Величество король Генрих III изволили любезно принимать меня в
своих покоях во дворце, уже который век служившем официальной
резиденцией монархов в дни коронации. Мой дорогой кузен,
несомненно, был благодарен нашему величеству за ту помощь,
которую мы столь своевременно оказали ему по дороге в Реймс, но
имелся еще ряд вопросов, как то: ограбле-ние.гардеробмейстера Ее
Величества вдовствующей королевы-матери господина де Бушажа;
поджог дома парижского прево; похищение фрейлины королевы графини
де Пейрак...
обвинений, впрочем, вполне обоснованных, - мне печально
сознавать, что все ваши слова, касающиеся названных преступлений,
верны и справедливы. Увы, Ваше Величество, я вынужден сознаться,
что все это так. Но, видит Бог, для каждого из названных вами
деяний были веские причины. Я даю слово, что, едва лишь доберусь
до своих владений, не замедлю возместить все убытки и господину
де Бушажу, и, уж конечно, господину парижскому прево.
присутствующий на нашей встрече. - "Как только доберемся до
владений, с лондонского почтамта телеграфным переводом вышлем".
Где полет души, где королевский жест - кому я должен, всем
прощаю?"
он, а мы должны. Так что, как ты выражаешься, мухи отдельно,
котлеты отдельно. Не забывай, в жилах этого короля течет кровь
итальянских банкиров". Однако, Ваше Величество, прежде чем
говорить о похищении мадемуазель де Пейрак, я хочу умолять вас о
прощении для себя, шевалье де Батца и д'Орбиньяка за иное
преступление, о коем вам, вероятно, еще неведомо.
Аврез?"
обвиняет, он, должно быть, ничего не знает о том, куда пропал его
верный дю Гуа. Иначе бы он с нами по-другому разговаривал".
щитный, без сомнения, знал бы о засаде на дороге, А самого Лу мы
встретили бы около кареты, как пить дать".
лучшего друга". Мой король, я прошу вас простить нам невольное
убийство шести дворян на постоялом дворе на дороге, ведущей в
Шалон.
осмелюсь спросить?
нас лишь трое. Мы отстаивали честь графини де Пейрак, а также
свободу и жизнь вашего и моего друга Луи де Беранже, сьера дю
Гуа.
мохнатую китайскую собачонку, залившуюся в ужасе истеричным лаем.
- Дю Гуа! Где он? Что с ним?
встретились, те везли его к Гизу, ибо сами несчастные входили в
число заговорщиков, которые нынче напали на вас. Дю Гуа разведал
их планы. Именно он сообщил мне о предстоящей засаде, и я
поспешил вызвать отряд, чтобы всеми силам" воспрепятствовать
коварным замыслам мятежников.
и ее камеристки он вне опасности. Полагаю, скоро будет здесь.
Конфьянс обещала, что он поднимется на ноги в течение недели.
Валуа вновь поднялся из золоченого резного кресла и прошелся по
кабинету, расправляя плечи. - Я с ног сбился, разыскивая, куда он
пропал. Узнаю Луи! Бесстрашен, как лев. В одиночку сунуться в
логово врагов, чтобы только спасти меня! Луи, Луи! Он и при
смерти думает о своем короле. Я счастлив, что он нашелся. Конечно
же, мой дорогой, я вам прощаю смерть этих нечестивцев. Они
злоумышляли против своего короля, а стало быть, их смерть я никак
не могу поставить вам в вину. Тем более это была гибель в бою. Вы
заслужили награду, Анри.
что я стану просить у вас о награде для себя. - Я церемонно
поклонился, стараясь не зацепить кончиком шпаги сладко дрыхнущего
за моей спиной мраморного дога. - Если позволите, я хотел просить
вас о королевской милости для вашего искреннего друга и слуги.
видно, признание заслуг и реальное вознаграждение героев никак не
были связаны между собой в душе молодого монарха.
платком, спросил Генрих III.
лицом, кивнул Валуа, и массивные жемчужные серьги в его ушах тихо
звякнули золотыми шариками подвесок. - Что вы просите для этого
молодца?
кузена. Одно дело - награда для короля Наварры, который может
запросить себе, скажем, возвращение земель, некогда откушенных
Францией у его королевства, и совсем другое - ничтожный
гасконский шевалье, для которого и сотня ливров уже огромное
богатство.
и, насколько я могу судить, он также не чужд ее сердцу. Но ее
сиятельство - сирота и, стало быть, не может выйти замуж без
вашего позволения. Мессир, я прошу вас благословить их брак. И,
поверьте, это будет лучшей наградой и для Мано, и для меня, и для
всех нас.
красотка, а вы просите у меня ее руки для какого-то безродного
дворянчика. Или вы? - На губах вчерашнего герцога анжуйского
заиграла змеиная улыбка, и он поднял вверх расставленные пальцы,
изображая рога.
К тому же шевалье де Батц - вернейший и отважнейший из моих
дворян...
Я бы не преминул, И все же графиня де Пейрак - наследница
знатнейших родов Прованса и Дофине. К тому же она - падчерица
Колиньи, и адмирал также завещал ей немалую часть своего
состояния. Она - одна из лучших партий во Франции. Я слышал, моя
мать желает выдать ее за мсье Дам-виля, брата маршала Монморанси,
наместника Лангедока. Он как раз недавно овдовел.А ты просишь
выдать ее за какого-то безродного шевалье.
поспешил напомнить я.
потерять свои головы ради спасения моей. Предлагаешь по этому
поводу всех их женить на госпоже де Пейрак? - Генрих улыбнулся,
явно довольный собственной шуткой.
отчеканил я.
вашей просьбе.
анжуйского полка, стоявшие на страже личных покоев государя,
отсалютовали мне алебардами, не забывая при этом смерить
вчерашнего преступника и "цареубийцу" настороженными взглядами.
Эти взгляды я чувствовал даже спиной, размашисто шагая по
коридору в правое крыло дворца, где были любезно отведены
апартаменты королю и королеве Наваррским и их свите.
домах поблизости, являя собой шокирующую в этом католическом
центре реальность, доставлявшую, вероятно, изрядную головную боль
архиепископу Реймскому и вдовствующей королеве-матери. Без лишних
слов было ясно, что вооруженные до зубов иноверцы прибыли сюда
вместе со мной й без моего приказа не двинутся с места, даже если
им придется отстаивать свое право участвовать в церемонии
клинками и пулями. Мое же право участвовать в коронации было и
вовсе неоспоримо. Звание первого пэра Франции у короля
Наваррского могла отобрать только смерть. А стало быть, Черной
Вдове, едва-едва пришедшей в себя после дорожных ужасов,
наверняка сейчас приходилось биться над тем, как половчее
разместить сотни отъявленных лютеран в католической процессии.
Шилова Юлия
Юрьев Сергей
Каменистый Артем
Андреев Николай
Березин Федор
Афанасьев Роман