая сила отшвырнула от гибельной опасности. Лжецарица
из-за чересчур быстрого движения словно разлетелась струйками, но в конце
долгого полета был расплескивающий удар.
лицо Фомы и озабоченные ряхи других зеленщиков, среди коих выделялось
краснотой мурло Игната.
дежурным по столовой, - пропел ворон.
посмотри, что я сейчас сделаю с твоим ухажером. Джинн-то в бутылке. - В
ладони у серорясого лежал шарик, схожий с осиновым гнездом. Колдун
размахнулся и швырнул его в сторону Ярилы. - А бутылка на солнце... Прости
меня, Страховид.
мне напоминает стародавнюю историю о Фенрире, то ли волке, то ли тролле,
который выполняя волю каких-то судеб чуть не схавал весь мир. Но простите
меня великодушно, что я не смог удержаться от проявления своей эрудиции.
собор проголосует за тебя, там заправляют наши люди. Но Игнату придется
выделить место главы тайного совета, это такой новый орган запроектирован
- фактически предпарламент.
вскричала "без пяти минут царица Темении".
буйна голова. Моим последним желанием на плахе будет покакать, - дурашливо
запричитал пернатый друг.
венчание Марины на царствие.
холодильщиков. Оные лютые вороги, хоть и огорчились исчезновению царя
Макария, однако с зеленщиками дрались отчаянно. Желали они посадить на
престол своего государя, такого, что стоять будет за порядок, благолепие и
крепкое устроение державы Теменской. Нового венценосца подобрали они из
своей среды - полковника черных дел Кровопускова. Думали холодильщики и
черные стражи: пусть оный и не способен заниматься ведовством и
волхованием, но вредителей души и тела истребит споро и с большим
искусством. Верховный ревнитель Многомол поддержал смиренное начинание и
назвал Кровопускова помазанником Божьим. Новый царь должен был не столько
милость нести, сколько нещадно карать, не отдавая наказание злыдней на
откуп высшим силам, кои могут кое-чего и недоглядеть на земле Теменской.
престол грозного государя, не желали они более зависеть от милости и суда
одного человека. Восхотелось им более покойного и привольного житья,
посему в борьбе с зеленщиками они участия не принимали. Напротив,
некоторые полки даже ударили на черных стражей. Особливо сия подмога
потребной оказалась в престольном городе Теменске при одолении Детинца,
который дотоле считался неприступным, инда сам хан Амангельды со своими
огнедышащими колесницами не смог взять его приступом. Однако колдун Фома
произрастил зеленый мост через стены и тогда зеленщики решительным
кровопролитным приступом закончили междуусобную брань.
был созван Земский Собор. Ненужные люди так и не успели добраться до него,
а нужные отбирались вождями зеленщиков прямо на Дворцовой Площади из
толпы. Выборным от черни давалось по три полтины за правильное
Корнев Павел
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Никитин Юрий