Чтение 66–й страницы книги ~Икона~

***

В тот же день произошло еще два события, ни одно из которых не привлекло
к себе ни малейшего внимания. Англичанин, чье имя в паспорте было указано
как Брайан Маркс, прибыл в аэропорт Шереметьево дневным рейсом из Лондона, а
"вольво" - седан с двумя англичанами пересек финско-российскую границу.

С точки зрения чиновников в аэропорту, новоприбывший ничем не отличался
от сотен других и, по-видимому, не говорил по-русски. Но как и все
остальные, он прошел через различные контрольные пункты и наконец, выйдя на
улицу, подозвал такси и попросил отвезти его в центр города.

Отпустив такси на углу, он удостоверился, что за ним не следят, и пешком
направился в маленькую второклассную гостиницу, где снял одноместный номер.

Его декларация о наличии валюты показывала, что он имеет при себе
скромную сумму английских фунтов стерлингов, которые он должен предъявить
при выезде или представить вместо них официальные обменные чеки и несколько
так называемых дорожных чеков, к которым тоже относилось это правило. Но в
декларации не упоминались пачки стодолларовых купюр, приклеенных к тыльной
стороне его бедер.

Его настоящая фамилия была другой, не Маркс, но сходство "Маркс" с Карлом
Марксом (хотя при разном написании) забавляло гравера, готовившего его
паспорт. Выбирая имя, он предпочел оставить свое настоящее - Брайан. Это был
тот самый говорящий по-русски бывший солдат войск особого назначения,
которого сэр Найджел Ирвин посылал на разведку в сентябре.

Заняв номер, он приступил к выполнению различных заданий и приобретениям.
Он взял в агентстве в аренду небольшую машину и объездил Воронцове на
юго-западе столицы.

В течение двух дней, в разное время, чтобы не привлекать внимания, он
кружил, наблюдая, вокруг одного большого здания складского типа - строения
без окон, к которому в дневное время непрерывно подъезжали тяжелые грузовые
машины.

Ночью он вел наблюдения, гуляя пешком, проходя мимо него много раз,
всегда с зажатой в руке бутылкой водки. В тех редких случаях, когда ему
встречался прохожий, он просто начинал пошатываться из стороны в сторону,
словно обыкновенный пьяный. и на него не обращали внимания.

То, что он видел, ему нравилось. Ограждение из сетки не будет
препятствием. Отсек, где происходила погрузка и разгрузка машин, запирался
на ночь, но с противоположной стороны здания имелась небольшая дверь с
висячим замком, и единственный сторож время от времени обходил территорию
после наступления темноты. Иными словами, здание представляло уязвимую цель.

На старом рынке подержанных автомобилей в Южном порту, где можно купить
за наличные все, от немыслимой развалюхи до почти нового лимузина, только
что украденного на Западе, он приобрел комплект московских номеров и набор
инструментов, включая пару мощных кусачек.

В центре города он купил дюжину дешевых, но надежных наручных часов и
много батареек, мотки электрического провода и клейкой ленты. Когда он
убедился, что может найти склад с абсолютной точностью в любое время дня или
ночи и добраться до центра города несколькими различными маршрутами, он
вернулся в гостиницу и стал ждать "вольво", направлявшуюся из
Санкт-Петербурга.

Встреча с Кайрэном и Митчем была назначена в "Макдоналдсе" на Тверской
улице. Эти два бойца из войск особого назначения медленно, но без осложнений
доехали до Москвы.

В гараже в южной части Лондона в "вольво" заложили необычный груз. Оба
передних колеса сняли и заменили на старомодные шины с камерами внутри.
Перед этим каждую камеру разрезали и заполнили сотнями шариков величиной с
палец из пластиковой взрывчатки "Семтекс". Затем камеры заклеили, вставили в
шины и накачали.

При вращении колес порошкообразная взрывчатка чрезвычайно устойчива, если
только не соприкасается с ртутно-фульминантным детонатором. Вот с этим
грузом после отправления на пароме Стокгольм - Хельсинки "вольво" спокойно
прошла тысячу километров до Москвы. Детонаторы доехали на дне коробки
гаванских сигар, якобы купленных на пароме, но в действительности
изготовленных в Лондоне.

Кайрэн и Митч остановились в другой гостинице. Брайан сопровождал их,
когда они на "вольво" приехали на заброшенный пустырь около Южного порта и,
подняв домкратом автомобиль, заменили два передних колеса на новые, которые
эти "туристы" предусмотрительно привезли с собой. Никто не обратил на них
внимания: московские автомобильные воры всегда потрошили машины вокруг
Южного порта. Еще несколько минут ушло на то, чтобы выпустить воздух из
камер и вынуть их, затем, затолкав их в сумку, вернуться в гостиницу и
отодрать прилипший к изнанке "Семтекс".

Пока Кайрэн и Митч разбирались со своим добром в гостинице, Брайан забрал
разрезанные на полоски резиновые камеры и прошел по улице, бросая их в
мусорные урны и баки.

