перь мы в безопасности. Нужно только отплыть немного южнее и перевести
дух.
из-под ветра и потерявший поэтому приобретенную скорость. Вместо того
чтобы гнаться за пирогой Джудит, легко скользившей в южном направлении,
гуроны повернули к "замку" и вскоре там причалили. Девушки продолжали
плыть вперед и остановились только тогда, когда расстояние между ними и
неприятелем устранило всякие опасения, что погоня может возобновиться.
Впрочем, дикари, как видно, и не собирались продолжать преследование.
Час спустя переполненная людьми пирога покинула "замок" и направилась к
берегу.
чегу, убедившись, наконец, по его маневрам, что он находится в руках
друзей.
с величайшими предосторожностями. Ковчег теперь находился в одной миле к
северу, но он держал курс на "замок" и плыл так правильно, что, очевид-
но, на веслах сидел белый. Очутившись в сотне ярдов от "замка", девушки
описали круг, желая убедиться, что там действительно никого нет. По со-
седству не было видно ни единой пироги, и это дало им смелость подплы-
вать все ближе и ближе, пока наконец, обогнув сваи, пирога не причалила
к самой платформе.
там дикари; они не причинят тебе вреда. А если увидишь хоть одного, дай
мне знать. Не думаю, чтобы они стали стрелять в бедную, беззащитную де-
вушку. Я буду спасаться от них, пока сама не решу, что пора явиться к
ним в лагерь.
отплыла на несколько ярдов и остановилась в полной готовности к бегству.
Но в этом не было никакой надобности: через минуту Хетти вернулась и
сказала, что в доме им не угрожает опасность.
пусты, кроме отцовской спальни. Отец у себя и спит, но не так спокойно,
как бы мне хотелось.
платформу.
тоянии, что она легко пугалась.
взгляд, словно не желала, чтобы кто-нибудь, кроме Джудит, ее услышал.
она наконец. - Он тогда сам не понимает, что говорит и делает... И мне
кажется, что он пьян.
ти, тяжело дочери смотреть на отца в таком виде! Мы не подойдем к нему,
пока он не проснется.
свое решение. Обе девушки подошли к отцу, которого они не раз видели в
положении, низводящем человека до уровня скота.
тяжело свешивалась на грудь.
отца колпак, нахлобученный на голову и закрывавший лицо почти до самых
плеч.
ри, неожиданно увидя потрясающее зрелище, описанное в конце последней
главы. Мы не станем распространяться об их чувствах, о проявлениях до-
черней преданности и будем продолжать наш рассказ, пропуская наиболее
отталкивающие подробности разыгравшейся здесь сцены. Изуродованная голо-
ва с ободранной кожей была перевязана, запекшаяся кровь стерта с лица
страдальца, ему были оказаны другие услуги в том же роде, и лишь потом
сестры задались вопросом, что же случилось с их отцом. Как ни просты бы-
ли совершившиеся факты, они во всех своих подробностях стали известны
лишь несколько лет спустя; мы, однако, изложим их теперь же в немногих
словах. В борьбе с гуронами Хаттер получил удар ножом от того старого
воина, который из предосторожности отобрал оружие у всех своих подчинен-
ных, но оставил его у себя. Натолкнувшись на упорное сопротивление свое-
го противника, гурон решил дело ударом ножа. Случилось это как раз в тот
момент, когда дверь отворилась и Непоседа вырвался наружу. Вот почему ни
старого индейца, ни его врага не было на платформе в то время, когда там
шла борьба. Хаттер совершенно обессилел, а его победителю было стыдно
показаться со следами свежей крови на руках, после того как он так убеж-
дал молодых воинов захватить пленников живьем. Когда три гурона верну-
лись после неудачной погони за девушками и решено было, покинув "замок",
присоединиться к отряду, оставшемуся на берегу, Хаттера попросту
скальпировали, чтобы приобрести этот освященный обычаем трофей. Затем
его оставили умирать медленной смертью, - случай, не редкий в этой части
Американского континента. Однако если бы ранения, причиненные Хаттеру,
ограничились верхней частью головы, он мог бы еще поправиться, но удар
ножом оказался смертельным.
частному первую помощь. - Отец охотился за скальпами, а где теперь его
собственный скальп? Библия могла бы предсказать ему это ужасное наказа-
ние!
тебя. Ты совершенно права, но слишком ужасно говорить об этом.
чал еще довольно твердо для человека, уже находящегося при смерти. - Во-
ды!.. Глупые девчонки, неужели вы позволите мне умереть от жажды.
глоток, полученный им после долгих часов мучительных страданий. Вода ос-
вежила пересохшее горло и на минуту оживила умирающего. Глаза его широко
раскрылись, и он бросил на дочерей тот беспокойный, затуманенный взгляд,
которым обычно сопровождается переход души от жизни к смерти.
собственным бессилием оказать пострадавшему какую-либо действенную по-
мощь. - Батюшка, что сделать для вас? Чем можем мы с Хетти облегчить ва-
ши мучения?
я вам не отец. Она была вашей матерью, но я вам не отец. Загляните в
сундук, там все... Дайте мне еще воды.
ранние воспоминания, чем у сестры, испытала неизъяснимую радость, услы-
шав эти слова.
ния не раз мелькали в ее уме, когда она вспоминала подслушанные ею раз-
говоры отца и матери. Было бы преувеличением сказать, что она никогда не
любила старика, но, во всяком случае, надо признаться: она теперь радо-
валась, что природа не наложила на нее долга любить его. Хетти испытыва-
ла совсем другие чувства. Она была не способна к тем тонким различиям,
которые умела делать ее сестра, но натура у нее была глубоко привязчива,
и она по-настоящему любила своего мнимого отца, хотя и не так нежно, как
покойную мать. Ей больно было слышать, что он не имеет права на ее лю-
бовь. Смерть и эти слова как бы вдвойне лишали ее отца. Не будучи в си-
лах совладать с собой, бедная девушка отошла в сторону и горько заплака-
ла.
долгого времени хранить молчание.
расспросами, отчасти щадя его, но еще больше, говоря по правде, из бояз-
ни, как бы дальнейшие объяснения не изгнали приятной уверенности, что
она не дочь Томаса Хаттера. Наконец Хетти осушила свои слезы, подошла
ближе и села на стул рядом с умирающим, который лежал, вытянувшись во
весь рост, на полу.
ворите, будто вы не отец мне. Отец, позвольте почитать вам библию. Мать
всегда говорила, что библия приносит утешение страждущим. Она часто тос-
ковала, страдала и тогда заставляла меня читать библию. Это всегда при-
носило ей облегчение. Много раз мать слушала меня, когда слезы лились у
нее из глаз, а под конец начинала улыбаться и радоваться. Отец, вы и не
знаете, какую пользу может принести вам библия, потому что никогда не
испытывали этого! Теперь я прочитаю вам главу, которая смягчит ваше
сердце, как смягчила сердце гуронов.
библии.
своим инстинктом. На этот раз ей пришло в голову, что покойная мать
Контровский Владимир
Каргалов Вадим
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Лондон Джек
Ибсен Генрик