позором! Эй, Карглак, откликнись! Не прячься за спинами пленных! Если ты готов
к поединку, выходи!
невозможно было понять, откуда именно он доносится - с небес или из-под земли.
бури. Сначала он не понял причины столь внезапной и массовой паники, сравнимой
разве что с реакцией кур на появление хорька, но потом узрел, что среди
жестянщиков мелькают мрызлы, резко отличающиеся от них по всем статьям. Да еще
какие мрызлы! Отборные, один к одному, недавно сделанные из самых лучших
образчиков человеческой и звериной плоти, но уже великолепно натасканные и,
кроме своей толстенной шкуры, вдобавок защищенные броней.
прорвались сквозь линию укреплений? Как вообще сумели так быстро преодолеть
насквозь простреливаемое пространство?
столь же мгновенный ответ - людей, окружавших его, словно смело и на всеобщее
обозрение предстала одна из подземных нор, которых здесь было больше, чем
конопатин на физиономии человека, переболевшего оспой.
кузова телеги, а сейчас из нее один за другим перли готовые к бою мрызлы. И то
же самое, похоже, происходило повсюду - враги таились в каждой норе, в каждой
достаточно глубокой яме. Войско жестянщиков оказалось в положении жужелицы,
рискнувшей отдохнуть на вершине муравейника.
люди, выли мрызлы, лязгала сталь, топали ноги, лапы и копыта, хрустели кости,
ржали перепуганные лошади да стучали многозаряд-ки - оружие в рукопашном бою не
самое удобное.
копьем, пилообразный наконечник которого размерами не уступал лезвию косы.
Клинок, с таким трудом выпрошенный у Окша, покоился в чехле, притороченном к
седлу его лошади (где сейчас то седло, где сейчас та лошадь?), и Хавру не
осталось ничего другого, как совершить скачок во времени. Пусть он выиграл
всего лишь мгновение, но как раз этого мгновения и хватило мрызлу, чтобы
проскочить сквозь призрак, оставшийся на месте исчезнувшего человека, и
напороться на пулю какого-то жестянщика, еще сохранившего присутствие духа.
ему предстояла не из легких, чтобы не сказать больше. Все коноводы или
разбежались, или были перебиты, а лошади, усугубляя общую неразбериху, носились
в тесном пространстве, огороженном телегами. Некоторым, особо резвым, даже
удалось перепрыгнуть через укрепления и ускакать от этого ада подальше.
ситуацию. Мрызлов становилось все больше и больше, шальные пули жужжали вокруг,
как пчелы в погожий денек, горы трупов загораживали путь, а самоходы, тщетно
пытавшиеся вырваться из окружения, давили всех подряд - и своих, и чужих.
Схватка, наподобие туго натянутого лука, достигла того предела, после которого
или вдребезги рвется тетива, или лопается дуга. Вот-вот какая-то из
противоборствующих сторон должна была сломаться, не выдержав напряжения боя, и
скорее всего эта печальная судьба ожидала жестянщиков.
даже лошади оцепенели. Когда на сцене появляется главное действующее лицо
драмы, все другие ее участники вольно или невольно превращаются в безмолвных
статистов.
еще никогда его не видел), выволок из самохода беспомощное тело лже-Окша и для
начала встряхнул его так, что с бедняги даже свалились сапоги.
максар. - И как ты только посмел бросить мне вызов? Да еще пригрозил вырвать
мое сердце! Я сам вырву твое сердце, гнида! Но сначала ты лишишься своего
поганого языка!
явно перестарался - так взмахнул рукой, что истошный вопль лже-Окша сразу
оборвался, а голова, кувыркаясь, улетела в безмолвную толпу.
здесь, кто был неподвластен воле максара, змеей выскользнул из самой гущи
приостановившейся схватки, осмотрелся по сторонам и сумел все же заприметить
своего саврасого скакуна, которого уже держал под уздцы коренастый мрызл (уж
очень хороша была лошадка, раньше гулявшая в табунах макса-ров).
ничего изменить в печальной судьбе неудачливого двойника Губителя Максаров.
Голой рукой он разорвал грудную клетку и продемонстрировал всем присутствующим
еще живое, судорожно трепыхающееся сердце.
