Чтение 67–й страницы книги ~Война за Возвышение~

гипертехнологической галактике. - Она открыла глаза. - Действительно,
может дойти до этого, если другого способа эффективных действий у нас не
будет.

- Но вспомните, что Утакалтинг также призывал к терпению. - Она
покачала головой. - Пожалуйста, сядьте, полковник Миллчемп. Слушайте все.
Я не намерена тратить в символическом жесте наши силы, пока не буду
уверена, что это наша единственная возможность сопротивления врагу.

- Не забывайте: почти все человеческое население планеты - на
островах, жизнь заложников зависит от противоядия губру. А на континенте
бедные покинутые шимпы.

Офицеры сидели, понурив головы.

"Они недовольны, - подумала Меган. - И я не могу винить их".

Когда война назревала и они планировали способы сопротивления
вторжению, никто не думал о таком положении. Может быть, народ, лучше
знакомый с данными Великой Библиотеки, владеющий древним галактическим
искусством ведения войн, подготовился бы лучше. Тактика губру спутала все
их скромные оборонительные планы.

Меган не стала называть главную причину, по которой воздерживается от
такого жеста. Люди плохо разбираются в игре галактических протоколов.
Удар, нанесенный для защиты чести, может испортить дело и оправдать более
жестокие меры губру.

Какая ирония! Если Утакалтинг прав, то кризис был ускорен небольшим
земным кораблем на другой стороне пяти галактик.

У землян поразительная способность создавать себе трудности. Здесь
нет им равных.

Меган посмотрела на маленького шена с материка. Посланник Роберта,
все еще в одеяле, подошел к столу. В его темных глазах светилась тревога.

- Да, Петри? - спросила Меган.

Шимп поклонился.

- Мэм, врач настаивает на постельном режиме.

Она кивнула.

- Вот и хорошо, Петри. Конечно, позже мы расспросим тебя подробнее...
зададим кое-какие вопросы. А сейчас тебе следует отдыхать.

Петри кивнул.

- Да, мэм, спасибо, но у меня к Вам кое-что еще. Я лучше скажу
сейчас, пока не забыл.

- Да? Что же это?

Шимп неловко переминался. Взглянул на стоящих вокруг людей, потом
снова на Меган.

- Это личное, мэм. Капитан Онигл просил меня запомнить и передать
вам.

Меган улыбнулась.

- Хорошо. Прошу прощения.

Она вместе с Петри отошла в дальний конец комнаты. И здесь села,
чтобы ее глаза оказались на уровне глаз маленького шимпа.

- Что же передал мне Роберт?

Петри моргнул. Взгляд его утратил сосредоточенность.

- Капитан Онигл велел сказать вам, что на самом деле армию создает
тимбрими Атаклена.

Меган кивнула. Это она уже поняла. Роберт может отыскивать новые
ресурсы, новые глубины, но он никогда не был и никогда не станет лидером.

Петри продолжал.

- Капитан Онигл сказал: важно, чтобы тимбрими Атаклена имела законный
почетный статус патрона в глазах наших шимпов.

Опять Меган кивнула.

- Умно. Мы можем вынести такое решение и отправить на материк.

Но маленький шимп покачал головой.

- Мэм, мы не можем ждать этого. И поэтому я должен сказать вам...
Капитан Онигл и тимбрими Атаклена вступили в брак... Кажется, это
называется так...

Он замолчал, потому что Меган встала, медленно повернулась к стене и
прижалась лбом к прохладному камню.

"Проклятый мальчишка!" - подумалось сразу.

Но одновременно - и другое:

"Это единственное, что они могли сделать".

А ехидный внутренний голос добавил:

"Итак, теперь я свекровь".

Разумеется, от этого союза никаких внуков не будет. Межрасовые браки
заключаются с другой целью. Но возможны другие осложнения.

В комнате продолжалось обсуждение. Снова и снова собравшиеся
перебирали варианты и опять, как в предыдущие месяцы, ни к чему не
приходили.

"О, если бы Утакалтинг добрался сюда, - подумала Меган. - Нам
необходимы его опыт, его сдержанная мудрость и юмор. Мы могли бы с ним
разговаривать, как раньше. И, может быть, он объяснил бы мне, почему
матери бывает так одиноко".

Она призналась себе, что ей не хватает посла тимбрими. Не хватает
больше, чем трех мужей, и даже больше, да простит ее Господь, чем
собственного странного сына.