Три фунта пластиковой взрывчатки разделили на двенадцать небольших
частей, величиной приблизительно с картонную пачку сигарет. К каждой
добавили по детонатору, батарейке и часы, а еще провода для соединения
компонентов в нужных местах. И наконец, бомбы обвязали прочной клейкой
лентой.

- Слава Богу, - заметил во время работы Митч, - нам не надо возиться с
этой вонючей селедкой.

"Семтекс-Х", самая популярная пластиковая взрывчатка из всех РУЗ
(радиоуправляемых зарядов), издавна производилась в Чехословакии, и при
коммунистическом режиме ее готовили совершенно лишенной запаха, что делало
ее очень популярной среди террористов. Однако после падения коммунизма новый
чешский президент Вацлав Гавел быстро пошел навстречу просьбе Запада
изменить формулу и добавить особо неприятный запах, чтобы легче было
обнаружить взрывчатку при перевозке. Запах весьма напоминал запах гнилой
рыбы, вот почему Митч упомянул селедку.

К середине девяностых годов детекторные приборы настолько
усовершенствовались, что могли определять взрывчатку при полном отсутствии
запаха. Но нагретая резина обладает собственным, очень похожим запахом,
почему и использовались шины как средство транспортировки. "Вольво" не
подлежала такому виду проверки. но сэр Найджел предпочитал чрезвычайную
осторожность - качество, полностью одобряемое Кайрэном и Митчем.

Налет на завод был произведен через шесть дней после того, как полковник
Гришин получил "Черный манифест" и паспорт Джейсона Монка.

Верной автомашиной "вольво" с новыми передними колесами и такими же
новыми и фальшивыми московскими номерами управлял Брайан. Если бы их
остановили, то он мог объясниться по-русски.

Они оставили машину в трех кварталах от объекта и остальную часть пути
прошли пешком. Сетка ограждения позади здания не устояла перед мощными
кусачками. Все трое, пригнувшись, пробежали пятьдесят футов по бетонной
площадке, отделявшей их от здания, и скрылись в тени, отбрасываемой грудой
бочек с краской.

Пятнадцать минут спустя единственный ночной сторож начал свой обход. Он
услышал, как кто-то громко рыгнул в тени, обернулся и посветил фонарем в
направлении звука. Он увидел пьяного, свалившегося у стены склада, с зажатой
в руке бутылкой водки.

У него не хватило времени сообразить, как этот человек проник на закрытую
территорию, потому что, повернувшись спиной к бочкам, он не увидел, как
из-за них выскочил кто-то в черном комбинезоне и ударил его по затылку
обрезком стальной трубы. У сторожа перед глазами вспыхнул яркий свет, а
затем наступила темнота.

Брайан склеил лодыжки, запястья и рот сторожа плотной клейкой лентой, а в
это время Кайрэн и Митч сбили с двери замок. Они втащили бесчувственного
сторожа внутрь и, положив его у стены, закрыли дверь.

Внутри производственное помещение освещалось рядами тусклых лампочек,
висевших на балках потолочных перекрытий. Большую часть помещения занимали
гигантские рулоны газетной бумаги и бочки с типографской краской. Но в
центре стояло то, ради чего эти три человека пришли туда: три огромные
офсетные печатные машины.

Пришедшие знали, что где-то у главного входа находится второй сторож,
уютно устроившийся в своей стеклянной будке перед телевизором или с газетой
в руках. Брайан тихо проскользнул между машинами, чтобы позаботиться и о
нем. После этого, вернувшись, он прошел к задней стене и встал на страже у
выхода.

Кайрэн и Митч не были невеждами в отношении трех агрегатов, стоящих перед
ними. Изготовленные в Соединенных Штатах фирмой "Бейкер-Перкинс", они не
имели аналогов в России. и заменить их было невозможно. Новые поставки
потребуют длительной морской транспортировки из Балтимора в Санкт-Петербург.
Если нарушить технологическую схему, то даже "Боинг-747" не сможет доставить
по воздуху недостающие компоненты.

Выдавая себя за финских газетных издателей, намеревающихся
переоборудовать свою типографию машинами "Бейкер-Перкинс", Кайрэн и Митч
воспользовались экскурсией по типографии в Норвиче в Англии, любезно
организованной для них фирмой, использующей такие машины. После чего ушедший
на пенсию инженер за очень хорошее вознаграждение завершил их образование.

Они выбрали объекты четырех типов. В каждую машину вводились гигантские
рулоны бумаги, и их подача отличалась сложной технологией, обеспечивающей
замену закончившегося рулона новым без образования шва. Эти подающие
установки были первым объектом. Кайрэн начал размещать свои небольшие бомбы
точно в тех местах, где взрыв гарантировал, что установка по подаче бумаги
никогда больше не заработает.

Митч занялся механизмами, подающими краску. Эти машины были предназначены
для четырехцветной печати, и подача точного количества каждой из четырех
красок в нужный момент зависела от смесителя, с которым сообщались четыре
большие цистерны. Покончив с этими образцами техники, два диверсанта перешли
к самим прессам.