Исин лез аккуратно и внимательно разглядывая дыру над собой прикидывая как и
за что ухватится, как раскачается, забросит ноги наверх, как выберется на свет и
воздух.
Встав рядом с Иосифом он ободряюще улыбнулся и рванулся вверх. Под ногами
тоненько засопело, мальчишка тяжело, по-взрослому, выдохнул воздух, напрягся...
Как и в прошлый раз они не удержали равновесия и лестница в небо развалилась
на части. Только, в отличие от первого раза, наверху остался висеть хазарин.
Зацепившись пальцами за еле видный выступ под проломом хазарин завис, чувствуя,
что отчего-то потяжелел.
Он висел на кончиках пальцев и чувствовал как эта новая, живая тяжесть ползет
по нему, растягивая жилы. Не решаясь отпустить пальцы сотник замычал от
напряжения и опустил голову. Так и есть. Зацепившись за халявы на его ногах
висел Иосиф. Сапоги смялись и потихоньку съезжали с ног. Сотник задрал вверх
ступни, поняв что это тоже возможность выбраться наверх.
- Ползи! - прохрипел хазарин. - Ползи, пока держусь!
Снизу, с камней, Гаврила с Избором увидели как Иосиф дрыгаясь всем телом
словно червяк на крючке взбирается наверх по Исину, словно по веревке. Исин
застонал и Избор зажмурился.
- Долез! - крикнул Гаврила. - Долез!
На мгновение в подземелье стало темнее - встав на плечи Исину мальчишка
проскользнул в дыру. Хазарин, несколько мгновений качавшийся под сводом,
попытался забросить наверх ноги, но из него посыпались монеты, а следом за ними
слетел вниз и он сам.
Через мгновение после того, как в дыре исчезли плечи там показалась голова
Иосифа.
- Эй, дяденьки, давайте быстрее! Дождь начинается...
Для него все уже было позади.
- Привяжи веревку.
Гаврила достал ее из мешка. Отмотав саженей пять, взвесил в руке и недовольно
покачал головой.
- Легка? - спросил Избор.
Гаврила кивнул, отыскивая взглядом Исина.
- На!
Масленников повернулся к воеводе. Избор сунул руку за спину и достал кинжал.
Массивная, литого золота рукоять украшали самоцветы. Гаврила хмыкнул.
- А я уж собирался хазарина растрясти.
Он повернулся к Исину, ползавшему по камням в поисках выпавших монет.
- Пощипал волшебника?
Исин пожал плечами, мол, само собой разумеется.
- Взял немного...
- Знаю я твое немного.
- Нет, точно... Немного... Не для корысти брал, для лечения!
Избор поднял бровь.
- К синякам прикладывать. Я точно знаю, помогает. На каждый синяк по монете,
на каждую шишку - по камешку, - объяснил хазарин.
- Пустили козла в огород....
Гаврила раскрутил веревку и с первого раза забросил ее наверх. Там мелькнула
тень, из связки вытянулась еще пара саженей и веревка повисла. Гаврила дернул ее
и кивнул Исину.
- Давай!
- А чего я?
- Будешь падать, так мы тебя хоть поймаем.
Хазарин подпрыгнул на месте и от того движения воздух вокруг зазвенел.
- И чего мы мучались? - спросил у Избора Гаврила. - Надо было сотника твоего
растрясти, монеты одна на одну поставить, так может и веревки бы не
потребовалось.
Исин сделал вид, что не слышит и полез к свету. Опять на несколько мгновений
стало темно.
- Давайте! - крикнул хазарин сверху.
- Теперь ты, - сказал Гаврила. - Я последним пойду.
Избор бросил ему в руки мешок, поправил ковчег за пазухой. Забравшись на
сажень вверх он остановился и негромко сказал:
- А мальчишка-то... Помощник! Ты как знал, его с нами оставил.
Гаврила качнул плечами.
- Верно, Светлые Боги надоумили ...
Избор вылез из дыры прямо в заходящее солнце. Щуря глаза от света огляделся.
Вокруг лежали каменные глыбы, а в десятке поприщ впереди земля уже горбилась
набиравшими тут силу горами. Правее, виднокрай загораживала стена темно-зеленых
елей. Избор облегченно вздохнул.
Ничего лучшего и желать не стоило.
Сперва Избор вытянул наверх свой мешок и Гаврилов щит, а потом уже и самого
Гаврилу. Не давая товарищам расслабиться, тот начал тут же двигать камни и
заваливать ими щель, ставшую для них выходом из подземелья. Богатыри провозились
с этим довольно долго, но дело того стоило. Оглядев дело рук своих и оставшись
довольным Гаврила сказал:
- Теперь не вылезут....
Избор улыбнулся и совсем уж собрался сказать то ли о еде, то ли об отдыхе
после пути по подземелью, но Гаврила успел первым.
- Нечего рассиживаться. Бегом в лес.
