руками и большими, навыкате, зелеными глазами говорил о будущем музее, о
пропорции форм и о скульптурах через Дунай.
рейхсканцелярию.
ему любимца фюрера, - мне кажется, что сейчас вам зададут вопрос, стоит ли
нам уходить в Берхтесгаден. Вы же понимаете, что открытое столкновение
между красными и англо-американцами - вопрос месяцев, нам надо еще немного
продержаться, и коалиция рухнет, поэтому я прошу вас - уговорите фюрера
уехать в Альпы.
оставшись один на один с фюрером, выслушал его вопрос и ответил -
неожиданно для самого себя - совсем не так, как его просил рейхсляйтер:
каждый дом, лестничный пролет, за каждое окно в квартире, ваш долг
остаться в осажденной столице.
Гитлер. - Военные считают, что оттуда мне будет легче руководить борьбою
на всех фронтах.
тяжкое бремя политической стратегии, - с отчаянием ответил Шпеер, понимая,
что, видимо, каждое его слово записывается Борманом на пленку.
потом снова пошел за чертежами "музея" в Линце.
как будет оценено знатоками столь близкое соседство Тинторетто с
Рафаэлем... Все-таки, Тинторетто слишком легок и шаловлив, его искусство
представляется мне не совсем здоровым с точки зрения национальной
принадлежности. Порою мне кажется, что в нем есть дурная кровь... Эта
шаловливость, эта нарочитая несерьезность... Такое всегда было свойственно
еврейским маклерам... Или русским экстремистам, типа Врубеля... А через
зал - Рафаэль... Розенберг дважды привлекал авторитетных антропологов, но
они утверждают в один голос, что мать художника не имела любовника с
вражеской кровью, а отец был истинным римлянином... Но ведь его дед мог
изменить фамилию: евреи так ловки, когда речь идет о том, чтобы упрятать
свою родословную...
сказал:
запрещает гауляйтерам взрывать мосты и заводы, он, видите ли, думает о
будущем нации, как будто оно возможно вне и без национал-социализма...
талантам завидуют. Я это испытал на себе в Вене, когда меня четыре раза не
принимали в Академию художеств. Там это было понятно: все эти чехи и
словаки с поляками, гнусные евреи не желали дать дорогу арийцу - это
типично для неполноценных народов, подлежащих исчезновению. Я не могу
понять проявления такого отвратительного качества среди арийцев. Это
просто-напросто не имеет права на существование среди нас...
защиту. Борман был почти уверен, что Гитлер может в любую минуту объявить
о своем отъезде в Альпийский редут.
штандартенфюреру СС, который наблюдал Гитлера с начала тридцать пятого
года; именно Брандт следил за его диетой, лично делал инъекции, покупал в
Швейцарии новые лекарства и отправлял своих шведских друзей в Америку -
закупать медикаменты, которые стимулировали организм "великого сына
германской нации", не угнетая при этом психику и сон.
фюрера. Говорите честно, как это принято между ветеранами партии.
Борманом невозможно и чревато непредсказуемыми последствиями.
Брандт.
фюрера? - отпарировал Брандт. - Я не нахожу оснований для беспокойства.
нужды скрывать от меня что бы то ни было. Скажу вам откровенно: нынешняя
походка фюрера кажется мне несколько... уставшей, что ли... Нет ли
возможности как-то взбодрить его? Бывают моменты, когда у него трясется
левая рука; вы же знаете, как наши военные относятся к вопросам
выправки... Сделайте что-нибудь, неужели нет средств такого рода?
бесполезен. Он никогда не станет делать то, что сейчас угодно Борману, он
пойдет к фюреру и откроет ему все, если попробовать заговорить с ним в
открытую: "Начните делать уколы, которые парализуют волю Гитлера, мне
нужно управлять им, мне необходимо, чтобы от фюрера осталась лишь
оболочка, и вы должны сделать это в течение ближайших двух-трех дней".
временными неудачами, но дух его, как обычно, крепок, данные анализов не
дают повода для тревоги.
Мюллера и сказал:
сегодня вечером от двух - по крайней мере - источников.
квартиру доктора Брандта.
вывезти вас из столицы, не дожидаясь колонны, с которой поедут семьи
других руководителей.
особнячке, в горах Тюрингии, в тишине, где мирно распевали птицы и пахло
прелой прошлогодней травой.
доложил, что фрау Брандт с детьми получила паек из специальной столовой
НСДАП и СС, поставлена на довольствие и ей выдано семьсот рейхсмарок
вспомоществования в связи с тем, что она из-за срочности отъезда не смогла
взять с собою никаких вещей.
момент, когда он находился у Гитлера.
скорбь, что фюрер, нахмурившись, спросил:
наперед, что фюрер обязательно потребует прочитать ему сообщение. Так и
случилось.
В конце концов, научитесь быть мужчиной! Что там?! Читайте!
ваш приказ отправить семью в Альпийский редут вместе со всеми семьями
руководителей и перевез жену с детьми в Тюрингию... В ту зону, которую
вот-вот займут американцы... Я не мог ожидать, что наш Брандт позволит
себе такое гнусное предательство... Но я допускаю ошибку, я прикажу
проверить...
поднимаясь с кресла. - Где Брандт? Пусть сюда приведут этого мерзавца!
Пусть он валяется на полу и молит о пощаде! Но ему не будет пощады! Он
будет пристрелен, как взбесившийся пес! Какая низость! Какая
отвратительная, бесстыдная низость!
придется принять получасовой массаж...
Ответьте мне, свинья эдакая, куда вы дели вашу бабу! Ну?! И посмейте
солгать - я пристрелю вас лично!
с т е к а т ь с лица куда-то в желудок; стало печь в солнечном сплетении;
ноги сделались ледяными; коленки ослабли; казалось, что, если придется
сделать шаг, чашечки сдвинутся и мягкое тело опустится на пол.
- Я говорил с ней утром, мой фюрер.
- Как я рад, что все обошлось, вполне возможна путаница, мало ли в рейхе
Брандтов... Позвоните домой с этого аппарата, штандартенфюрер, передайте