Чтение 66–й страницы книги ~Предназначение~

Не создали ли боги Ннанджи только как священного мученика, чья смерть
должна будет подстегнуть сбор?

Ротанкси проницательно посмотрел на них.

- У меня есть мой заложник, Шонсу? Уолли кивнул:

- Двадцать дней. Но если ему будет причинен хоть малейший вред,
клянусь, что я приведу сбор в Вул и сровняю его с землей, чего бы это ни
стоило.

Колдун пожал плечами:

- Конечно. Теперь нам с тобой нужно принести клятвы?

- Думаю, да.

Уолли безучастно сел. Его короткая эйфория растаяла как дым. Стыд и
ужас от предательства Ннанджи охватили его.

- Я должен сначала обсудить это с моим советом, милорд. Они должны
подчиняться, но я бы предпочел добровольное согласие.

Колдун равнодушно кивнул:

- Да. Думаю, лорд-сеньор не встретит особого сопротивления.

- Тогда пойдем к ним.

Уолли оглянулся и увидел, что Томияно все еще оставался на палубе.
Теперь он стоял опершись о планшир, откровенно глядя на них. Уолли поднялся
и осторожно подошел к нему.

- Если у тебя есть деньги экипажа, Капитан, не худо бы их держать
сейчас на корабле. Я отменил портовую пошлину.

Моряк молча смотрел на него какое-то время, потом проговорил:

- Ты сумасшедший.

- Что теперь? - зло спросил Уолли.

- Он! - Томияно махнул в сторону, но кого из двоих он имел в виду,
Уолли не понял, - высокого, представительного колдуна или худощавого, еще
более высокого, рыжеволосого воина. Они уже заинтересованно говорили между
собой - еще час назад непримиримые враги, а теперь союзники. Ох, пусть это
было бы добрым предзнаменованием!

- Ты шпионил? - Уолли забыл, что моряки умеют читать по губам.

- Совет тринадцати Ротанкси, - сморщился Томияно. - Ты хоть
представляешь себе, что это такое?

- Плохо.

- И ты собираешься послать туда этого мальчика? Первое, о чем они его
спросят, - это сколько колдунов он убил.

И Ннанджи им ответит.

- Не думаю, что я мог бы запретить ему. - Это звучало неубедительно
даже для самого Уолли, но тем не менее было правдой.

Томияно был разъярен, голос его возвысился.

- Ты знаешь, кого они в нем увидят? Странствующего убийцу!
Мальчика-чудовище! Не думаю, что колдуны достигают седьмого ранга моложе
шестидесяти. Это же сборище озлобленных стариков, Шонсу, а ты вдруг начал
считать их чем-то другим. Ты хочешь заслужить их доверие и посылаешь
Ннанджи. Будь ты проклят, ты сделаешь мою сестру вдовой! Не кажется ли тебе,
что они могут прислать ей какие-нибудь его члены в качестве сувенира?

¶Глава 5§

Кружок семерых превратился в кружок из восьми. Семь воинов сидели на
стульях, колдун одиноко восседал в кресле. Огонь трещал и рассыпался
искрами, иногда выпуская облака дыма, когда ветер залетал в окно. Словно бы
не работал дымоход.

Кроме того, все восемь разделились на группы. Ротанкси в своих голубых
одеждах с капюшоном представлял собой одну. Старик понятным образом был
насторожен, чувствуя себя как кот на псарне. Он был предельно вежлив и
обходителен.

Сам же Уолли оказался в странной изоляции. Подозрения остальных воинов
отгородили его от них словно тонким стеклом. Все, что он говорил о
достигнутых с колдуном соглашениях, разбивалось об это стекло. Они не хотели
его слушать.

А Ннанджи представлял одну со всеми остальными компанию. Он молча
сидел, скрестив руки на груди и вытянув ноги впереди себя, разглядывая
сапоги с потаенной улыбкой в уголках губ. Даже серебристые пеликаны,
кажется, сегодня его не очень интересовали.

Остальные Седьмые были непримиримы. Он дал им время на осмысливание
идеи переговоров, а они, похоже, думали о них теперь еще меньше, чем раньше.
Хорошие отношения с колдунами? Позор! Двадцатидневная прогулка по зимней
дороге? Сумасбродство! Сеньор Ннанджи в качестве заложника? Возмутительно!
Все их приготовления к войне прекращаются? Измена! Они не говорили всего
этого, но чувства их были очевидны. Ротанкси не мог помочь, но он не мог и
не замечать молчаливого протеста. С уверенностью можно было сказать, что он
встретит в штыки любые попытки соглашения, зная, что Шонсу не может получить
добровольную поддержку даже от старших офицеров.

