Чтение 67–й страницы книги ~Чужестранец в чужой стране~

вид), и колесо освободилось. Он был уже не так прост, чтобы
демонстрировать свои чудеса открыто.

Смит наконец понял, что неодушевленному предмету - например, платью -
не нужно быть "недобрым", чтобы его можно было отправить в никуда. Для
этого может существовать и другая причина, которую взрослый человек, а не
птенец, определяет сам.

Каков будет следующий этап роста? Джилл было просто любопытно, она не
беспокоилась: Майк такой положительный и благоразумный.

- Вот было бы здорово, если бы с нами сейчас оказались Энн, Доркас,
Мириам! И Джабл с ребятами!

- Нужна большая ванна...

- И в этой поместились бы. Майк, когда мы поедем домой?

- Я вникаю, что скоро.

- По-марсиански или по-нашему "скоро"? Не сердись, понимаю - поедем,
когда придет время. Кстати, тетя Пэтти обещала приехать "скоро". Ну-ка,
намыль меня поживее. - Джилл встала, мыло выскочило из мыльницы, поерзало
по ее телу и улеглось на место. Сама собой образовалась пена. - Ой!
Щекотно!

- Тебя облить?

- Нет, я окунусь.

Джилл присела, встряхнулась и выскочила из ванны.

И вовремя: в дверь постучали.

- Вы готовы?

- Минутку, Пэт! - крикнула Джилл. - Майк, высуши, пожалуйста.

На Джилл не осталось ни капельки воды.

- Не забудь одеться: Пэтти у нас - леди, не то, что я.

- Не забуду.

Джилл накинула пеньюар и вышла в гостиную.

- Заходи, дорогая. Мы купались, Майк сейчас выйдет. Хочешь принять
ванну?

- Можно, хотя я уже приняла душ. И потом, я не купаться к вам
приехала. Мне жаль с вами расставаться.

- Мы еще вернемся, - Джилл готовила напитки. - Тим прав: нам с
Майклом нужно доработать номер.

- У вас отличный номер. Ну разве что пару шуточек добавить... Привет,
Смитти. - Она протянула ему руку в перчатке.

За пределами циркового городка миссис Пайвонски всегда ходила в
перчатках и чулках. Она выглядела (да и была) респектабельной вдовой
средних лет с хорошо сохранившейся фигурой.

- Я как раз говорила Джилл, что у вас хороший номер.

Майк улыбнулся:

- Оставь, Пэт. Номер безобразный.

- Что ты, милый. В нем нет изюминки, это правда. Добавьте две-три
шутки, подберите Джилл более открытый наряд. У тебя превосходная фигура,
милочка.

- Дело не в фигуре, - покачала головой Джилл.

- Я знала одного волшебника, который наряжал свою ассистентку в
костюм конца девятнадцатого века. Даже туфель не было видно. А потом
постепенно ее раздевал. Болванам очень нравилось. Не пойми меня превратно,
все было очень пристойно. Когда номер заканчивался, на ней было столько
же, сколько на тебе сейчас.

- Пэтти, я бы выступала голой, если бы за это не привлекли к
ответственности.

- Ни в коем случае! Болваны устроили бы бунт. Но если у тебя есть
фигура, ею нужно пользоваться. Чего бы стоила моя татуировка, если бы я не
снимала с себя все, что можно?

- Кстати, об одежде, - вмешался Майк. - Кондиционер не работает, и
тебе, наверное, жарко, Пэт? Если хочешь, можешь раздеться, мы здесь одни.

На Майке был махровый халат; среди цирковых не считалось дурным тоном
принимать гостей в таком виде. От жары он почти не страдал.

- Правда, Пэтти, - поддержала его Джилл, - я даже могу дать тебе
халат. Не церемонься с друзьями.

- Не беспокойся, мне и так хорошо, - миссис Пайвонски продолжала
рассказывать, думая, как бы подобраться к делу, то есть к религии. Ребята
хорошие, почти созрели для обращения, которое она наметила на конец
сезона. - Все дело в том, Смитти, что нужно понимать болванов. Если бы ты
был настоящим волшебником - я не хочу сказать, что ты новичок, у тебя
блестящая техника... - Джилл принесла тапочки, Патриция сняла чулки и
засунула их в туфли. - Но болваны знают, что это не потому, что ты продал
душу дьяволу. Техникой их не возьмешь. Ты когда-нибудь видел, чтобы
глотатель огня выступал с хорошенькой девушкой? Нет, потому что она только
испортила бы все. Болваны ведь ждут, когда он загорится.