51. УТАКАЛТИНГ

Забавно было смотреть, как Каулт играет с эн-белкой, туземным
животным южных равнин. Он приманивал маленького зверька спелыми орехами.
Каулт занимался этим целый час, пока они пережидали полуденную жару в тени
густых зарослей колючей куманики.

Утакалтинга поражало это зрелище. Вселенная не уставала удивлять его.
Даже неповоротливый, прямолинейный Каулт - постоянный источник
развлечений.

Нервно вздрагивая, эн-белка набралась храбрости, прыгнула в сторону
огромного теннанинца и протянула лапы за орехом.

Поразительно. Как это удается Каулту?

Утакалтинг отдыхал в сырой и теплой тени. Он не узнавал
растительность тут, на плоскогорье, выходящем на эстуарий, где сел их
корабль, но чувствовал, что все сильнее привыкает к запахам, ритмам,
мягкому потоку боли повседневной жизни, который течет по этой обманчиво
спокойной поляне.

Корона приносила прикосновения мелких хищников, пережидающих дневную
жару; скоро они возобновят охоту за своей мелкой добычей. Конечно, крупных
животных здесь нет, но Утакалтинг кеннировал стаю инсектоидов-землекопов,
которые пересеивают поблизости почву в поисках корма для своей царицы.

Разрываясь между осторожностью и жадностью, маленькая эн-белка
напряженно приблизилась и взяла угощение с руки Каулта.

"Странно. Они вроде бы не способны на это". Утакалтинг поражался, как
эн-белка может довериться теннанинцу, такому огромному, устрашающему и
сильному.

Здесь, на Гарте, после катастрофы буруралли жизнь нервная, пугливая,
параноидальная. Смертный покров буруралли висит над этой степью далеко к
востоку и югу от Мулунских гор.

Каулт не может успокоить эн-белку, как это сделал бы тимбрими, -
пением глифов в мягких тонах эмпатии. У теннанинца пси-способностей не
больше, чем у булыжника.

Но Каулт заговорил на своем, богатом интонациями галактическом
диалекте. Утакалтинг прислушался.

- Знаю тебя... вид-звук-образ... сущность предназначения твоего?
Пронесешь свои... гены-сущность-судьбу... судьбу твоих звездных потомков?

Эн-белка с набитыми щеками вздрогнула. Она казалась
загипнотизированной. Гребень Каулта раздувался и опадал, дыхательные щели
раздвигались с каждым влажным выдохом. Теннанинец не может общаться с
животным, как Утакалтинг. И тем не менее эн-белка как будто поняла любовь
Каулта.

"Забавно", - подумал Утакалтинг. Тимбрими живут в потоке вечной
музыки жизни, но он не может отождествиться с этим маленьким животным. В
конце концов, оно одно из миллионов. К чему думать именно об этой особи?

А вот Каулт любит это существо. Лишенный эмпатии, не способный
установить непосредственную связь живого с живым, он любит его
исключительно на абстрактном уровне. Любит то, что представляет это
маленькое создание, любит его потенциал.

"Многие люди по-прежнему утверждают, что можно обладать эмпатией без
пси-способностей", - размышлял Утакалтинг. Древняя метафора описывает это,
как "оказаться в чужой шкуре". Утакалтинг всегда считал это одной из
причудливых идей человечества до Контакта, но сейчас он уже в этом не
уверен. Может быть, люди находятся на полпути между тимбрими и
теннанинцами в умении отождествить себя с другим.

Народ Каулта страстно верит в возвышение, в возможность для самых
разнообразных форм жизни достичь со временем разума. Так миллиарды лет
назад утверждали утраченные Прародители галактической культуры, и клан
теннанинцев совершенно серьезно к этому относится. Их бескомпромиссный
фанатизм восхищает. Временами, как в этом галактическом кризисе, он делает
теннанинцев чрезвычайно опасными.

Но сейчас Утакалтинг рассчитывает сыграть на этой черте и привлечь
теннанинцев к осуществлению своего плана.

Эн-белка схватила с раскрытой ладони Каулта последний орех и решила,
что с нее достаточно. Взмахнув своим веерообразным хвостом, она скрылась в
зарослях. Каулт повернулся и посмотрел на Утакалтинга, его дыхательные
щели продолжали дрожать.