- Он, наверно, вымирает сейчас!
щения.
когда ему что-то не разрешали, и у нее всякий раз было одно желание -
сграбастать Денни и сделать ему больно, чтобы он заревел по-настоящему.
В такие минуты, когда трясешься в автобусе, а за окнами темень и грязное
снежное месиво и рядом завывает ребенок, начинаешь думать: господи, луч-
ше бы мать стерилизовала меня еще девочкой.
появилась усталая, болезненная и в то же время довольно приятная улыбка.
Глаза у него были воспаленные, словно заплаканные. Она попробовала улыб-
нуться в ответ, но улыбка получилась вымученная. Этот красный левый глаз
и шрам на шее - из-за них в его профиле было что-то зловещее и отталки-
вающее.
выяснилось, он ехал именно туда. Она увидела его в здании автовокзала,
когда бабушка Денни, заливаясь счастливым смехом, тискала внучка в объ-
ятиях. Человек, прихрамывая, шел к выходу, с потертым саквояжем в одной
руке и новеньким "дипломатом" в другой. Внезапно холодная дрожь пробежа-
ла у нее по спине. Дело не в том, что он шел прихрамывая - его буквально
несло вперед. Он был какой-то неудержимый, скажет она позднее представи-
телям нью-гэмпширской полиции. Казалось, он точно знал, куда ему надо, и
ничто не могло его остановить.
нее Дарема. Он входит в третий избирательный округ и живет за счет самой
маленькой из чатсвортовских прядильно-ткацких фабрик, которая уродливо
торчит, вся прокопченая, на берегу Тиммесдейлекой Протоки. Единственное,
чем, по данным местной торговой палаты, может похвастаться город, это
первым во всем Ныо-Гэмпшире электрическим уличным освещением.
рамывая, в "Тиммесдейлекий бар" - единственную пивную в городке. За
стойкой стоял сам владелец - Дик О'Доннелл. Заведение пустовало, и неу-
дивительно: будний день да еще сильный северный ветер. Снега навалило
выше щиколотки, и это было только начало.
казал кружку пива. О'Доннелл налил. Человек не спеша выпил кружку и еще
две, поглядывая в телевизор над баром. Цвета были никудышные, телевизор
барахлил второй месяц, и Фонз смахивал на одряхлевшего трансильванского
вампира.
за стойку.
знакомы, я так понимаю?
ней Грег Стилсон в сдвинутой на затылок каске спускал с лестницы Капито-
лия конгрессмена Луиса Квинна, попавшего около года назад на левых дохо-
дах с автостоянок. Карикатура была озаглавлена: ПОД ЗАД КОЛЕНКОЙ, а в
углу виднелась размашистая надпись: ДИКУ О'ДОННЕЛЛУ, ВЛАДЕЛЬЦУ ЛУЧШЕГО
САЛУНА В ТРЕТЬЕМ ОКРУГЕ! НЕ СБАВЛЯЙ ОБОРОТОВ. ДИК! - ГРЕГ СТИЛСОН.
последний раз баллотировался в конгресс. По всему городу расклеивали
объявления: проходите в субботу в два часа дня в "Бар" и пропустите
кружку за счет Грега. Такой выручки у меня еще никогда не было. Каждому
вроде обещал по одной, а в результате оплатил всю выпивку. Ну кто еще,
скажите, так раскошелится?
Выпейте одну за мой счет.
Да. Грег здорово нам всем помог. Тут много таких, которые боятся сказать
об этом вслух, а я не боюсь. Я скажу во весь голос. В один прекрасный
день Грег Стилсон станет президентом.
политик будь здоров какой, уж я-то знаю, что говорю. Мне вся эта капито-
лийская публика всегда казалась шайкой проходимцев и бездельников. И
сейчас кажется. Но Грег исключение. Это человек дела. Если бы лет пять
назад вы мне сказали, что я буду говорить такое, я б рассмеялся вам в
лицо. Скорей бы уж я нашел что-нибудь стоящее в стишках, чем в этих по-
литиканах. Но он, черт меня дери, парень что надо.
друзья-приятели, пока идет избирательная кампания, но не успеют сесть в
заветное кресло, как уже слышишь: а иди-ка ты, дружище, куда подальше до
следующих выборов. Сам я из Мэна и однажды написал Эду Маски, так знае-
те, что я получил в ответ? Письмо со стандартным текстом!
уик-энд! Это тоже, по-вашему, "иди-ка ты, дружище, куда подальше"?
это? В Тримбулл? В Риджуэй? В большие города?
человек, который сам никогда не жил по системе. - Пятнадцать городов, от
главного до самых маленьких вроде Тиммесдейла и Куртерской Засеки. Каж-
дую неделю - один город, пока все на объедет, а потом по новой. Знаете,
сколько народу в Куртерской Засеке? Восемьсот душ. Так что вы скажете о
человеке, который променял Вашингтон на Куртерскую Засеку, где в зале
такой собачий холод, что зад к скамейке примерзает? Повашему, это
"иди-ка, дружище, куда подальше"?
ки?
ним. Поделиться соображениями. Если задают вопросы, он отвечает. Если не
может ответить, он возвращается в Вашингтон и там находит ответ!-Он тор-
жествующе посмотрел на Джонни.
в каких-то бумагах. Вернувшись, он положил перед Джонни газетную вырезку
с загнутым уголком. - Вот. Судите сами.
зывалась ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ; НАРОД, ГОВОРИТ СТИЛСОН, ПРИХОДИТ К СВОЕМУ КОНГ-
РЕССМЕНУ! Первый абзац звучал так, словно его позаимствовали в стилсо-
новской пресс-группе. Ниже следовал перечень городов, где побывал Грег,
и предполагаемые даты. В Тиммесдейле он уже не появится до середины мар-
та.
Засека! Как насчет еще одной кружки, Джонни?
доллара.
ми Уайнетт надтреснутым и усталым голосом, будто ей смертельно не хоте-
лось петь в таком месте, затянула "Любимому во всем будь верной".
вязчивый.
баре не выражаться! Я, ведь предупреждал...
Шлюхи старые. Сто лет здесь сшиваются. Вот ведь мир устроен.
она приходит только по пятницам и субботам.
Он что-то сказал им, а Кларисса опять выдала "...тебе!" - и заржала.
Призраки прошлого наводнили пивную. Крутилась заигранная пластинка, и
сквозь треск пробивался голос Тэмми Уайнетт. Батареи отопления грели
немилосердно, в баре сделалось жарко и душно, снежная крупа
прокатывалась дробью по стеклам. Джонни потер виски. Этот бар, он давно
знаком ему - по сотне других, в таких же городишках. Болела голова.
Пожав О'Доннеллу руку, он узнал, что у бармена есть матерый пес -
какая-то помесь, - обученный набрасываться по команде на человека. И
больше всего Дик О'Доннел мечтает о том, чтобы как-нибудь ночью к нему
Семенова Мария
Максимов Альберт
Березин Федор
Афанасьев Роман
Быков Василий
Шилова Юлия