Тут она сняла платье. Джилл расцеловала ее.

- Вот теперь ты выглядишь естественно, тетушка Пэтти. Пей, я налью
еще.

- Минутку, дорогая, - ("Укрепи меня, Господи! Мои картины будут
говорить сами за себя, именно для этого Джордж их делал").

- Вот видите, что у меня есть для болванов? Вы когда-нибудь толком
меня рассматривали?

- Нет, - сказала Джилл, - мы ведь не болваны, чтобы глазеть.

- Так посмотрите, дорогие! Не зря же Джордж, - упокой, Господи, его
душу, - трудился! Смотрите, и изучайте. Вот здесь, в центре, изображено
рождение нашего пророка, святого Архангела Фостера. Он тут невинный
младенец, не ведающий, что ему уготовано Небесами. А вокруг парят ангелы,
которые все знали заранее. Здесь Джордж запечатлел первое чудо,
совершенное пророком. Когда пророк был еще мальчиком, он застрелил из
рогатки птичку, потом устыдился, поднял ее, погладил; она ожила и улетела.
Сейчас я повернусь спиной. - Миссис Пайвонски вкратце объяснила, что,
когда Джордж начинал богоугодную работу, ее тело уже не было чистым
холстом. Поэтому Джорджу пришлось превратить "Нападение на Пирл-Харбор" в
"Армагеддон", а "Небоскребы Нью-Йорка" в "Священный город". - К сожалению,
Джорджу удалось изобразить не все, а лишь основные вехи жизни пророка. Вот
Фостер проповедует на ступенях отвергшей его духовной семинарии. С тех пор
его начали преследовать. А вот он громит идолопоклоннический храм... А вот
он в тюрьме, и от него исходит священный свет. Его освободили из тюрьмы
приверженцы веры. (Преподобный Фостер понимал, что кастет и дубинка
сослужат вере лучшую службу, чем проповедь непротивления злу. Ему казалось
мало "ока за око и зуба за зуб". Но он был стратегом и воевал только
тогда, когда в распоряжении Господа имелась тяжелая артиллерия). - А
судью; который посадил его в тюрьму, вымазали дегтем и обваляли в перьях.
А здесь - вам не видно, лифчик закрывает. Безобразие...

- ("Майк, чего она хочет?")

- ("Ты сама знаешь")

- Тетушка Пэтти, - сказала Джилл мягко, - ты хочешь, чтобы мы увидели
все картины?

- Да, как говорит Тим, Джордж использовал эти места, чтобы не
оставить рассказ незаконченным.

- Если Джордж трудился над картиной, надо думать, он рассчитывал, что
на нее будут смотреть. Сними трико. Я говорила, что могла бы работать
голой, а здесь даже не работа, а встреча друзей... на которую ты пришла со
святой целью.

- Ну, если вы так хотите.

Она торжествовала. Аллилуйя! С помощью Фостера и Джорджа она обратит
ребят!..

- Помочь тебе расстегнуться?

- ("Джилл!")

- ("Майк, что ты задумал?")

- ("Подожди, увидишь".)

Миссис Пайвонски с удивлением обнаружила, что ее разукрашенное
блестками трико пропало. Джилл не удивилась, когда заодно исчез ее пеньюар
и халат Майка: Майк всегда выступал за равенство. Миссис Пайвонски ахнула.
Джилл обняла ее и стала утешать:

- Пэтти, не волнуйся, все в порядке. Майк, объясни...

- Сейчас, Пэт...

- Да, Смитти?

- Ты не верила, что я продал душу дьяволу. Ты хотела снять костюм - я
помог.

- Как ты это сделал? И где он?

- Там же, где наши халаты. И где он?

- Пэтти, не волнуйся, мы заплатим, - вмешалась Джилл. - Не стоило
этого делать.

- Извини, Джилл. Я думал, ничего страшного.

- Пожалуй, что ничего.

Цирковая гордость не позволяла тетушке Пэтти признаться, что она
испугалась.

Костюма ей было не жаль, наготы она не смущалась. Миссис Пайвонски
была озабочена теологической стороной происшествия.

- Смитти, это было настоящее чудо?