и не хотела знать. Солнца-Близнецы пересекли небесный свод и скатились к
западу, чтобы там встретиться с морем, когда движение чего-то нового
вновь потревожило поверхность вод. Длинная тень корабля выдвинулась им
навстречу, приглушенный стук двигателя нарушил царившую вокруг тишину,
становясь все более и более настойчивым.
шею ослабевшими щупальцами, пытаясь разбудить ее, заставить слушать.
предъявляет сивиллам свои требования...
покой, чем ответ на заданный вопрос. Мир представлялся ей акварелью,
которая расплывается бесформенными пятнами под нечаянно пролитой
водой...
зубы, и горячая, обжигающая жидкость влилась в рот, протекла в горло,
словно раскаленное масло. Она забилась, пытаясь вырваться и одновременно
испытывая удовольствие. Расплывшийся акварельный мир начал
сосредоточиваться вокруг нее, обретать форму, не находя, впрочем, ни
малейшего отклика в ее затуманенной памяти - разве только лицо в
центре... прямо над ней... лицо это наклонялось все ближе, сводя прошлое
и настоящее воедино...
возвращается к нам. Силки! Она узнает меня. - За спиной Миро Мун увидела
Силки, терпеливо и внимательно наблюдавшего за ней, и еще - немигающий,
распахнутый глаз: какую-то дверцу.
ее свела судорога; Нгенет снова прижал к ее губам чашечку. Она поняла,
что ее дрожащее истерзанное тело вынуто из залитого ледяной водой
космического комбинезона и закутано в подогретые одеяла.
Теперь ты у нас в полной безопасности, слава богам. Мы плывем домой. -
Он сменил горячий компресс у нее на переносице и на щеках.
в одном русле.
провела на звездных дорогах и в объятиях Моря и меров... почти целую
жизнь... - Он своей загрубелой рукой ласково отвел у нее со лба
промокшую прядь волос. - Теперь радуйся, что возвращаешься на твердую
землю.
Знаю. Теперь ты уже ничем не можешь помочь ей, так что отдыхай и
выздоравливай. - Его голос и сама каюта вдруг расплылись в недосягаемой
дали.
омертвевшую, заледеневшую плоть проникают раскаленные иглы, заставляя
забитые льдом вены вновь пропускать кровь, развязывая смерзшиеся узлы
мускулов, освобождая ее...
недоеденным ужин - хлеб и фрукты - вышла из дому и двинулась вниз по
улочкам Лабиринта. Сумерки за прозрачными стенами города означали конец
еще одного непереносимого дня, который ей все-таки удалось пережить, и
обещание нового, который родится утром, и еще одного, и еще... Работа
всегда составляла для нее смысл жизни, и теперь жизнь ее поистине стала
адом. Оставалось единственное убежище - сон, но сон лишь ускорял
наступление нового мучительного утра. А потому она шла и шла без цели,
никем не узнанная, сквозь густую толпу, мимо магазинов - половина из них
теперь была пуста, половина все еще как-то цеплялась за жизнь и за
прибыль, стараясь дотянуть до горького своего конца.
смысл?..] Джеруша поглубже натянула на голову капюшон своего жакета
грубой вязки, скрывая лицо, и свернула на Цитрусовую аллею. Примерно на
середине ее пути к сумеркам, сгущавшимся за прозрачной стеной,
находилась аптека травника, которую она частенько посещала. Там
продавались лекарственные растения, различные настойки и самые различные
волшебные зелья - все с ее родной планеты, с Ньюхевена. Джеруша даже
купила себе амулет, самый могущественный из имеющихся, и носила его на
шее - это она-то, всю жизнь презрительно фыркавшая, стоило старшим дома
зря, с ее точки зрения, потратить деньги на какие-нибудь религиозные
штучки! Вот до чего довела ее эта работа. Однако амулет облегчения не
принес, как, впрочем, и все остальное. Чего она только не перепробовала
за эти годы! Не помогало ничто, как ничто более не имело смысла.
поддерживал ее, не давал ей признать свое полное и абсолютное поражение.
БиЗед... [Черт бы тебя побрал, БиЗед! Как ты мог так поступить со мной?
Как ты мог... умереть!] И зачем только она явилась сюда?...
всплеск огненно-рыжих волос: к ней приближался Спаркс, Покоритель Зари,
одетый как местный секс-символ. Джеруша очень редко видела его в
последнее время, являясь с официальными визитами во дворец. И сейчас,
снова встретившись с ним, она удивилась: он не стал выглядеть старше ни
на один день, остался точно таким же, как пять лет назад, когда она
отбила его у работорговцев. Но ведь это значит - и это удивило ее больше
всего, - что Ариенрод не только держит Спаркса при себе, но и сохраняет
ему молодость?..
угрызений совести, она попыталась сделать вид, что чрезвычайно поглощена
ближайшей витриной, но потом решила, что Спаркс все равно увидит ее и
все равно ее узнает, хоть она и не в форме, и прочитает все по ее
беспокойным глазам... Она замедлила шаг, стараясь сделать так, чтобы он
и не догадался, куда она идет, и не прошел мимо. [Боги, что же это я
крадусь, как преступница!..]
заметила по его реакции, что он ее узнал, но вряд ли подошел бы сам или
стал бы оглядываться.
она вряд ли вообще заслужила такую улыбку - его безупречно красивое юное
лицо словно превратилось в зеркало, желавшее сообщить ей, как ужасно она
постарела, когда каждый день для нее стал подобен году. Из его глаз на
нее словно смотрела сама Снежная королева: слишком знающие, слишком
циничные для столь юного лица это были глаза. Потом его взгляд
переметнулся на выставленные в витрине травника фигурки богов и
разнообразные зелья, скользнул по амулету, висевшему у нее на шее...
Спаркс неприязненно передернулся; от него прямо-таки веяло злорадством.
вас не достать. Даже все боги Гегемонии вместе не сумели бы положить
конец тому, что с вами происходит. Хотя, по-моему, это им в общем-то
безразлично. - Сказал так, будто желчь выплюнул.
полные яда, усугубленного ее собственными ядовитыми страхами. [Неужели
он тоже хочет меня уничтожить? Даже он? Но почему?]
испугавшись пытливых глаз Джеруши, и ушел, не оборачиваясь.
что он, собственно, назвал истинную причину ее несчастий. И, поднимаясь
в лавку травника, она была необычайно задумчива.
взглядом то, зачем пришла, совершенно не воспринимая на этот раз
горьковатых и одновременно сладостных ароматов, будивших в ней
ностальгические воспоминания о Ньюхевене. Хозяин лавки упорно не желал
подчиняться новомодным традициям Карбункула, и здесь всегда все
оставалось по-прежнему, однако сейчас Джеруша не обращала внимания ни на
связки "драконьих когтей", ни на пучки и гирлянды различных сухих цветов
и трав, ни на дикое смешение запахов, ласково атакующих ее обоняние;
была глуха к...
действительности, осознав, что рядом с ней кто-то стоит.
они... - Перед Джерушей стояла темноволосая светлокожая женщина средних
лет, скорее всего местная. Слепая... Джеруша поняла это по
светочувствительному обручу, который та носила на лбу.
сплетничает с каким-то уроженцем Ньюхевена; потом снова обернулась к
слепой.
чуть отступила, давая слепой женщине пройти.
словно прислушиваясь.
удовлетворением, с каким слепая вспомнила ее имя.