одетый парень немногим старше его самого. Звездный свет странно
поблескивал на его белокурых - это было заметно даже ночью - волосах.
щуплую фигурку мальчишки, настороженное лицо - впалые щеки, острый
подбородок и черные, чуть запавшие глаза. Таких обычно лупят сверстники
и не любят девчонки - все те, кому и в голову не пришло бы подняться
ночью на утес. Маг, только что пролетавший над созвездием городка,
заметил эту искру, одиноко сиявшую издали, и не мог удержаться от
соблазна взглянуть на ее носителя. Как же он, однако, молод!
откровенная не правда. Он прятал руки за спину, скрывая предмет, в
который только что смотрел на небо.
шагах от него был край утеса.
сюда. Сегодня такая чудесная ночь!
Вдохнул полной грудью свежий, неописуемо душистый воздух, поднял глаза
наверх, в прозрачную черноту ночного неба.
разноцветные! - Хотя его человеческое зрение было совершенным, далеко не
каждая ночь позволяла увидеть их так отчетливо. - Здесь очень чистый
воздух, не везде они видны так.
на них?
радующих глаз, но звезды - это нечто особенное. Когда я бродил по свету,
я всегда смотрел на них ночами, - улыбнулся он, погружаясь в
воспоминания. - Если ночи, конечно, были ясными...
направлению к Магу.
глаза плохо приспособлены к цвету. Но сейчас - вижу.
взгляд и увидел, что парнишка подошел вплотную к нему. - Как здорово,
что ты их любишь! Я думал, больше никто, только я...
одном намеке на внутреннее сродство!
Она увеличивает все, на что смотришь.
самого разнообразного назначения - Маг не мог, да и не ставил целью
уследить за всем.
было виднее. Но в нее видно все, не только враги.
слишком восторженным, чтобы ее заметить.
бабушкиных коз в горах, на соседскую Джинку, когда она купается. Все
видно, как будто рядом стоишь. Но самое главное - эта труба увеличивает
луну. И звезды, не все, правда, а только некоторые. Остальные, наверное,
очень далеко.
Маг неуверенно покрутил ее в пальцах, затем вопросительно взглянул на
него.
вот так. Луны сейчас нет, но ты посмотри вот на эту звезду - маленькую,
желтоватую. Видишь, через трубку она похожа на серпик? Точь в точь как
луна. И еще на эту, красную!
да цвет виден лучше. Наверное, нужна очень большая труба, чтобы
разглядеть их.
привез.
посмотреть. А сюда, ночью... ну, он дал бы, наверное, если бы я очень
попросил...
брал. - Мальчишка отобрал у Мага трубку. - Через год или два - когда
подрасту - отец отправит меня учиться в большой город, и тогда я стану
ученым. У них, говорят, есть и не такие трубки.
радостно засмеялся. - Они уговаривают меня стать военным, а сам видишь,
какой из меня военный! Нет, я буду ученым.
Может быть, они огромные, больше нашего солнца, но только они очень
далеко. Когда я выучусь, то сделаю большую-пребольшую трубу и смогу
увидеть их.
ее Магу, чтобы тот тоже смог полюбоваться ими. До утра они просидели на
камне, глядя на звезды и разговаривая о звездах. Когда начало светать,
Маг поднялся с камня и стал прощаться.
нездешний?
Джордано, его догадок, размышлений, исканий и открытий. Путешествуя над
миром, он вдруг заметил знакомую искру, уходящую из проявления, и успел
на городскую площадь только для того, чтобы опустить ладони в остывающий
пепел.
мельчайшее событие. Однако теперь Магу было известно, что главное уходит
бесследно. Только сам человек, да и то не всегда, мог рассказать о силе,
заставляющей его быть творцом.
не мог не признаться себе, что ему отчаянно жаль терять этих смертных,
этих временных носителей божественной искры, их недолговечное сознание,
мечущееся, как пламя на ветру. И даже понимание того, что в конечном
итоге это - неизбежный цикл развития искры, не умаляло потерь.
- впрочем, оно давно уже не было новым - с неиссякаемым рвением
выискивали непохожих, смеющих отрываться от стада, не желающих быть
овцами. Повсюду, куда могла дотянуться их власть, горели костры.
остаться независимым. Жгли каждого, кому было за что позавидовать, у
которого было что отнять. Жгли не только мужчин, но и женщин - каждую,
которая посмела оказаться слишком умной или красивой. Маленькие люди
жгли больших, ничтожества жгли тех, кто представлял из себя хоть что-то.
Оставшиеся вырождались, людское племя становилось малорослым и
уродливым, приняв на себя отпечаток содеянного.
и лицемерие, свирепствовали доносы. Жрица с Воином всего лишь выполняли
повеление Императора, и Маг не мог осуждать их за это. Но он не мог и
заставить себя следовать их примеру. Более того, его тошнило от
отвращения.
оглуплению человечества. Он присматривал за теми, кто шел путем
творчества, ободрял и воодушевлял их, тайно помогал и предупреждал об
опасности. Но что он мог сделать в одиночку, вынужденный таиться и от
людей, и от творцов, тогда как на стороне Жрицы было людское сообщество,
имя которому было толпа? Тысячи зорких, завистливых глаз и болтливых
языков, тысячи рук, всегда готовых мучить себе подобных. Даже будучи
Властью, он не успевал везде - успевали люди.
бесконечно долго оставаться непойманным. Хроники Акаши, в которых
запечатлевалось каждое слово и действие, были полностью открыты Властям,
поэтому достаточно было малейшего подозрения, чтобы найти в них
доказательства его провинности. Насколько это было возможно, Маг
старался не вызывать подозрений. Ему довольно долго удавалось обманывать
проницательную Жрицу, но в конце концов она угадала в одном из событий
нечеловеческое вмешательство.
сюда!