устройства, в которых работают сверхтяжелые элементы? Или даже тяжелые?
Ведь, чего доброго...
вокруг Полководца - широкое кольцо их.
остается даже тех трех часов, которые ему нужны.
сооружению бросился им навстречу.
послал меня...
имею. Но судя по тому, что докатилось сюда, - это ладно организованная
диверсия. И как они добрались?
конечно. Я сразу выслал наряд, и пока они успели передать мне только это
донесение.
к разведывательным катерам. - Он повернулся к Фораме. - Если, конечно, и
они не отправились тем же курсом, что ракеты.
вещество полегче. Но не исключено, что и им остались считанные часы.
взрыв...
души. Ему очень нужно добраться счастливо.
бровь, словно не доверяя чему-то из виденного или не соглашаясь. Перед ним
устанавливался новый мир: высокие деревья, только что возникшие,
расходились, покачиваясь, выбирая себе места, где им жить впредь, зеленые,
игравшие светом волны, выше деревьев, набегали и отступали, колыхаясь, не
следуя извилинам рельефа, но поступая словно наперекор ему, тоже отыскивая
наилучшую для себя конфигурацию, свой рисунок, единственный, который потом
сохранится надолго, по которому, с первого взгляда, будут узнаваться моря
и океаны, по которому будут судить об их характере, о характере всей
планеты; то должна была быть серийная планета, а не полигон, и для нее не
было надобности повторять долгий и путаный путь развития жизни - она
начинала с того, что было достигнуто в других местах, где пробовали и
ошибались, теряли и находили - и дорого платили за то и за это. Серийная
планета, но не нынешнего уровня, а завтрашнего, на котором дереву уже
полагалось обладать достоинствами человека, но без его недостатков, а сам
человек должен был (или - будет?) уйти еще намного дальше в бесконечном
развитии духа, без которого не может быть и развития вещества, начиная с
определенного уровня, который у нас уже позади... Но Мастеру что-то не
нравилось, что-то было еще не по нему, и он начал новый вариант, когда
Фермер приблизился к нему и тоже стал смотреть. Какое-то время протекло,
когда Мастер молвил наконец:
приживется. И Перезаконие сохраняет силу и по-прежнему распространяется.
Но ты уже всерьез занялся другими делами, Мастер. Непоследовательность
твоя порой меня озадачивает. Это не упрек, это просто мое мнение.
Перезаконие распространяется? Да, знаю. Но ему остались считанные
мгновения. Потом вспыхнет Тепло. И с ним придут другие законы - но об этом
ты знаешь не хуже меня.
лишь изредка бросать взгляд в ту сторону, чтобы убедиться, что все
развивается верно.
и они выбрали то, какое явилось для них самым естественным. Мы все знаем,
конечно, что всякую логику можно испытывать с разных направлений. Такую,
как у того кристаллического устройства на Старой планете, можно было бы,
допустим, поймать и на форсировании логики: раз он увлекается шахматами,
можно было бы представить ему войну, как задачу типа шахматной, доказать,
что решение множества таких задач, при наличии соответствующего партнера,
намного выгоднее в теории, чем в реальности, потому что в реальности такая
игра может состояться лишь раз, да и ход ее будет затянут до неприличия
людской медлительностью; в теории же, при их быстродействии, два подобных
устройства могли бы играть сотни партий в день, а может быть, и куда
больше... Да, можно было идти таким путем. Но для моих людей естественным
оказалось иное. И они пошли не по пути превознесения логики, а наоборот -
подчиняя ее чувству. И я совершенно согласен с ними. Шахматы не спасут
мира. Любовь - может.
Может быть, он уже отработал свое, и тогда он мне не нужен: я не
коллекционирую инструменты, которые не могут более пригодиться в деле. Но
если он еще будет годен - о, тогда его ждет другая работа, какую можно
делать лишь инструментом не только отточенным, но и закаленным по всем
правилам. Тогда это приключение зачтется ему, как Путь Постигающих.
вскоре окунуть его в ледяную воду, что вовсе не безболезненно. И тогда он
либо выплывет, либо пойдет на дно, и это зависит лишь от него самого.
Потому что человек все же не просто инструмент, как ты знаешь, но
инструмент с разумом и волей. И мне нужен такой, у какого их останется
достаточно. Воли и разума.
можешь вытащить его. Спасти еще раз. Что касается меня, то я дважды не
спасаю. Но достаточно об этом на сей раз. Посмотри лучше сюда и скажи: все
ли, по-твоему, хорошо? Мне что-то не нравится, но я еще не понял - что, а
чувство молчит.
таким, как мы с тобой, - не одни только тяготы... Это и радость изредка.
Когда удается работа. И - много реже - когда нас посещает...
звук.
давлением, когда, вырываясь из отверстия, она сразу обращается в пар, в
облако; и ничем не закрыть отверстия, нет такого вещества или поля, из
которого можно было бы построить экран для времени, чтобы отражать его, не
подпускать, запретить течь через нас. Такое ощущение было у Форамы, когда
он стоял перед люком скоростного разведывательного катера из космической
армады; стоял, прощаясь со штаб-корнетом Хомурой - в последний раз,
наверное, а впрочем - кому дано знать это? Время исчезало на глазах, и
Форама нетерпеливо переминался с ноги на ногу - ему сейчас двигаться надо
было, стремиться, расходовать энергию (хотя бы мнимо) на действия, потому
что в процессе ожидания потенциал этой энергии повышается порой настолько,
что можно не выдержать... Но Хомура все еще находился рядом, и то, что он
говорил, было важно, и пропускать это мимо ушей никак не следовало. Хотя
Свержин Владимир
Свержин Владимир
Якубенко Николай
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна