разветвился, долго гадали, который из них прямой. Спросили Таргитая,
выбрали другой, и через десяток шагов усмотрели впереди сперва слабую
полоску света, а еще через полсотни шагов наткнулись на массивные камни.
Сверху пробивалась полоска света.
чавкнуло, отклеиваясь от днища, навстречу хлынул свежий воздух. Вслед за
камнем они выкатились на каменную площадку, ровную, но шагов за пять
впереди угадывался обрыв.
угрюмые, но с блистающими главами, а если там снег, то вершины блистают
так, что глазам больно, потом блеск расползается книзу, делая расщелины
еще глубже и чернее. В полдень горы выглядят странно темными, лишь выступы
горят оранжевым светом, а долины между горами залиты растопленным золотом.
багровые и залитые кровью. Он чувствовал на лице теплые лучи, руки были
темно-красные, даже черные волосы на руках стали багровыми.
острым каменным гребнем открылась огромная долина, лишь на самом виднокрае
закрытая с той стороны такими же непроходимыми горами, высокими и плотно
прижатыми одна к другой. Вершинки искрились на солнце снежными шапками,
дальше было черным-черно, и только сама долина была светом, но казалась
коричневой от облака пыли.
обрывах, как Змеи Горынычи в горных расщелинах и пещерах, но посреди
долины Мрак различил исполинскую плиту, пятна крови, а ноздри уловили
запах несвежей, уже разлагающейся крови.
солнца, шумно чесались, либо тупо бродили по долине, затевали драки.
Воздух гудел от злого рева, а когда исполин падал, сраженный могучими
кулаками, а то и дубиной, земля под ногами невров пугливо вздрагивала.
лучше других. И всего лишь почему?
вопроса.
на Мрака, что как грозный великан нависал над ними тяжелыми плечами. --
Вон смотри еще один вышел... Вообще как скала, как только и помещается.
Они просто крупнее нас, как крупнее быки или медведи. Но хотят ни много,
ни мало, а быть владыками мира!
наперегонки бежать тесать гробы.
села, как ты топтал муравейник!
сосульками. Щеки впали, скулы торчали остро, упрямо. Добрый Таргитай
смотрел-смотрел и предложил ласково:
горы. Вон их сколько, не жалко. Этих здоровых задавит, вот и все.
внизу. А люди -- там. В долинах.
убегая от погони, мух спасал из паутины, бабочек на водопое распугивал,
чтобы не раздавить. Мрак поглядел на обоих, зевнул чуточку нарочито,
сказал задумчиво:
забудется, а старики любят вспоминать хорошее, начнут баить простакам,
какие эти великаны были красивые да мудрые...
слух, что тут великаны сокровища запрятали, то знаешь сколько набежит на
готовенькое? Как раз кости и найдут. Будут дивиться: вон какие были
здоровые, а силой не бахвалились, скалы не двигали... как некоторые, а все
по книжкам, видать, мудрость искали!
долину. Воздух там казался желтоватым, настолько запахи были плотные и
тягучие.
Что значит, недоучка... Все радости жизни из-за тебя теряешь.
посмотреть, как будут давить того, кто выше ростом и здоровее, это
нормальное человеческое чувство, но он -- волхв, а не певец, чувства пусть
молчат в тряпочку, когда говорит разум человеческий.
-- Она хоть и близко, но из нее хороший щит. Пусть не увидим, но крики...
услышите.
действуем.
сосны, да и не обхватить это каменное деревцо даже сотне крепких мужиков.
Такое упадет на голову, полдня в башке гудеть будет.
осталось?
трек, словно переломили сухое дерево размером с горный хребет. Затрещало
еще, будто ломались гигантские сухие позвонки. Внизу в долине, в
коричневом облаке полыхнуло красным, оранжевым, вырвались два столба огня,
следом выметнулись клубы черного дыма.
гигантов. Пыль сдуло налетевшим ветром, сверху были видны страшные
трещины, что исполосовали долину, ширились, а фигурки великанов, отсюда
почти человеческие, метались и падали. Земля двигалась, как льдины во
время ледохода, края задирались или уходили под кипящую магму, от жара
вспыхивала одежда, метались пылающие живые факелы, а крик стоял такой
жуткий, что у Таргитая сбежал румянец, бледное лицо вытянулось, в глазах
росли страх и недоумение, там же звери, но сейчас совсем, вроде, не звери,
потому что жалко...
горелого мяса, паленой шерсти, горящих костей, и даже, как показалось
Таргитаю, страшный запах страха, отчаяния перед неминуемой гибелью, когда
не убежать не соскочить с быстро тающих в огне льдин земли.
но пытаясь как-то остановить, вернуть, сделать сделанное несделанным,
горячий ветер снизу рвал ноздри и забивал дыхание, яблоки глаз высохли,
как слюда, болели, Олег что-то кричал и потрясал руками, дергая ими за
невесть откуда взявшуюся тучу.
Раздался страшный рев, кричала сама земля, в недрах вопили насмерть
перепуганные индрики, их трубный рев доносился из трещин, Таргитай почти
видел, как каменные громады рушат их просторные подземные туннели, давят и
расплющивают мохнатых гигантов, их покрытых пухом неуклюжих детенышей...
словно были из тончайшего лебяжьего пуха. Таргитай смотрел как
завороженный, каменные пласты все отщеплялись от гор, обрушивались в
долину, что стала одним пылающим очагом, где в разных местах пламя
исчезало под тяжелыми глыбами, в других местах взметывались шипящие
огненные столбы, грозя поджечь небо. Туча стала багрово красной,
раскаленной, а внизу бухало, взлетали брызги жидкого огня. Крики смолкли,
но скалы все падали, огонь постепенно угасал, вбитый обратно в недра
земли.
стали белыми, губу закусил, напряженный и недвижимый, будто вырезанный из
дерева.
и все делы.
Посняков Андрей
Акунин Борис
Буркатовский Сергей
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Майер Стефани