Чтение 66–й страницы книги ~Каллисто~

Гесьянь". Это имя командира корабля, летящего к нам на помощь, - пояснил он.

На спасательном корабле следили за бьеньетами с Сетито и "слышали"
разговор Диегоня с Каллисто.

- "Поняли. Ждем вас", - ответил Линьг.

Только погас экран, как Каллисто снова начала передачу.

"Дорогие друзья! - гласила бьеньета. - Рад, что нахожусь на станции и
могу первым приветствовать ваше возвращение. Прошу кратко передать:
оправдались ли ваши предположения? Нашли ли вы у Мьеньи жизнь? Женьсиньг".

Диегонь снова посмотрел на Мьеньоня и улыбнулся.

- Этого следовало ожидать, - сказал он. - Придется сказать сейчас.

Широков понял, о чем безмолвно договорились Диегонь с Мьеньонем полчаса
тому назад. Они хотели не сообщать пока о людях Земли.

- Передавайте! - решительно сказал Диегонь. - "Дорогой друг!
Предположения полностью подтвердились. Мы нашли у Мьеньи населенную планету.
Ее обитатели во всем подобны нам. Двое из них прилетели с нами, вы их скоро
увидите. Обнимаю вас. Диегонь".

Через двадцать пять минут пришел ответ:

"Обнимите от нас дорогих гостей. Еще с большим нетерпением будем ожидать
ваш корабль. Женьсиньг".

Почти точно такая же бьеньетограмма немедленно поступила и с борта
спасательного звездолета. Из нее выяснилось, что Гесьянь рассчитывал быть на
Сетито к завтрашнему утру.

После этого экран окончательно погас.

Приближалась ночь. Все, кроме Синьга и Ресьиня, отправились на корабль.
Дьеньи осталась дежурить у постели раненых.

- Я тоже могу остаться, - предложил Широков.

- Спасибо, - ответил Синьг, - но этого не нужно. Нас троих вполне
достаточно. Вы устали - отдохните!

ГЕСЬЯНЬ

- Мы полетели на Каллисто, чтобы увидеть будущее нашей Земли, - сказал
Синяев. - А по дороге увидели ее прошлое.

- Да, это верно, - согласился Широков. - Сетито можно назвать прошлым
Земли.

- И Рельос тут совсем как Солнце, - продолжал Синяев. - И небо голубое. А
лес напоминает каменноугольный период, как его изображают в школьных
учебниках. Такой была наша планета много миллионов лет назад. Как и здесь,
по ней бродили гигантские бронтозавры и летали птеродактили. И не было
людей.

- На Каллисто не будет зеленой травы, - сказал Широков. Они сидели на
"крыше" звездолета и грелись под лучами высоко стоявшего Рельоса. Оба
любовались природой Сетито, зеленым лесом, травой, небом. Все здесь
напоминало природу далекой родной Земли.

Для каллистян Сетито была холодной планетой, а людям было жарко. Широков
даже снял рубашку.

- Хорошо! - сказал он. - На Каллисто мы будем мучиться от жары.

- Если станет невтерпеж, - засмеялся Синяев, - отправимся на отдых в
полярные области.

Как всегда, беззвучно поднялась подъемная машина. Появился Диегонь в
сопровождении Мьеньоня и Линьга. Командир погибшего звездолета с изумлением
посмотрел на Широкова.

- Что вы делаете? - сказал он.- Разве можно раздеваться на таком холоде?

Диегонь улыбнулся.

- Они привыкли, - сказал он. - На их планете такая температура воздуха
считается теплой.

- Сегодня не тепло, а жарко, - сказал Широков.

Линьг с сомнением покачал головой. Он не скрываясь рассматривал розовую
грудь и руки Широкова. Еще не привыкнув к людям Земли, он видел в них много
необычайного, что давно стало привычным для Диегоня и Мьеньоня.

- Погрейтесь! - ласково сказал Диегонь. - На Сетито Рельос ничем не
отличается от вашего Солнца. На Каллисто вы нигде не найдете таких условий.

- Мы только что говорили, - сказал Синяев, - что если устанем от жары, то
отправимся в полярные области Каллисто.

По лицу Диегоня прошла тень озабоченности.

- Все равно, - сказал он. - На нашей родине нигде нет условий, подобных
земным.

- Как же так? В полярных областях должен быть холод! Относительный,
конечно.

- Это верно, но все же вы не будете чувствовать себя так, как чувствуете
здесь.

- Объясните, - попросил Широков.

- Это сделает Синьг. Сейчас он поднимется наверх и поговорит с вами.

Тон Диегоня был каким-то необычным. Оба друга заметили это.

- Случилось что-нибудь? - спросил Широков.

- Случилось то, что и должно было случиться. Наша вина, что мы не
подумали об этом раньше.

- Ничего не понимаю, - сказал встревоженный Широков.

И он и Синяев смотрели на Диегоня, ожидая более ясного объяснения, но
командир звездолета ничего больше не сказал. Он и его спутники надели крылья
и улетели к кораблю Гесьяня, стоявшему в стороне леса, на расстоянии
полутора километров.

Он прилетел рано утром. Едва взошел Рельос, над лесом показался
необычайного вида аппарат. Широков и Синяев привыкли думать, что космические
корабли должны иметь сигарообразную форму или быть круглыми, как звездолет
Диегоня. Во всяком случае, обтекаемая форма казалась им обязательной. Ведь
при взлете и посадке кораблю приходилось прорезывать плотные слои атмосферы.

Звездолет Гесьяня, "корабль внутренних рейсов", как говорили каллистяне,
имел форму отнюдь не обтекаемую - скорее наоборот. Это был удлиненный
прямоугольный летающий брус, метров двадцати в длину и приблизительно трех в
поперечнике. Он был бледно-зеленого цвета и не имел крыльев.

Странное впечатление производил этот "ящик", медленно плывший над
равниной; нельзя было понять, какие силы поддерживали его в воздухе.

Синяев посмотрел на Мьеньоня и увидел такое же выражение удивления, как и
на лице Широкова. Было ясно, что инженер звездолета впервые в жизни видит
такую конструкцию.

Зеленый корабль пролетел над самой вершиной шара, где стояли оба человека
Земли и все каллистяне.

- Как он держится в воздухе? - спросил Синяев.

- Антигравитационное поле, - коротко и малопонятно ответил Линьг.

Снова гравитация! Каллистяне, прилетавшие на Землю, ничего не говорили о
такой технике. Очевидно, она появилась на Каллисто за время их отсутствия.

Двадцать два года - огромный срок для высокоразвитой науки!

"Чем дальше, тем интереснее", - подумал Синяев.

Зеленый "ящик" летел все медленнее и медленнее. Вот он совсем остановился
над выбранным местом и неподвижно повис в воздухе.

Не слышно ни звука. Ничто не указывает, что на корабле есть какой-нибудь
двигатель. Волшебным кажется весь его "невозмутимый" вид. Точно не
существуют для него законы всемирного тяготения.

Медленно и осторожно корабль опустился на землю по вертикальной линии.

- Да! - сказал Мьеньонь, обращаясь к Ньяньиньгу. - Чтобы снова стать
инженерами, нам придется немало поучиться.

Экипаж прилетевшего корабля состоял из четырех каллистян. Трое из них
сразу после посадки прилетели на звездолет.

Они пользовались "обыкновенными" крыльями, и это показалось Синяеву
удивительным. Вероятно, он не удивился, если бы они летели совсем без
крыльев.

Широков и его друг уже знали от Ресьиня, что командир корабля - Гесьянь -
по специальности врач. Несмотря на свою молодость, он был широко известен на
Каллисто своими научными работами и пользовался большим авторитетом.

Опустившись на вершину шара, Гесьянь поспешно снял крылья и одного за
другим обнял людей Земли.

Он был одет в черный комбинезон с черным мехом на воротнике и манжетах.

В первую минуту появление этой странной, сплошь черной, фигуры произвело
на Широкова и Синяева ошеломляющее впечатление. Словно персонаж из детской
сказки, какой-то волшебный "черт", появился рядом с ними. Потом они
разглядели молодое приветливое лицо, производившее приятное впечатление.

Двое других были одеты в обычные для каллистянских звездоплавателей серые
костюмы с красным мехом.

- Мы были очень рады, - сказал Гесьянь, - когда узнали, что вернулся
корабль Диегоня и на нем прилетели два человека от Мьеньи. Приветствую вас,
дорогие гости! - Он повернулся к Диегоню и, обнимая его, сказал: - Вы,
наверное, знаете их язык. Переведите им мои слова.

- Они вас поняли, - ответил Диегонь.

- Поняли, - сказал Широков. - И очень благодарны за теплое приветствие.

- За время пути наши гости хорошо овладели каллистянским языком, -
пояснил Мьеньонь.

- А вы?

- Один только Бьяининь. Их язык очень труден для нас.

Два других члена экипажа, в свою очередь, обняли людей Земли. Один из них
- Мьесинь - был тоже врачом и так же молод, как его командир. Другой,
значительно старше, оказался женщиной.

- Меня зовут Сетьи, - сказала она. - Я вьеньти Синьяня.

Слово "вьеньти" на каллистянском языке обозначало "подруга" и было
равнозначно русскому слову "жена", но одновременно оно служило для
обозначения дружбы между женщинами. Если же друзьями были мужчина и женщина,
то они назывались "вьести", так же как и друзья "мужчины. (Слово "вьести" не
поддается точному переводу. Приблизительный смысл - "собеседники".)

- Дайте как следует рассмотреть вас, - сказал Гесьянь.

Он положил руки на плечи Широкова и улыбаясь смотрел в его лицо.

- Сколько вам лет, Гесьянь? - спросил Широков.