кинул на край пару лепешек и с миской в руках вернулся к столу.
между коленей. Достаточно было взглянуть на него, чтобы понять, что такое
безысходная покорность сломленного, полностью утратившего веру в себя
человека. Марсал чувствовал себя незаслуженно униженным.
которая помогла им с Харпом добраться до западных гор. Но сейчас ситуация
была совершенно иной. Харп, не задумываясь, соглашался на все, что предлагал
ему Старпол, хотя Марсал обоснованно считал хранителя храмовых врат негодяем
и лицемером.
у него никогда не хватит мужества сказать Харпу, что он не прав. Он не мог
решиться даже просто посмотреть Харпу прямо в глаза.
наступила ночь, он схватил бы доху и выбежал на улицу, чтобы только не
чувствовать на себе недовольный взгляд Харпа. Однако убийственный холод
снаружи делал бегство невозможным. Марсал словно цепями был прикован к
табурету, на котором сидел. А впереди была мучительно долгая ночь, которую
ему предстояло провести рядом с Харпом.
Если бы он хотел добиться от Марсала рабской покорности, то давно бы сделал
это, сломив самолюбие своего спутника и заставив его во всем себе
подчиняться. Но Харпу было нужно не это. Он хотел, чтобы Марсал понял,
почему он занял такую позицию в отношении Старпола. Как ни крути, но на
сотни километров вокруг Марсал был единственным человеком, на помощь
которого Харп мог рассчитывать.
на спутанные волосы на затылке Марсала. - Но, вне зависимости от того, как
мы оба к нему относимся, наши жизни сейчас в руках хранителя храмовых врат.
Ему достаточно сделать легкий жест рукой, и мы превратимся в одно
воспоминание, как тот северянин, что побывал здесь пару лет назад. Тебя
устраивает перспектива превратиться в ледяной монумент вечной глупости? Мне
никогда не доводилось видеть замерзших людей, но, думаю, зрелище это не
особенно вдохновляющее... Между прочим, в таком состоянии ты и Айне ничем не
сможешь помочь.
верными подданными Старпола, - мрачно буркнул Марсал.
Желание найти выход превратилось для тебя в навязчивую идею. Ты стремишься к
собственной цели, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Но, по-моему, на пути к собственной цели я пока еще никому не причинил зла.
зубы.
что-то сказать, попытаться как-то сгладить последствия своих необдуманных
слов, которые сами собой сорвались с языка, но Харп не стал дожидаться
извинений. Поднявшись со своего места, он шагнул в комнату, где были
приготовлены постели. Очень скоро он вернулся, держа в руках гарпун.
комнаты и плотно прикрыл за собой дверные створки.
на бок и накрылся одеялом.
старался, не мог заставить себя не думать о напряжении, внезапно возникшем в
его отношениях с Марсалом.
совсем молодой, но достаточно опытной и умелой в деле соблазнения. С ее
внешностью, которую, по мнению Харпа, даже симпатичной-то трудно назвать,
скорее уж заурядной, нужно было проявить особое старание, чтобы заставить
мужика за короткий срок потерять голову. Хотя, если вспомнить, у Марсала
имелись какие-то проблемы в отношениях с женщинами. Может, Айна помогла ему
их решить?
врага, то помеху на пути к желанному счастью. Зачем ей это нужно?..
Возможно, она и в самом деле хочет сбежать из поселка. Но сделать это одна
не решается. Поэтому ей нужен Марсал. А для того чтобы заставить его плясать
под собственную дудку, ей необходимо вначале убедить Марсала в том, что все
поступки Харпа эгоистичны и в конечном счете ни к чему хорошему не приведут.
результат, достигнутый ею за столь короткий срок, несмотря на всю его
пагубность, не мог не вызывать уважения.
не вызывало серьезных опасений. Харп не ожидал от него больших
неприятностей. Сейчас он и сам чувствовал себя не в меру взвинченным, а
потому не хотел продолжать начатый разговор, который грозил перерасти в
весьма пристрастное обсуждение недостатков друг друга. Впереди у них долгая
ночь - будет время еще раз поговорить с Марсалом и все ему как следует
объяснить.
причудливыми образами сон. Вновь, как это уже случалось с ним неоднократно,
он видел картины, полные какого-то глубокого, но недоступного пониманию
смысла. Попытки пробиться к сокровенной сути сквозь густое переплетение
фантастических элементов временами становились настолько мучительными, что
Харп пытался вырваться из объятий сна. И тогда начиналось балансирование на
грани между реальностью и сном, во время которого почти невозможно понять,
что приходит из окружающей действительности, а что выплывает из темных
глубин подсознания.
голоса, шуршание полимерной пленки, натянутой на рамы. Затем все это
заглушали крики, доносящиеся из пустоты, куда он вдруг начинал падать. Запах
подгоревшей каши из закваски сменялся удивительным ароматом, которому Харп
не мог найти определения. Горьковатый привкус на языке, оставшийся после
отвара из камнелипки, превращался в ни с чем не сравнимый вкус запеченной на
открытом огне курицы, которой в этой жизни Харп не имел возможности
попробовать. И только восприятие холода оставалось неизменным - Харп
пытался, но никак не мог вспомнить, что чувствует кожа, когда по ней
скользят теплые лучи ласкового летнего солнца.
тяжелой, полной каких-то сумбурных серых мыслей. Во рту ощущался неприятный
металлический привкус.
чувствовал себя совершенно невыспавшимся, усталым и разбитым, как будто
работал часов двадцать без перерыва, после чего прилег всего на пару минут.
Старпол что-нибудь ему в питье? Хотя какой в этом смысл? Церемония, на
которой Харпу с Марсалом предстояло признаться в любви к Сущему, должна была
состояться после утренней проповеди, и если бы хранитель храмовых врат
хотел, чтобы во время этого действа его гости плохо понимали, что происходит
вокруг, то дурь им в питье следовало бы подмешать перед вторым ночным сном.
с постели, Харп внимательно прислушался, пытаясь на слух определить, где
сейчас находится Марсал. Тишина в доме была такая, что можно было подумать,
а не разучился ли ты во сне воспринимать звуки?
и осторожно раздвинул дверные створки.
часть дома, где находился теплогенератор.
загадочный, никому не известный процесс, в результате которого дом получал
тепло и электрический свет. Опираясь на древко гарпуна, он сосредоточенно
всматривался в темноту по ту сторону толстого оконного стекла, которое, как
говорят, невозможно было разбить. Хотя вряд ли кто-нибудь пробовал это
сделать. Поневоле будешь осторожен, когда знаешь, что только неровная
полупрозрачная пластинка, покрытая толстым слоем изморози, отделяет тебя от
убийственной стужи, способной за считанные минуты вытянуть жизнь из любого
живого существа. Ну разве что за исключением снежных червей.
заметил, как, уже не таясь, к нему подошел Харп.
всем телом и стремительно развернулся, перехватив гарпун обеими руками, так,
словно готов был не раздумывая всадить его в живот всякому, кто стоял у него
за спиной.
отпрыгнув назад.
губы, опустил гарпун.
сам объяснит свое странное поведение. Но тот, похоже, не был настроен на
разговор.