обожжется.
версий, и каждая имеет право на существование. Каждая из них - настоящая.
приборы, а потом нашел их и сохранил. И заново восстановил. Думаю, свою роль
ты сильно преувеличиваешь. Все-таки первым был другой.
могу измениться. Ведь у меня в запасе еще одно детство, которого я не помню.
глаза. - А я так и не добрался. Просто не дожил. С кем не бывает?
что-нибудь относительно устойчивое.
нужно кое-что закончить. Узнаешь? - Тихон небрежно подкинул гранату.
Похабная этикетка напоминала сигнатуру на пузырьке с мазью. - Ведь и это
кто-то сделал.
вручить машинки трехлетнему Тишке, чтобы он до поры схоронил их в надежном
месте?
одну мою просьбу. Синхронизатор не должен попасть в чужие руки, согласен?
сейчас и принеси его. Потом в две тысячи первый ты уже не попадешь.
***
изменилась. И дом, и улица, и город. Старые солдаты любят писать в мемуарах
что-нибудь вроде "все дышало предчувствием войны". Черта с два. Никто не
готовился к надвигающейся катастрофе, а она тем временем была уже на пороге.
Завтра в Москву войдут войска, но Фирсова это не остановит. Или не завтра?
меня с Петровки, а сегодня среда, уж этот день я не забуду. Я специально
сделал крюк по проспекту, но не обнаружил там ни одного броневика.
Переменилось! В какую сторону - в лучшую, в худшую? Время показало, что
платить приходится за все. Во сколько обойдутся несколько лишних лет покоя?
А вдруг на этот раз действительно обойдется? Видел же я и нормальные версии
- мельком, расплывчато, но видел! Не знаю, насколько те люди счастливы, но
они живы.
никто и не выйдет.
принять за хлопок лопнувшего шарика.
открывал возможности, недоступные простому смертному, и Тихон научился ими
пользоваться гораздо раньше меня. Например, появляться в одном месте и
времени дважды.
он? Такая же пешка, как и я, только другого цвета. Он сыграл не за тех. А я?
шорох и хриплое дыхание. Надрываясь, Миша тащил Куцапова. Миша надеялся, что
он выживет.
нем Михаил, сидя на истертом кафеле! Что, если отдать им машинку сейчас?
Тогда, наверное, Миша не пойдет к Алене, не обратится за помощью к молодому
Фирсову, не вручит ему письмо, не догадается устроить засаду на Тихона.
Много чего не случится.
так слабо и неназойливо, что я давно уже не обращал на него внимания. Бинт
растянулся и не слетал только благодаря присохшей крови. Я завел руку за
спину и, отогнув нижний край повязки, засунул под нее дырокол, затем
подвигался, проверяя, не выпадет ли, и снова замер. Второй прибор лежал в
кармане или наоборот: именно его я спрятал, а тот, что выкинул Тихон,
переложил в джинсы, впрочем, это скорее всего не имело значения.
Куцапова, ушли еще при нас, значит, от них он помощи не получит. А Тишка?
Неужели он оставил его одного? Там, в мельтешении версий, в болоте времени,
в каменной мгле. Там - нигде... Он не посмеет его бросить, он должен взять
его с собой. Куда?
черного с белыми вкраплениями мрамора, круглый, как галька.
по дороге, она досталась не мне, не Коляну - кому-то еще, оказавшемуся между
нами и двумя пулеметами.
закончится, но при чем тут трехлетний Тишка? Он испугался, что когда-нибудь
ребенок вырастет...
покрывале, а я все еще стоял под лестницей и не мог прийти в себя. Тихон сам
пошел под свистящие очереди и вместе с собой он привел Тишку.
здесь, без нее из тридцать восьмого им никуда не деться. Прежде чем ее
отдать, я поставлю Тихону ультиматум. Если он самоубийца - черт с ним,
пускай. Но ребенка он не тронет, Тишка сам должен выбрать, кем ему стать -
психом, гением или кем-то еще. Впрочем, мне с трудом верилось, что из этого
что-то получится. Перехитрить его я смог только однажды, да и то неизвестно,
сильно ли он сопротивлялся.
в подъезде я не решился. Выйдя на улицу, я направился к ближайшим
многоэтажкам, но дойти до них мне не удалось. Прямо передо мной затормозил
микроавтобус с выгоревшими шторками на окнах, и чьи-то крепкие пальцы, сжав
горло, втащили меня внутрь. В фиолетовом салоне было тихо и душно. Проворные
руки в мгновение ока натянули мне на голову шерстяной чулок и обшарили
карманы. Ладони приклеились к подлокотникам - мне они больше не подчинялись.
Чей?
память. Что они там откорректировали?
Ксения, суровая и сосредоточенная, по обе стороны от нее разместились
какие-то крепыши с типовыми лицами героев.
некому.