Исин встал первым, хрустнул спиной.
- Лошадок бы, а?...
Избор вместо ответа показал найденный внизу кинжал. Понять его можно было
по-разному и Исин переспросил.
- Отберем или купим?
Воевода задумался, но только на мгновение.
- Как получится...
Стараясь ступать на камни и на сухую землю они уходили все дальше от трещины и
все ближе становилась к ним стена леса. Солнце уже почти провалилось за
виднокрай, но вершины деревьев еще горели последним золотым светом. Гаврила шел
впереди. Ощущение преодоленной опасности уже покинуло его и он настороженно ждал
новых неприятностей.
- Что грустный? - весело спросил Избор. Щупая ковчежец он лучился довольством.
Все шло, как по писанному - пока еще живые далекие враги рыдали и рвали на себе
волосы, а они, посмеиваясь над их кознями, неудержимо шли к своей цели.
- Денег что ли нет?
Гаврила не ответил, вздохнул.
- У Исина попроси, поделится.
Воевода рассмеялся и распушил волосы на Иосифовой голове.
- Выбрались все же! Как нас Судьба не бьет, а мы все сверху!
- В огне не горим, в воде не тонем! - бодро добавил Исин, прекратив перебирать
краденые деньги. Его пальцы уже украшали перстеньки с камушками.
- Главное еще и по ней плаваем...
Избор ударил Гаврилу по плечу.
- Да чего ты?
- Князя вспомнил, Белояна... - Гаврила вздохнул. В его вздохе было больше
опасения, нежели грусти. - Как они там? Болтает нас из стороны в сторону. Давно
уж в Киеве быть следовало, а мы...
Богатырь сокрушенно покачал головой, а Избор посмотрел в небо позади себя,
потом оглядел землю. И там и там было пусто. В небе не было ни облаков, ни птиц
и он ощутил, как расслабляется внутри натянутый канат. Он рассмеялся.
- Чего за них беспокоиться? Главный враг - покойник. Да и Тулица с Дилей не
сегодня-завтра до Белояна доскачут. Да и у самих ноги не отсохли. Ночь переспим
- и через горы, а там и Киев рядом...
Гаврила вспомнил расплющенную гирей грудь Санциско и улыбнулся в ответ.
- Ладно... Утром всех врагов посчитаем, кто остался.
Глава 41
Он вел их по лесу до тех пор, пока деревья перед ними не слились в одну
несокрушимую с виду стену и глаза перестали отличать землю от древесных стволов.
Друзья не переча шли следом, сперва обходя огромные замшелые стволы, потом,
когда солнце упало за край земли и небо, что виднелось сквозь листву стало
темно-синим, определяя на ощупь где кончается дерево и начинается чистый лесной
воздух. Шли молча, только изредка поскуливал Иосиф, когда его задевало веткой.
Упершись в очередной ствол Гаврила остановился и сел. Не спрашивая что к чему
рядом уселись и остальные.
- Ночуем тут! - объявил Гаврила. - Хрен нас тут кто найдет!
Костер Гаврила разводить не стал - еды у них не осталось, а просто смотреть в
пламя и греться дураков тут не было. Хотя не один из них не чувствовал погони,
каждый знал, что Боги берегут только тех, кто сам о себе заботится.
- Поесть бы, - сказал Исин. Он не хуже других знал, что есть нечего и разговор
о еде завел вроде как по привычке.
- Положи по монете за каждую щеку и спи. Может курица присниться...
Темнота быстро разъединила их. Листья закрывали их от тучь, а тучи - от звезд
и воевода не видел ни то что никого их друзей, но даже и самого неба. Потом,
когда все устроились и успокоились Избор услышал тихое сопение и почувствовал
как Иосиф подобрался поближе, к теплому боку. Он подвинулся, давая ему место
подальше от муравейника.
- Вы спите, я посижу, посторожу... - прошептал Иосиф. - Все равно не спится...
- Засыпай, давай... Завтра опять землю мерить.
- Ничего, я посмотрю тут...
- В лесу не смотрят, в лесу слушают, - устраиваясь поудобнее зевнул Избор. -
Ты, если не спится, слушай, давай...
Он потрогал ковчежец с талисманом и представил как Мурин джин расправляется
остроголовыми. Ветер качал ветки и откуда-то издали нес запах воды, а сквозь
смеженные веки пробивался блеск золота. Он встряхнулся и несколько мгновений
слушал спокойное сопение Иосифа. "Караульщик" - улыбнулся Избор - "Да, не
детское это дело богатырей караулить..." Листья над головой шевелились на
мгновения открывая звезды. "Не найдут" - подумал воевода. - "Не найдут!" Ветер
свистнул, превращаясь налету в птичью трель. Он раздул костер, выхватив из
темноты добрые лошадиные глаза. За лошадиной мордой мелькнула вышитая рубаха и