хоть один нормальный человек.
упускаем...
центральный пост и по-хозяйски усаживаясь в свободное кресло, - так полной
своей непоследовательностью. Совсем недавно вы с угрозой в голосе
божились, что ни при каких обстоятельствах не станете стрелять в Рой. И
что мы имеем в итоге?" "Ни черта мы не имеем, - сказал Костя упрямо. - Во
всяком случае, свою задачу я выполнил. Рой рассеялся, и Маони
беспрепятственно вернулся на борт". "Самомнения в вас хоть отбавляй! -
проворчал Варданов. - Ничего сколько-нибудь значимого вы не рассеяли.
Просто красные пчелы в течение некоторого времени потакали мелким капризам
Роя, как-то: накрыть корабль непроницаемым для ЭМ-связи колпаком, заткнуть
ему фограторы, то-се... А когда дела стали принимать серьезный оборот,
скомандовали ему: "К ноге! Не трогать этих бешеных дураков!" И Рой, пусть
неохотно, но подчинился. Тем более, что перед этим он уже вволю отыгрался
на мне. Так что неизвестно, кто выполнил вашу задачу - вы, я или красные
пчелы..." "Вы постоянно требуете от меня невозможного. Чтобы я предвидел
будущее, просчитывал свои ходы наперед. А я так не умею. Я не Нострадамус,
и во мне нет дара проскопии. Мне только двадцать три года, я ничего еще
толком не знаю!" "Вы полагаете, это серьезное оправдание? То есть,
разумеется, во всех последующих комиссиях - а в том, что они непременно
последуют, я нисколько не сомневаюсь! - вашу молодость, безусловно, примут
во внимание. Но неужели вам самому от этого легче? Неужели вы убеждены,
будто затеяли все с нуля, и за вами не стоит тысячелетняя культура, на
огромную мудрость которой надлежит постоянно опираться? Неужели вам
спокойнее сознавать себя вечной личинкой, которая единственно способна на
то, чтобы жрать и расти?" "Нет, мне так не спокойнее. Но пока я ничего не
могу поделать с этим прискорбным обстоятельством - своей молодостью". -
"Хорошо, драйвер, не сердитесь на меня. В конце концов, я очень виноват
перед вами. И мое запоздалое брюзжание - всего лишь попытка оправдаться
перед собственной совестью. И перед Высшим Судом..." "Что касается вашей
записки, то я ее уничтожил". "И напрасно. Вообще напрасно вы схватились за
фогратор и полезли наружу. Этот ваш бенефис не снискал аплодисментов
зрителей. И красную пчелу вы убили зря. Ведь они и так уже все поняли и
хотели уходить". "Ничего они не поняли! Потому что я до сих пор не могу
поднять корабль". "Мало того, что вы в своих поступках шарахаетесь из
стороны в сторону! - вдруг рассердился Варданов. - Так вы еще и на ровном
месте ухитряетесь найти ухабы. Да есть ли у вас хотя бы кроха ума, и не
ума даже, а элементарной памяти?! Вы разочаровали меня, драйвер. Я ухожу
от вас, и больше не просите меня о помощи..."
в холодную поверхность пульта. И только тогда очнулся.
подумал, что это ты так думаешь. А потом решил, что ты потерял сознание, и
уж совсем было собрался приводить тебя в чувство.
втолковать, а я никак их не понимаю...
на сей раз пришел именно он, есть какой-то смысл. Если в этих визитах с
той стороны вообще присутствует смысл, а не только моя слабость и
взбудораженная фантазия. Но вот чего я не стану, так это удивляться. Мы,
как сом в вершу, ввалились в самый центр ТАКИХ событий, что ничему уже не
следует удивляться".
пояснишь ли ты, что с тобой творится?
а именно распутывать.
Если, конечно, ее допустят на планету. Признаться, я и сам бы желал, чтобы
мы оказались последними визитерами с Земли...
исправить последнюю нашу ошибку.
бокс и ни о чем особенно не думая. В тамбуре он поразмыслил, надо ли
упаковываться в "галахад", и решил, что сейчас это уже ни к чему. Заранее
стягивая ворот свитера на шее, чтобы не набился песок, приказал люку
открыться. "А вдруг Маони и взаправду заартачится?.." Но люк открылся, и
горячий ветер швырнул ему в лицо пригоршню серого праха, словно перчатку.
Надоела мне военная терминология, с души воротит. Отныне и навсегда на
этой планете будет мир".
бокс и попробовал открыть прозрачную крышку. Та не поддалась: наверняка в
ней во избежание эксцессов был предусмотрен некий секретный замок, либо
отзывающийся на кодовое слово, либо, что еще хуже, настроенный
исключительно на папиллярные узоры Фроста...
малейшую зацепку, чтобы сорвать ее. Пчела внутри беспокойно завозилась,
зашерудила крыльями.
на полдороге обнаружил, что позабыл дома белый флаг. И галстук-бабочку. А
заодно и штаны... Неужели придется возвращаться на корабль за
инструментом?!"
постороннего глаза сенсорный блок и с громадным облегчением пустился
давить сразу на все сенсоры.
улей. Не надо нам никаких заложников.
оглаживая задними лапами помятые крылья. Проползла несколько метров, будто
разминаясь.
зависла в воздухе.
сразу. Мы ужасно, бесконечно разные. Мы просто уяснили, как нельзя
поступать друг с другом. Конечно, этого мало. И теперь... после всего, что
мы здесь натворили... вы можете с нами поквитаться - если мы СОВСЕМ НЕ
ПОХОЖИ. Мы в полной вашей власти. Или простите нас - если все же, несмотря
ни на что, между нами есть хоть какое-то сходство. Разум умеет прощать
ошибки... Но простить или наказать - отныне это ваша забота. Иное дело,
прощу ли я себя".
отливающих на солнце кованой медью. Кружили, словно не решались
приблизиться.
богомола. Произносить имя надлежало особым образом, растягивая каждый звук
и начиная согласные на вдохе, а заканчивая на выдохе, не упустив
обязательную паузу посередине: Р'р-а-а-м'м...
Однажды ему почти удалось настичь корабль-биотехн в южном рукаве Млечного
Пути. Но темпоральные вихри, ураганы межзвездных морей, разметали их в
стороны. Раамм не отчаивался. Он был настойчив и спокоен. Было бы нелепо
искать наклонность к спешке и суете у расы, представители которой живут
столько, сколько пожелают. К тому же, прозвище его было Везунчик.
потоки цитадели Галактического Братства в поисках того, кто был ему нужен.
Десятки раз ему казалось, что он у цели. И десятки раз он обнаруживал свою
Сертаков Виталий
Маккэфри Энн
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк