развязали рот. Затем, удобно устроившись перед догорающим костром, Панамон
внимательно взглянул на притихшего юношу.
Меч, - сухо начал он. - Без вранья, без полуправды, без всяких
недоговорок. Я обещал тебе помочь, но мы должны доверять друг другу - нам
не стоит разговаривать так, как я разговаривал с этим жалким дезертиром. Я
с тобой вел себя честно и открыто. Окажи и мне такую услугу.
просто не был уверен, как много стоит ему рассказывать, но одно слово
тянуло за собой следующее, и прежде, чем он опомнился, Панамону стала
известна вся история. Он рассказал о визите Алланона и о последующем
появлении Носителя Черепа, вынудившего братьев бежать из Тенистого Дола.
Он пересказал события, произошедшие по пути в Лих, встречу с Менионом и
последовавшее за ней ужасное путешествие через Черные Дубы в Кулхейвен,
где они присоединились к отряду. Он коротко описал поход к Драконьим
Зубам, значительная часть которого оставалась для него смутной и
расплывчатой. Он закончил свой рассказ описанием падения с Морщины в реку,
которая вынесла его на равнины Рабб, где его и взяли в плен
карлики-охотники. Панамон слушал его историю, не перебивая, в изумлении
расширив глаза. Кельцет в непроницаемом молчании сидел рядом, его умные
глаза на грубом лице неотрывно наблюдали за юношей, повествующим о своих
приключениях. Орл Фейн нервно подергивался, неразборчиво визжал и
бормотал, слушая его рассказ; глаза его безумно бегали по поляне, словно
он ожидал, что здесь с минуты на минуту появится сам Повелитель Колдунов.
слышать, - заявил наконец Панамон. - Она настолько неправдоподобна, что
даже мне нелегко в нее поверить. Но я верю тебе, Шеа. Верю потому, что сам
дрался на равнине с этим черным крылатым чудищем, потому что своими
глазами видел силу этих диковинных Эльфийских камней, как ты их называешь.
Но вся эта история про Меч и потерянного наследника Шаннары - не знаю. Ты
сам-то в нее веришь?
знаю, что и подумать. Так много всего случилось, что я уже не могу решить,
кому и чему можно верить. Во всяком случае, сейчас я должен найти Алланона
и его товарищей. Может быть, они уже нашли Меч. Может быть, они уже знают
ответ на эту загадку о моем происхождении и силе Меча.
хохотом.
приступом ярости. - Нет, нет, только я могу показать вам Меч! Я приведу
вас к нему. Только я. Можете искать, и искать, и искать - ха-ха-ха -
сколько угодно. Только я знаю, где он! Я знаю, у кого он. Только я!
велел Кельцету снова заткнуть рот беспокойному карлику. - Утром мы точно
узнаем, что ему известно. Если он что-то знает про Меч Шаннары, в чем я
серьезно сомневаюсь, он расскажет нам или пожалеет!
- Этот Меч значит очень много, не только для нас, но для всех народов
четырех земель. Мы должны постараться узнать, что ему на самом деле
известно.
пренебрежительно усмехнулся Панамон. - Пусть он все хоть провалятся, мне
все равно. Они для меня ни разу ничего не сделали - разве что когда
путешествовали в одиночку, без оружия и с толстыми кошельками, а это
случалось вовсе не так часто. - Он заметил на лице Шеа разочарование и
небрежно пожал плечами. - Но Меч меня все-таки интересует, так что,
возможно, я и захочу тебе помочь. В конце концов я перед тобой в большом
долгу, а своих долгов я не забываю.
ними перед маленьким костерком. Орл Фейна охватил резкий визгливый смех,
перемежающийся неразборчивым мычанием, которое не мог заглушить даже
матерчатый кляп. Шеа настороженно посмотрел на маленького пленника, видя,
как извивается, словно одержимое дьяволом, его сухое желтое тельце, как
бешено бегают его широкие темные глаза. Панамон какое-то время доблестно
не обращал внимания на его стоны, но затем потерял терпение, вскочил на
ноги и выхватил кинжал, намереваясь отрезать карлику язык. Орл Фейн
мгновенно затих, и на время о нем удалось забыть.
существо с Севера решило, что мы скрываем от него Меч Шаннары? Странно,
что оно даже не колебалось. Оно заявило, что чувствует его присутствие.