максаров, какими бы хвастливыми кличками он себя ни награждал! - Голос Карглака
звучал, как горный обвал. - Не будет пощады и тем, кто поверил в гнусные речи
этого выродка и с оружием в руках пришел в Чернодолье! Для Страны жестянщиков и
его народа наступают последние деньки! Никто больше не услышит об этих подлых и
неблагодарных людишках, а их земля будет объявлена проклятой! Отныне под
страхом смерти запрещается жить там, сеять хлеб и охотиться!
быстренько произвел с рукояткой все необходимые манипуляции и, дабы проверить
боеспособность этого чудо-оружия, отрубил мрызлу ту лапу, которой он сжимал
поводья. Страшилище, на какое-то время лишенное всех других способностей, кроме
способности воспринимать речи своего хозяина, не обратило на это никакого
внимания, только почесало здоровой лапой кровоточащий обрубок.
лже-Окша к своим глазам и сдавил его, как обезьяна сдавливает спелый плод,
желая полакомиться соком.
подевался этот обнаглевший щенок?
голос, в котором опытный человек мог ощутить огромное внутреннее напряжение. -
Не меня ли?
жестянщик, даже не воин, а ремесленник средней руки. При себе он имел
устройство странного вида и неизвестного предназначения (только Хавр знал, что
это "дырокол"). Судя по тому, что время от времени его фигура едва заметно
искажалась и затягивалась радужной рябью, межпространственная дыра, в данный
момент выполнявшая роль щита, была готова отправить в потусторонний мир любое
количество обитателей Чернодолья (а заодно и жестянщиков).
стройную фигурку, с ног до головы закутанную в шелка, только на этот раз не
пурпурные, а лилейно-белые.
Молчание Карглака свидетельствовало о том, что бывают ситуации, в которых
теряются даже славящиеся своим самообладанием максары.
молчание нарушил Окш. - Мое бы устроило тебя больше?
о плащ. - И я не вижу причин, которые помешали бы мне добраться до него.
состоит в том, что тебе не суждено в этой жизни сделать и десятой доли тех
шагов, что сейчас разделяют нас.
страх я испытал при выходе из чрева матери. С тех пор я предпочитаю пугать
других. - Каждое слово Карглака было весомо, как удар молота. -Ты обречен,
отродье Клайнора. Твое войско погибло, а моему нет счета. Кроме всего прочего,
я явился сюда не один, а в хорошей компании...
другим, сбросили свои черные шлемы-маски. Все они оказались максарами. Их
возраст нельзя было определить с первого взгляда, но это были не юнцы, а
опытные, закаленные воины, пролившие немало своей и чужой крови.
ограничится одним тобой. Признаюсь, я хотел опорожнить на твоих поминках кубок
вина. Но всего один, большего ты не заслуживаешь. А благодаря тем, кто столь
опрометчиво вступил в твою компанию, я имею возможность напиться допьяна.
шипения все стоявшие поблизости содрогнулись. - Я знаю, на что ты надеешься! На
свой клинок, верно? Но он не спасет тебя. Тысячи моих воинов, более послушных,
чем эти пальцы, - он продемонстрировал свою раскрытую ладонь, - скопом
навалятся на тебя и задавят собственными телами. Если тысячи окажется мало, я
пошлю на смерть десять тысяч!
что-то сказал ему на ухо. Тот внешне никак не отреагировал на столь
бесцеремонный поступок и вновь обратился к Карглаку:
против десяти тысяч твоих воинов будет трудно. Это же получится целое море
крови, а я, к сожалению, не умею плавать. Но дело в том, что ты упустил из вида
одно важное, я бы даже сказал, решающее обстоятельство. Ну зачем, спрашивается,
мне ввязываться в схватку с твоими воинами? Пусть они гоняются за мной хоть по
всему Чернодолью! Из мрызлов бегуны неважные, ты сам знаешь. С добрым конем им
никогда не сравниться. Все это только затянет нашу тяжбу. Поэтому у меня к тебе
есть одно предложение, которое, надеюсь, устроит всех.
предложения всяких сопляков.
Кстати, оно соответствует традициям максаров, - спохватился Окш. - Почему бы
нам и в самом деле не сразиться в честном поединке? Сразу отпало бы столько
проблем. Если верх одержу я, ты просто станешь очередной жертвой в моем списке
Флинт Эрик
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Трубников Александр
Никитин Юрий
Лондон Джек