когда станет туго - вспомните о моих словах. И вспомните, что я пытался
призвать чиновников хоть к какому-то порядку, да вот вы этого не захотели.
толпы тоже пошли назад, по домам. Рымолов подошел к Ростику:
удастся так уж легко защищать своих сатрапов, которые могут начать войну с
пернатыми только потому, что им так захотелось.
раскачивать лодку?
Когда он свернул на Октябрьскую, он видел лишь пяток-другой фигур где-то
вдали. Он добрел до своей калитки, открыл ее, вошел...
Ростикову руку, завернул ее назад, с ошеломительной силой стал выкручивать
кисть, другой вцепился в плечи Ростика, пригибая его к земле, третий делал
что-то еще... Незнакомый, очень злой голос вдруг произнес:
боку. От боли он задохнулся и упал бы, если его уже не держали почти на весу
три человека.
отключился. От боли он даже не почувствовал, как у него разошелся шов и по
его боку потекла кровь.
35
ухо, как ни пытался хоть что-то услышать, они хранили прямо-таки могильное
молчание. Но могилой это помещение явно не было, потому что раз в день, или
примерно с перерывом часов в двадцать, кто-то открывал крохотное окошко в
двери и проталкивал в него плоскую глиняную миску с кашей, а следом плошку с
водой.
лучики света. Еще одно подтверждение, что Ростик все-таки находился не в
могиле. А потом представление прерывалось на очередные двадцать часов. Пищу
неизвестно кто выдавал только в том случае, если Рост возвращал предыдущую
миску... Он иногда думал, что будет, если он случайно разобьет глиняную
плошку из-под воды - ему, вероятно, не станут давать воду? Или случись
треснуть мисочке - тогда он останется без пищи?
Монте-Кристо, иногда пытался увидеть свое будущее, чтобы понять, когда он
выйдет из этой норы и выйдет ли вообще? Но чаще всего он радовался, что тут
нет крыс и мышей и что даже пук соломы, на котором ему приходилось спать,
был лишен насекомых. Если бы здесь была всякая подобная живность, он бы не
выдержал - признался бы во всем, что "им" нужно.
такой ситуации можно было каждого. И Председателя, и какого-нибудь из его
холуев, и даже почти не относящихся к власти заговорщиков, которые решили
провернуть хитрую операцию с Ростиком. чтобы во всем обвинить чинуш... Бред,
решил Ростик, но от нечего делать придумал настоящую социальную теорию
Боловска.
привела к вырождению всех сложностей, свойственных обществу на Земле
двадцатого века, откуда они были вырваны неведомо как, неведомо зачем. И это
вырождение значило.. Это значило, что они должны не только в
производительных силах прийти почти к средневековью, может быть, не к самому
махровому, но в любом случае к позднему, к зарождению товарно-денежных
отношений, но и проделать тот же путь в производственных отношениях, со
всеми прелестями этой не самой веселой системы.
земной политической арене присутствовало, строго говоря, только пять сил,
пять "ступеней". Итак, начинаем считать. Первое,
административно-политическая верхушка, то есть в нынешнем Боловске -
чиновничество. Ее выразителем является Председатель.
которые придерживаются Белого дома, а настоящие, которые умеют воевать. Это
сам Ростик, Достальский, Ким и прочие его друзья. Третье, вероятно, как это
ни кажется дико, купечество - торгашеское, финансовое и классическое, то
есть с караванами, складами, забитыми товарами, и гостиными дворами. Его в
городе Ростик пока не замечал, но, может быть, потому, что ни разу не ходил
на рынок? Но если дать волю воображению, то Рост мог вполне поставить на эту
"должность"... Эдика Сурданяна Какие-то про него смутные слухи доходили в
последнее время. Кстати, второе и третье "сословия" Боловска могли и даже
должны были сосуществовать, каждому по отдельности было бы хуже и опаснее,
чем вместе.
сапожники, но и ребята потолковее, такие, как Поликарп, например, или тот
мальчишка, что служит замом главного инженера на алюминиевом заводе... Жаль,
забыл его имя. Эти тоже могут быть силой заметной, не менее, а может, даже
поболе вояк будут значить, если захотят хоть как-то организоваться и
выступить с политическими заявлениями. Ну, и пятая сила, конечно,
крестьянство. Среди них у Ростика знакомых не было, но, возможно, лишь по
той причине, что они в выраженный слой общества еще не сложились. Пока среди
них много середняков, или, как это иногда называл Никита Сергеич, фермеров,
но если шаги назад не будут осмысленно тормозиться, то повернется все это к
концентрации земель, к помещикам и латифундиям.
то есть интеллигенцию - врачей, учителей, университетско-политеховских
преподавателей. Может быть, уличить Ленина в ошибке и присвоить им знак
шестого сословия, думал он. Но тогда нарушался стройный ряд,
последовательность, нарастание численности. После крестьянства должны стоять
скорее уж не интеллигенты, а иждивенцы и, может быть, даже люмпены. Именно
они должны быть шестым классом, но про них в умных учебниках обществоведения
вообще ничего не говорилось, значит, принимать их в расчет не следовало.
ее до своей неудачной речи со ступенек Белого дома. Родись у него эта мысль
пораньше, он бы сообразил, как растолковать разным гражданам, что... Да, вот
именно - что он мог бы растолковать этим самым людям?
красноречив, какие бы построения и аргументы ни приводил, стоило
Председателю разок помянуть, что склады забиты, что детям будут молоко
давать, и все - люди вообще не замечали никаких теорий. Все теории были им
до лампочки, как и митинги.
спать сколько влезет. Но потом поймал себя на мысли, что спит действительно
чересчур, даже для выздоравливающего, и попытался делать хотя бы
элементарную гимнастику. С этим у него пошло плохо - сразу разболелся бок, а
когда стало холоднее и он начал мерзнуть, заболели еще и разные прежние
раны. И все-таки он старался час-другой поотжиматься от пола, поприседать,
порастягиваться, не давая мышцам совсем облениться.
протиснулись два невероятно больших облома. Рост даже на миг подумал, что в
Боловске верх взяли те самые пурпурные, которых они заставили приземлиться у
Одессы, и вот теперь пара вперлась в его камеру. Когда вышли на свет, в
коридор, он сообразил, конечно, что это люди, но все равно ощущение
отчуждения и чисто физической уязвимости перед ними осталось.
простым дощатым столом сидел худой, видимо, высокий человечек в очках, с
очень близорукими глазами, остроносый, начинающий лысеть, но не с затылка
или со лба, как это чаще бывает, а прядями. Еще у него был отвратительный
запах изо рта, но это Ростик узнал не сразу.
столом.
Последние слова, которые он услышал перед тем, как его ударили, произнес как
раз этот человек.
подавить волю Ростика.
что тут происходит, я вообще отвечать не буду.
довольно толстую палку и взмахнул ею. - Не будешь, да?
уверенно ответил:
плечам, по голове, по рукам, которыми Рост пытался закрыться от сыплющихся
на него ударов...
важные и уязвимые зоны - живот, пах и шею. В голове стоял гул, спина болела,
бок горел так, что он сразу догадался - рана опять открылась.
гордые всегда от унижений быстрее колются, чем от побоев.