Как ты это объяснишь?
здоровой рукой подбородок. - Я, честно говоря, ничего не понимаю. Кельцет,
а ты что об этом думаешь?
несколько быстрых жестов руками. Панамон внимательно следил за ним, потом
с раздраженным видом повернулся к Шеа.
опасен для всех нас. - Вор громко рассмеялся. - Он очень нам помог, должен
отметить!
темноте. Потом они долго сидели молча, погрузившись в свои раздумья.
сгустился мрак. Лес стеной обступил маленькую полянку, укрывая их, окружая
жужжанием насекомых и редкими далекими криками зверей. Между ветвей
громадных деревьев виднелись клочки темно-синего неба, в котором горело
несколько далеких звезд. Панамон еще пару минут тихо говорил, пока угли не
превратились в золу. Тогда он встал, разбросал пепел и втоптал его в
землю, и с такой уверенностью пожелал своим спутникам доброй ночи, что Шеа
даже не пытался больше завести с ним разговор. Прежде, чем Шеа успел
выбрать себе удобный клочок земли для ночлега, Кельцет уже завернулся в
одеяло и заснул. После долгого напряженного пути и сражения с Носителем
Черепа юноша невероятно устал. Подстелив одеяло, он улегся на спину,
сбросил с ног охотничьи ботинки и бездумно уставился в темное небо, на
фоне которого лишь с трудом мог различить контуры ветвей.
прослеживая свой долгий, бесконечный путь из Тенистого Дола. Так много
загадок оставались нерешенными. Он так далеко прошел, так многое испытал,
но до сих пор не знал всей правды. Секрет Меча Шаннары, Повелителя
Колдунов, его собственного происхождения - все это по-прежнему оставалось
для него тайной. Отряд сейчас наверняка искал его, под руководством
молчаливого мистика Алланона, кроме которого, никто не знал ответов на эти
бесчисленные вопросы. Почему он с самого начала не рассказал Шеа все?
Почему он предпочитал излагать им историю по частям, все время немного
недоговаривая, все время скрывая от них ключ к окончательному пониманию
загадочной силы, скрытой в таинственном Мече Шаннары?
Крила, спящего в нескольких футах от него. Чуть дальше, по другую сторону
поляны, слышалось тяжелое дыхание Кельцета, сливающееся с ночными шорохами
леса. Орл Фейн сидел прямо, прислонившись спиной к дереву, к которому был
привязан, его глаза, неподвижно уставившиеся на Шеа, светились в темноте,
как у кошки. Юноша некоторое время смотрел на карлика, настороженный его
взглядом, но потом решительно повернулся на другой бок и закрыл глаза,
быстро засыпая. Напоследок он успел сжать в кулаке Эльфийские камни,
которые хранил в мешочке на груди, и подумал о том, защитит ли его их сила
в будущем.
лесного утра. Его разбудил поток гневных разочарованных ругательств,
исходящих от взбешенного Панамона Крила. Вор, вне себя от ярости, носился
по поляне, громко крича и проклиная весь мир. Шеа не мог понять, что же
послужило причиной его гнева, и только через несколько минут он протер
глаза и приподнялся на локте, утомленно вглядываясь в полумрак. Казалось,
он спал всего несколько минут; все его мышцы болели и ныли, а в мыслях
клубился туман. Панамон продолжал бушевать, бегая взад и вперед по
маленькой полянке, а Кельцет молча сидел под одним из огромным дубов.
Затем Шеа понял, что Орл Фейн исчез. Он вскочил на ноги и бросился вперед,
ощутив внезапный страх. Секунду спустя оправдались его самые худшие
опасения - веревки, связывавшие карлика, теперь лежали, разорванные,
вокруг основания могучего ствола. Коварный карлик сбежал, и Шеа лишился
своего единственного шанса найти исчезнувший Меч.
привяжешь его так, чтобы он не мог дотянуться ни до чего острого!
побагровевшем лице возникла маска раздражения.
он ни до чего не мог дотянуться. Я привязал его к этому проклятому дереву
и позаботился даже заткнуть ему рот. Где твои глаза? Этот чертенок не
резал веревок. Он их перегрыз!
веревки зубами. Наш приятель-грызун оказался предприимчивее, чем я
предполагал.
почему он не попытался убить нас? У него были хорошие причины нас
ненавидеть.