компадрес разогревались для нового мятежа. - Мне кажется, я должен быть с
ними. Не думаю, что буду вместе с вами воевать против ябадзинов. Прости.
сделать, - сказал из-за моей спины Перфекто. Я обернулся. Не слышал, как
он подошел. Он стоял в двадцати метрах от меня, у здания. Вместе с ним
Мигель. Они подошли, обняли меня, похлопали по спине, улыбаясь. - Как
приятно, амиго. Давно мы не виделись.
кимоно.
почти сердито посмотрел на меня, потом быстро улыбнулся. Мигель
рассмеялся.
подняли температуру в долине на добрых два градуса. Должно быть, это новая
молодость дона. Он выглядит очень аристократично, красиво. Как ты
считаешь, Мигель?
клетке.
любовное сражение, - сказал Перфекто. Оба рассмеялись, а я в
замешательстве повесил голову. Немного погодя Перфекто сказал: - Как я уже
говорил, дон Анжело, не думаю, чтобы эти люди смогли оставаться в Кимаи но
Джи. Несмотря на твою новую красоту, большинство японцев считает нас
уродами. Они не хотят нас видеть и называют tengu, демонами.
подальше от города, чтобы не видеть нас, чтобы мы не отравили их культуру.
криотанках до конца войны, но хозяин корабля заставил забрать вас.
пойдем в бой. Так что, я думаю, вам всем придется идти с нами. Гарсон,
вероятно, поставит вас за самураями.
по-прежнему слышались крики. - Мне кажется, они согласны улететь.
платит им за годы, проведенные в криотанках, они потеряли деньги за
двадцать два года службы. - В голосе его звучала горечь. - У многих из
этих людей есть семьи. Как и моя, они полностью зависят от их платы.
согласились воевать только потому, что знали, что это даст их семьям:
братьям, сестрам, овдовевшим матерям и их собственным детям. Им больше не
надо будет выносить неимоверные тяготы войны в Южной Америке. Для
некоторых оставить семьи - это невероятная жертва, акт истинной любви. И
вот они узнают, что через две недели после их отлета с Земли семьи
перестали получать плату, ради которой они пожертвовали собой. Для многих
это означает, что члены их семьи умерли в нищете. Юные сестры вынуждены
были стать проститутками, а больные матери умерли с голоду.
узнали об этой несправедливости несколько дней назад. Думаю, если бы
узнали раньше, корабль не долетел бы до Пекаря. Ты чувствуешь гнев в
воздухе, напряжение электричества?
спорящими.
Много месяцев я этого не чувствовал.
дней. После мятежа положение изменилось. Самураи обращались с нами как с
друзьями, особенно когда увидели, как мы сражаемся. Большинству из нас
присвоено звание самураев. Но местные жители смотрят на нас, как на грязь.
Генерал Цугио, здешний главнокомандующий, смеется при мысли о
самураях-неяпонцах. Он грозит снизить нам плату, если мы не уговорим своих
компадрес стать уступчивей. Посмотри в глаза наших людей и поймешь, о чем
они думают. Они думают, что им не следовало прилетать сюда. Что им не
нужно сражаться. Но что мы можем сделать? Вернуться не можем, потому что
не можем заплатить грекам за корабль. Не можем найти другую работу. Либо
сражаться с ябадзинами, либо умереть с голоду!
Нельзя поговорить с президентом Мотоки? Это не такой уж большой город, и
он не может быть так занят.
природной иерархией. Мужчина выше женщины. Чиновник корпорации выше
солдата, а солдат выше фермера корпорации, который выше фермера, не
работающего на корпорацию. Все японцы выше китайцев, которые, в свою
очередь, выше корейцев. А где-то в пыли наряду с прочими червями -
латиноамериканцы. Матерь Божья! Мы не японцы и не работники корпорации, у
нас нет с ней постоянного контракта. Мы настолько низко в их списке, что
даже Гарсон не может непосредственно разговаривать с чиновниками. Ему
позволено говорить только с генералом Цугио и его адъютантами.
чиновником корпорации?
Зависит от того, насколько их оскорбила эта попытка.
структура и вызвала войну. Видишь ли, когда здесь поселились эти две
группы, их социальные инженеры считали, что они идут несколько разными
путями к одной и той же цели. Надеялись научить жителей основным этическим
идеалам работы, сотрудничества, служения обществу и аскетичности. Инженеры
Мотоки обратились к идеям Isshin, восстановления; они говорили, что просто
возвращаются к "естественному порядку" вещей, восстанавливают древние
идеалы, которые по-прежнему живут в их сердцах. Но инженеры-националисты
считали, что подчинение обществу сдерживает развитие индивидуальности и
инициативу и потому этот аспект модифицировали. Они говорили, что создают
нового человека, новую традицию, открывают новые силы и красоту в народе.
И поэтому народ разделился. Но хоть у них много общего, и Мотоки и
ябадзины представляют общество вертикальной структуры. Каждое считает, что
есть вершина в человеческой иерархии. И каждое считает, что именно его
люди представляют эту вершину. И единственный способ доказать это - выбить
зубы сопернику.
Мотоки, считающих себя высшей расой во вселенной.
сказал Мигель. - Но мы все равно не сравнялись с ними. Мы так и не
научились "корпоративному духу", и это доказывает нашу слабость.
Они считают, что сами не смогут это сделать, и потому нанимают других,
чтобы умирали там. Нанимают тех, кто им безразличен. Хотят, чтобы мы
расчистили им дорогу, открыли дверь, а самураи войдут в Хотоке но За и
докажут, кто лучше.
то, что мы пришли сражаться с машинами ябадзинов.
нервничают при мысли об автоматической защите. Эти поселения были
основаны, потому что японцы уступили первенство в технологии китайцам. Для
этого общества машины символизируют их собственное поражение, напоминают о
неудаче.
усовершенствований?
строгий запрет на использования мощного наступательного оружия, но мы
легко можем создать законное оружие для победы над ябадзинами: ружья,
стреляющие разъедающей жидкостью, а не твердыми снарядами, многослойную
керамическую защиту. Но Мотоки упрямится: считает, что если мы победим
благодаря технологическим преимуществам, то тем самым откажемся от
принципа, ради которого началась война. Они должны победить, потому что
они выше, а не потому, что у них лучше оружие.
переступил с ноги на ногу. К тому же любая культура кажется слегка
спятившей, если смотришь на нее извне. Адъютанты генерала Цугио приглашают
нас на встречу. Мне кажется, генерал Цугио хочет выступить перед нами на
тему о морали. Цугио-сан очень верит в пение гимна корпорации и в
эмоциональные речи. - Он взглянул на дом. - Хочешь послушать музыку или
посмотреть схватки?
незначительных вещах; большую часть вечера смотрели сражения в
симуляторах. В одном участвовал Завала. Он вместе со своими товарищами
уничтожил четыре вражеских группы и прорвался в Хотоке но За, и я
поразился тому, каким искусным воином он стал. Многое изменилось.
достижений в своей небольшой области медицины, и я привык к переменам.
Перемены, даже к плохому, я перенесу. Друзья взяли мое тело и сделали его