полого. Серый шпиль вонзился в небо, квадратный и широкий, и, несмотря
на свою высоту, выглядел массивным, почти приземистым. Смех Ранда замер,
и, помрачнев лицом, юноша натянул поводья.
Хурин. - Как-то он выглядит не так.
монумента, и он узнал некоторые символы, высеченные во всю ширину,
высеченные в рост человека.
Ка'болов и вихрь Иф'фритов. Был здесь и ястреб, вырезанный в самом низу,
у основания. Раскинув крылья в десяток шагов, он лежал на спине,
пронзенный стрелой-молнией, и вороны клевали ему глаза. Громадные крылья
на верхушке шпиля будто заслонили солнце. Ранд услышал, как сзади
галопом подскакал Лойал.
ястреб. Я его ясно разглядел.
шпиль.
победу над троллоками. Так говорил Ингтар.
Камню бегут линии "если", между мирами, что могут быть". Я размышлял над
этим и, полагаю, знаю, что это за "миры, что могут быть". Наверное,
знаю. Миры, которыми наш мир мог бы быть, если какие-то события
произошли бы по-иному. Может, поэтому все так... размыто выглядит.
Потому что это - "если", "может быть". Только тень настоящего мира. В
этом мире, я думаю, победили троллоки. Наверное, потому-то мы тут не
видели ни людей, ни деревень.
не оставляют в живых людей, разве только чтобы потом съесть. Если они
победили во всем мире...
видели тысячи. Мы бы еще вчера были мертвы.
Троллоки живут, чтобы убивать. Это все, что они делают; это все, что они
есть. Я просто не знаю.
Хурин указывал туда, откуда они пришли, и там ничего не было.
была... женщина... и что-то еще, чего я не разобрал, но... - Он
вздрогнул. - Так сложно тут что-то различить, если это не под носом у
тебя. А-ах, от этого места меня наизнанку выворачивает. Или мне уже
невесть что мерещится, милорд. Тут всякое странное мерещится. - Плечи
Хурина горбились, словно от того ощущения, что шпиль давит на него. - Не
сомневайтесь, то просто ветер, милорд.
тревожный. Он указал на юг: - Что ты там видишь?
к нему.
какие-то холмы, горы. Больше ничего. А что, по-твоему, я должен увидеть?
опустились к щекам. - Ранд, это должен быть Кинжал Убийцы Родичей.
Другими горами они быть не могут, иначе этот мир совершенно отличается
от нашего. Но Кинжал Убийцы Родичей лежит более чем в сотне лиг к югу от
Эринин. Намного дальше. В этом-месте трудно судить о расстояниях, но...
Я считаю, до темноты мы к горам доберемся. - Большего говорить не
требовалось. Сотню лиг им не покрыть меньше чем за три дня.
привязи и ляпнул первое, что пришло в голову.
- а их можно обнаружить лишь рядом с огирским стеддингом или в огирской
рощице, - входишь и идешь день, а потом выйдешь через другие Путевые
Врата в сотне лиг от того места, откуда отправился. Ныне эти Пути стали
омрачены и осквернены, а путешествовать по ним означало рисковать жизнью
или рассудком. Даже Исчезающие страшились путешествовать по Путям.
тут убьет нас, как и там? И есть ли тут твари, которых мы пока не
видели, но которые способны на худшее, чем убить нас?
где они очутились. В Путях беспечность убила бы быстро. Ранд тяжело
сглотнул, надеясь, что желудок уляжется на место.
Но теперь мы будем осторожны на каждом шагу. - Он взглянул на Хурина.
Нюхач вжал голову в плечи, а глаза бегали по сторонам, словно он гадал,
что и откуда на него кинется. Этот человек выслеживал убийц, но к такому
обороту дел он вовсе не был готов. - Очнись, Хурин, возьми себя в руки.
Мы еще не мертвы, и до этого очень далеко. Просто теперь мы должны быть
осторожнее. Вот и все.
казалось, немного оживила его. - Я же знал, что я видел...
нас. - Он погнал Рыжего, и тот в два шага перешел на рысь.
Света ради, не забывай. Ранд! Будь осторожен!
становились ближе. Легко говорить - быть осторожным, но в голосе женщины
явственно звучал ужас. Похоже, у нее нет времени, чтобы он осторожничал.
На берегу протоки, текущей в овражке куда глубже и круче многих, юноша
потянул поводья. Рыжий съехал вниз в потоке камешков и земли. Крики
раздавались... Вот оттуда!
наверное, в двухстах, рядом со своей лошадью, стояла спиною к дальнему
берегу женщина. Обломком сука она отбивалась от рычащего... чего-то. На
мгновение ошеломленный. Ранд сглотнул. Так могла бы выглядеть лягушка
размером с медведя или если бы у медведя вдруг оказалась лягушачья
серо-зеленая кожа. У очень крупного медведя.
сдергивая с плеча лук. Начни он подъезжать ближе - окажется уже поздно.
Женщина едва сдерживала натиск... твари... не подпуская ее к себе на
длину сука. Расстояние между Рандом и бестией было приличное - ему
приходилось щуриться, чтобы разглядеть женщину, - но мишень из себя та
представляла немаленькую. Натягивать тетиву с перевязанной рукой было
неудобно, но стрелу он выпустил, едва ноги коснулись земли.
резво развернулась к Ранду. Как ни далека она была, Ранд отступил на
шаг. Такого громадного клина головы он никогда вообразить не мог ни на
одном живом существе, как и этого рогового клюва-пасти, загнутого
крючком и предназначенного рвать мясо. У этого существа было три глаза,
маленьких и свирепых, окруженных с виду жесткими кольцами-складками.
Подобрав лапы, тварь громадными прыжками, громко плюхая по воде,
запрыгала по ручью к Ранду. Глазам казалось, что некоторые прыжки
покрывают вдвое большее расстояние, чем другие, хотя он был уверен, что
все они одинаковы.
по сравнению с полными отчаяния криками. - Чтобы убить его, нужно
попасть в глаз.
пустоту; ему очень не хотелось, но такому приему его научил Там, и без
нее. Ранд знал, никогда не сделать точного выстрела. Мой отец, подумал
он с горьким чувством утраты, и ничто наполнило его. Там был дрожащий
свет саидин, но он отсек его. Он был един с луком, со стрелой, с
чудовищным монстром, скачущим к нему. Един с тем крохотным глазом. Ранд
даже не почувствовал, как с тетивы слетела стрела.
ударила ее в центральный глаз. Тварь приземлилась, взметнув громадный
фонтан воды и грязи. От нее пошли волны, но серо-зеленая туша не
пошевелилась.
на лошади направлялась к юноше. Ранд смутно удивился тому, что она не
бросилась наутек, едва тварь отвлеклась от нее. Она проехала мимо
громадной туши, все еще окруженной рябью агонии, даже не взглянув вниз,
послала лошадь вверх по береговому откосу и спешилась. - Не многие воины
выстоят перед атакой гролма, милорд.
подпоясано серебром, и сапожки, виднеющиеся из-под подола, тоже отделаны
серебром. Даже белое седло инкрустировано серебром. Белоснежная кобыла,
с выгнутой дугой шеей и грациозным шагом, ростом не уступала Рандову
жеребцу. Но взгляд юноши сразу же привлекла сама женщина - как он решил,
одних лет с Найнив. Она была высока, вообще-то говоря: на ладонь выше
Ранда и почти вровень смотрела ему в глаза. И к тому же она была красива
- кожа цвета бледной кости резко контрастировала с длинными темными как