Потом Уолли пошел с того, что считал козырной картой - с его "аргумента
для колдунов", который изменил точку зрения Ннанджи: если так пойдет дальше,
то не только воины, но и гражданские скоро будут пользоваться колдовским
оружием. Это не сработало. Их ледяная неприязнь даже не подтаяла.

Ннанджи поймал взгляд Уолли, улыбнулся и покачал головой.

В заключение Уолли спросил, будут ли вопросы. Тишина упала, словно
земля на крышку гроба. Ротанкси послал Уолли злорадный, циничный взгляд - и
это твоя поддержка?

Терпение Уолли было на исходе. Тупые железноголовые варвары!
Невежественные дикари! Зачем ему дали такую невыполнимую задачу? С первых
дней своего пребывания в этом Мире он чувствовал огромную тоску по своей
прежней земной жизни, которую как бы смыли с него, и бесконечное презрение к
этой примитивной культуре и этим мулоголовым воинам. Он почти готов был уже
умыть руки от всех этих дел, сбора, миссии богов. Забрать Джию в низовья
Реки, найти корабль и стать морской крысой до конца своих дней...

- Шонсу, - сказал Ннанджи, - может, дадим досточтимым лордам обсудить
этот вопрос в отсутствие колдуна?

Он не умел сохранять невинность на лице так, как его брат. Он явно
что-то замышлял. Уолли подумал и пришел к выводу, что выбора у него нет. Ему
придется довериться Ннанджи.

- Очень хорошо! Милорды? - Уолли поднялся и повел Ротанкси к двери. Как
он и предполагал, Ннанджи не тронулся с места. Дверь захлопнулась за ним,
Ротанкси повернулся, что-то говоря...

Но Уолли было уже не до него.

Только несколько телохранителей оставались в огромном вестибюле. И
Джия. Он посадил ее на стул и велел ждать, здесь она наверняка была в
большей безопасности, чем где-либо в ложе, - после того, что случилось в
прошлый раз. В безопасности от воинов, но теперь она стояла опустив глаза
перед высокой женщиной в голубом. Уолли одним гигантским прыжком пересек
комнату.

- Доа!

- А, вот и ты, милый! - сказала она голосом, напоминавшим жужжание
пчелиного роя.

- Я сегодня очень занят, миледи!

- Все в порядке, дорогой! Я пока побеседовала с этой рабыней.

- Побеседовала?

Доа обнажила все зубы в улыбке:

- Это ведь Джия, разве нет? Та, что ты обещал мне?

На минуту ее наглость лишила его дара речи. Джия молчала как камень.

Он никогда не видел их вместе - и глаза Доа говорили о том, что ему
следует выбрать, какую из них он хочет.

Потом Джия взглянула на него, и в глазах ее была такая мольба, что
Солнечный Бог сошел бы с небес.

Он встал между ними и обнял одной рукой Джию, с любопытством ожидая,
что скажет Доа. Воины слушали, от всей души желая куда-нибудь исчезнуть.
Только бы не сорваться!

Джия прильнула к нему, ища ответа. Он вспомнил, кто был включен в его
мечты о плавании на заходе солнца. Не Доа.

- Да, это Джия. Джия, любовь моя, это Леди Доа. Я не собирался тебя ей
отдавать. Все, что она наговорила тебе тут, - она налгала.

Лицо Доа вспыхнуло. Воин был очень спокоен.

- Досточтимый Форарфи! - Уолли старался не повышать голоса. - Проводи
Леди Доа из ложи и присмотри за тем, чтобы она никогда больше не приходила.
Миледи, я не смогу сопровождать тебя сегодня на банкет лекарей.

В какую-то минуту ему показалось, что Доа сейчас прыгнет на него. Он
даже понадеялся, что так и будет.

- Ну, я-то буду там обязательно, они ждут от меня песен. У меня есть
для них несколько новых.

- Последи за своим язычком, менестрель. А то как бы тебе не пришлось
петь их крысам в темнице.

Доа охнула, потом резко повернулась и пошла к двери.

Уолли обнял Джию еще и второй рукой.

- Я виноват, прости меня, моя любовь, так сильно виноват! Не верь ей,
что бы она тебе ни говорила. Джия изучающе взглянула ему в лицо.

- Уолли?

- Кто же еще?!

Дверь в комнату совета распахнулась, и голос Ннанджи позвал:

- Брат!

Но Уолли был слишком занят, чтобы услышать. Наконец Джия осторожно
освободилась от объятий.

- Они ждут тебя, моя любовь, - прошептала она.

- Пускай! - сказал Уолли и снова поцеловал ее, и не отрывался несколько
минут. Потом неохотно отстранился и пошел в комнату совета. Он чувствовал
такой подъем, голова его была так светла, что он удивлялся про себя, как это
его могли беспокоить дела сбора.

Он нажил себе опасного врага в лице Доа. Что произошло? Он сразу