резервуара на чердаке, куда закачивалась ручным насосом из подземной
емкости. Откуда она попадала туда, оставалось не совсем ясным, но ему
удалось зачерпнуть ведро и не свалиться в воду. Наколотых дров тоже не
было, а сам наколоть их он не мог.
когда в дверь позвонили. На веранде стоял Уильям Маккей, небритый и
взъерошенный, как мокрая кошка, по обыкновению глупо улыбаясь и протягивая
ему прикрытую салфеткой корзину.
Благотворительному обществу дам-методисток и Танцевальному Клубу Морриса,
олимпийский филиал. Это они раздают джин нуждающимся. Я всего лишь
разносчик. Можете дать мне на чай, если вы уж так благодарны. Корзинку
просили вернуть.
лучший лингвист поселка, способный говорить по меньшей мере на двенадцати
местных диалектах, не говоря при этом ничего существенного ни на одном.
Интересовался он исключительно рыбалкой, а для Джулиана представлял
интерес только как муж Юфимии. Она клялась, что они не спали вместе уже
много лет, но не допрашивать же человека про его собственную жену?
запаху, только что испеченный, - и закупоренную бутыль, достаточно
горячую, чтобы надеяться на то, что в ней чай. Рот тут же наполнился
слюной. Он вспомнил про бедолагу Профа.
снабжение, так? Ну и все держатся вместе. Это Полли все организовала. -
Взгляд Маккея скользнул за спину Джулиана и обратно. - Вы... один?
Юфимии. Видите ли, мы тут немного беспокоимся.
первым прошел в гостиную. Она была невелика и неуютна - он не умел
устраиваться, да и времени заниматься этим у него почти не было, но он
знал, что там по крайней мере чисто. Он предложил гостю кресло, сам сел в
другое и начал разгружать корзину. - Рассказывайте.
думаю, что никуда не денусь. Ее уже не было. Думал, может, вы... Ну, вы
понимаете. Думал, может, вы знаете.
вырвалась соблазнительная струйка пара.
Морковок поставлять нам кой-какую провизию. Потом исчезла. Никому не
сказала куда. И записки не оставила. - Глаза Маккея смотрели куда угодно,
только не на Джулиана. - Если только вы...
любовники.
счастливой, старина. Больше, чем... э... ну, вы понимаете.
Сколько же ей лет? Гордость никогда не позволяла ему спрашивать ее об
этом.
извиниться. Так вы не знаете, куда она пошла?
знакомые. Или... - Он прикусил губу. - Мне кажется. Морковки могут знать.
У нее отношения с ними лучше, чем у большинства из нас.
что костяшки побелели.
решив узнать правду, чего бы это ему ни стоило. - Ради нее. Я люблю ее, но
я задел ее чувства, не желая того. Я хотел извиниться. Я должен понять ее.
в любом мире - загадки. С ними не проживешь, без них - тоже. - Маккей
снова уставился в пустой камин, пожевывая губу. - Может, это и не ее вина
вовсе. Как знать... Ну, во-первых... Она не вписалась сюда, вот что.
Женщины к ней плохо относились.
Пятьдесят? Он представлял, как издевались леди из Олимпа над дочкой
ирландского рыбака - так кошки играют с мышью. Легко было понять и то, что
эти классовые предрассудки значили гораздо меньше для Джулиана Смедли,
прошедшего Большую Войну, чем для этих викторианских реликтов. Но война
изменила Англию, она сплотила ее. Теперь все будет по-другому. Но даже
если Юфимия и смотрелась бы чужой в Челтенхеме, то здесь, в Соседстве, она
была его женщиной, а все остальное ему безразлично.
Маккей. - Она отуземилась. Ушла к дровосеку из Морковок.
вернулась ко мне - с ребенком, пеленками и всем прочим. - Он пожал
плечами. - Ну, я ее пустил. Отдельные спальни и все такое... ну, вы
понимаете. Так мы лучше ладили. И Тим. Чертовски славный паренек, правда.
Растил его как джентльмена. Научил ловить рыбу. Он отправился на Землю два
года назад. Последнее, что мы слышали о нем, - он работает в
Штаб-Квартире. Там-то он пришелец, само собой. Ну, не будем тыкать
пальцами, старина! Не сомневаюсь, от меня тоже залетел кое-кто в поселке.
- Маккей тяжело поднялся.
ради Морковки. Возможно, он даже не заметил того, какой храбрости
потребовалось от нее, чтобы вернуться к нему и его драгоценным друзьям.
Ладно, то, что она делала или не делала, мало теперь значило для Джулиана.
Лучше уж представить ее влюбленной в молодого Морковку, чем лежащей в
постели со скользким Пинки Пинкни. В Морковках нет ничего плохого, если не
считать того, что они смертны. Домми, например, во сто крат лучше этого
Пинкни или даже этого скудоумного Уильяма Маккея.
беспокоюсь за Алису Прескотт. То есть я хотел сказать - Пирсон.
Если Юфимии нет в Олимпе, ему нет смысла оставаться. С одной рукой он не
мог даже помогать в уходе за больными.
а Экзетер, возможно, уже мертв. Я в некотором роде отвечаю за нее. Если
Зэц заколдовал ее, она могла тоже погибнуть или сойти с ума. Или Джамбо,
если это он отравленная пилюля. Грипп, должно быть, уже охватил все вейлы.
Она не знает языка, у нее нет денег. - Эта сучка Урсула вряд ли поможет
ей...
возвращаться в Тронный Зал. Удачи. - Маккей протянул ему вялую руку. - Не
рассчитывайте найти здесь особенно много по возвращении, да?
41
Мургатройд организовала питание и уход за больными, но Морковки полностью
контролировали снабжение продовольствием и могли в любой момент прекратить
его. Помочь Джулиан не мог ничем. Он обнаружил, что три четверти
пришельцев бежали, и никто из оставшихся не мог или не хотел составить
капитану Смедли компанию в его стомильной прогулке. На конюшне не осталось
ни одного кролика, а когда он дошел до загона для драконов, то обнаружил
пустым и его. Должно быть, Семьдесят Седьмой разобрался в ситуации и
избрал единственно верный путь.
мешком за спиной и зонтом в здоровой руке. Он мог успеть в Рэндорвейл
засветло. Конечно, он мог нести с собой инфекцию, но его опередило столько
народа из Службы, что вряд ли это изменило бы ситуацию. Из Рэндорвейла он
пойдет в Лаппинвейл, Мапвейл и Юргвейл - все эти перевалы проходимы. Если
потребуется, он продолжит путь и в Ниолвейл, но прежде он должен узнать,
что нового слышно про Освободителя. К этому времени он наверняка узнает
уже, как тяжело ударил грипп по Соседству. Эпидемия, обогнувшая земной шар
за пять месяцев, охватит Вейлы за несколько дней.
Орловский Гай Юлий
Лукин Евгений
Трубников Александр
Сертаков Виталий
Куликов Роман
Шилова Юлия