помещениях Улья Нины, что всех бы очень обрадовало.
сказал как-то Бен-Зуф. - А вы заметили, как держала себя это время наша
Нина?
Казалось, будто вся жизнь Галлии сосредоточилась в ее сердечке.
позволения, - матерью.
давно породнились!
переносить даже по ночам. Расстояние от Солнца до Галлии лишь втрое
превышало расстояние, отделяющее от него Землю. Температура держалась в
среднем на тридцати - тридцати пяти градусах ниже нуля. Колонисты все чаще
и чаще делали вылазки в Улей Нины и даже на берег. Возобновилось катанье
на коньках по ледяной глади моря. Для узников было истинной радостью
вырваться из своей мрачной тюрьмы. Граф Тимашев, капитан Сервадак и
лейтенант Прокофьев ежедневно выходили наружу, производили наблюдения и
обсуждали важные вопросы, связанные с "высадкой на Землю". Речь шла не
только о том, чтобы встретиться с Землей, надо было, если возможно,
предотвратить опасные случайности столкновения.
Розет. Он распорядился перенести телескоп в прежнюю обсерваторию и
занимался своими астрономическими наблюдениями до тех пор, пока мороз не
прогонял его оттуда.
вероятно, и не стал бы отвечать. Но через несколько дней все заметили, что
ученый чем-то раздосадован. Он то и дело подымался наверх и спускался
обратно по отлогому склону главного жерла. Профессор что-то бормотал и
бранился сквозь зубы. Он стал нелюдимее, чем когда-либо. Раз или два
Бен-Зуф - человек, как известно, не робкого десятка, - радуясь в душе этим
признакам недовольства, попытался расспросить грозного Розета. Как его
приняли, легко себе представить!
как ему хочется. Да черт с ним! Лишь бы только он не напортил чего-нибудь
в небесной машине и не погубил нас вместе с ней".
было достаточно причин интересоваться, чем это так недоволен Пальмирен
Розет. А вдруг профессор проверил свои математические расчеты и выяснил,
что они противоречат его новым наблюдениям? А вдруг комета уже не занимает
на орбите места, определенного по ее прежним эфемеридам, и, следовательно,
ей не суждено встретиться с Землей в данной точке и в данную секунду?
Пальмирен Розет казался таким рассерженным, ибо все их надежды были
основаны на его предсказаниях.
Его расчеты явно не соответствовали новым наблюдениям, а что могло быть
хуже для такого человека, как он?
слишком долгого дежурства у телескопа, он впадал в настоящую ярость.
бы услышать, как профессор бормотал про себя:
месте, которое ей указано в моих вычислениях! Мерзавка! Она запаздывает!
Или Ньютон сумасшедший, или она сошла с ума! Нарушены все законы
всемирного тяготения! Что за черт! Не мог же я ошибиться! Мои наблюдения
правильны, мои расчеты точны! Негодяйка! Чертовка!
остатки волос у себя на затылке. И вечно, вечно один и тот же результат:
постоянное необъяснимое противоречие между его расчетами и наблюдениями.
законов небесной механики? Нет, это невозможно. Это я допустил ошибку. И
однако... однако...
более похудеть.
нисколько не трогало.
раз находился профессор, Бен-Зуф услышал пронзительный крик.
как поживаете?
вперед, как сумасшедший.
выражается вежливо, когда не хочет отвечать.
себе под нос:
поплатится, если это так! Только признается ли он? Ни за что!.. Его надо
поймать с поличным... Ну что ж, я его перехитрю... и тогда посмотрим!
этого дня он явно переменил обращение с почтенным Исааком Хаккабутом. До
сих пор он либо избегал ростовщика, либо отвечал ему грубо. Теперь
Пальмирен Розет держался совсем по-другому.
подобной любезности. Профессор часто посещал теперь его темную лавчонку,
проявлял интерес к особе Хаккабута, к его делам. Спрашивал, успешно ли он
распродает свои товары, велика ли прибыль, сумел ли он воспользоваться
столь редким случаем, который, может быть, никогда больше не представится,
и о многом другом и при всем этом с трудом скрывал желание задушить
торговца собственными руками.
уклончиво. Неожиданная перемена в обращении профессора, естественно,
удивляла его. Он задавался вопросом, уж не хочет ли Пальмирен Розет занять
у него денег.
правда по самым ростовщическим процентам. Он даже рассчитывал путем этих
денежных операций увеличить свое состояние и, конечно, согласился бы дать
ссуду, но лишь под надежную подпись. По правде сказать, Исаак считал, что
только с графом Тимашевым, богатым русским барином, можно пойти на этот
риск. Капитан Сервадак, по всей вероятности, был нищим, как и все
гасконцы. Что касается профессора, то кому придет в голову давать взаймы
профессорам? Поэтому почтенный Исаак держался крайне осторожно.
тратить деньги самым непредвиденным образом.
продукты из своих запасов. У него не хватило благоразумия оставить часть
съестных припасов для своего личного пользования. Между прочим, у него не
было кофе. А как бережливо не расходуй кофе, "раз его нет, значит нет",
сказал бы Бен-Зуф.
мог обойтись, и ему пришлось прибегнуть к запасам главного галлийского
склада.
галлийцам без исключения и что он имеет одинаковые права с остальными,
Хаккабут отправился к Бен-Зуфу.
маленькая просьба.
не знаю, можно ли тебе его дать.
сердце мое возрадуется!
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Пехов Алексей