тут нового, что сама эта вывеска), привычно занимался делами фирмы Кленнэм,
и ему самому порой казалось, что он уже век ими занимается.
стеклянной перегородкой от длинного низкого помещения мастерской, сплошь
набитого станками, тисками, прессами, приводами, колесами; все это, будучи
соединено с паровой машиной, производило такой лязг и грохот, как будто
задалось самоубийственной целью разнести предприятие в щепу и стереть в
порошок все замыслы его хозяев. В полу и в потолке были устроены люки, через
которые мастерская сообщалась с двумя другими, расположенными внизу и
наверху, и от люка к люку всегда тянулся столб света, напоминавший Кленнэму
страничку из детской библии в картинках, на которой так были изображены
лучи, - свидетели убийства Авеля. Перегородка заглушала шум, и в конторку он
доносился лишь в виде мерного жужжания, прерывая которое по временам что-то
звякало или бухало. Склоненные фигуры рабочих были почти черными от стальных
и железных опилок, которые дождем сыпались вокруг каждого станка и
выбивались из каждой щели. В мастерскую можно было попасть прямо с наружного
двора по лестнице, под которой помешалось точило для инструментов. Кленнэму
вся эта непривычная картина казалась фантастической и в то же время полной
биения живой жизни, и всякий раз, поднимая глаза от документов и книг,
которые он старался привести в образцовый порядок, он смотрел на нее с
незнакомым прежде чувством удовлетворенности своим делом.
явлением: по лестнице карабкалась женская шляпка. Следом за ней появилась
еще одна. Секунду спустя он установил, что первая шляпка находится на голове
тетушки мистера Ф., а вторая - на голове Флоры, которой, видимо, немалых
усилий стоило подталкивать свое наследство вверх по крутым ступеням.
навстречу и помог выбраться из мастерской - что пришлось как нельзя более
кстати, ибо тетушка мистера Ф. уже успела обо что-то споткнуться и грозила
загубить идею парового двигателя каменным ридикюлем, висевшим у нее на руке.
Кленнзм - просто не знаю, как мы сюда влезли, а обратно и не вылезем без
пожарной лестницы, а тетушка мистера Ф. провалилась между ступеньками и,
наверно, вся в синяках, итак, вы стало быть, занялись машинами и литейным
делом, подумать только, и ничего даже нам не сказали.
Ф. тем временем потирала концом зонтика свои почтенные щиколотки и свирепо
озиралась по сторонам.
хотя в самом деле, что теперь может привлекать вас в нашем доме, и уж,
наверно, у вас нашлось более приятное времяпрепровождение, интересно знать,
блондинка она или брюнетка, а глаза голубые или черные, впрочем можно не
сомневаться, что она полная противоположность мне во всех отношениях, я ведь
отлично знаю, как вы разочаровались во мне, и вы правильно сделали, что
отдали свое сердце, ах ты боже мой, что это я говорю, не слушайте вы меня,
Артур, я сама не знаю толком.
же опустилась на ближайший к ней и подарила Артура прежним взглядом.
бы я знать, - продолжала Флора, - должно быть, приятнейший джентльмен и,
верно, женат, или, верно, у него есть дочка, признавайтесь, ведь есть? Тогда
понятно, откуда вдруг этот интерес к машинам, все ясно, и не говорите мне
ничего больше, я знаю, что не имею права задавать вопросы, золотые узы
прошлого разбиты и тем лучше.
взятый из арсенала юности.
соответствует положению вещей - я прошу извинить меня за это бесцеремонное
вторжение, но мне казалось, память былых дней, что в вечность канули и
больше не вернутся, дает нам с тетушкой мистера Ф. право прийти поздравить
вас и пожелать успехов, а ведь согласитесь, это куда лучше, чем Китай, и
главное ближе, хотя, правда, выше!
за ваше любезное внимание.
двадцать раз могла умереть и двадцать раз лечь в могилу и не знаю что еще,
так и не дождавшись, чтоб вы обо мне хотя бы вспомнили, но несмотря на это,
я все же хочу еще только одно сказать вам, еще только одно объяснить...
объяснений не требуется. Вы мне уже все объяснили, и я вполне удовлетворен.
последовавшее со стороны тетушки мистера Ф.
человеческому, что Кленнэм почувствовал себя совершенно беззащитным; тем
более что его в первые же минуты озадачил визит этой почтенной дамы, явно
питавшей к нему непреодолимое отвращение. Он растерянно покосился на нее, но
она не удостоила его взглядом; дыша презрением и злобой, она смотрела
куда-то вдаль. Флора, однако, повела себя так, будто услышала нечто в высшей
степени тонко и к месту сказанное, и вслух выразила свое восхищение
остроумием тетушки мистера Ф. Воодушевленная то ли ее похвалой, то ли
собственным бурным негодованием, упомянутая достопримечательная особа
добавила:
каменный ридикюль (вещь, размерами напоминавшую чемодан, а видом -
археологическую находку), дала понять, что именно он тот несчастный, кому
брошен этот вызов.
только одно объяснить, мы с тетушкой мистера Ф. никогда бы не решились
беспокоить делового человека, мистер Ф. ведь тоже был деловым человеком,
правда, по винной части, но дело всегда дело, как бы оно ни называлось, и у
всех деловых людей одни и те же привычки, взять хотя бы самого мистера Ф.,
бывало как без десяти шесть вечера, так его туфли уже стоят на коврике, а
как без десяти восемь утра, так его сапоги уже греются за каминной решеткой,
минута в минуту, в любую погоду, зимой и летом - а потому мы никогда бы не
решились беспокоить, если б у нас не было доброго намерения, а так как
намерение доброе, то я надеюсь, вы нас извините, Артур - мне следовало
сказать мистер Кленнэм, или даже Дойс и Кленнэм, как то больше подходит для
делового человека.
время.
слишком поздно, вот что значит привычка, которая идет от давно прошедших
дней, и как это верно сказано, что в ночной тишине порой так трудно бывает
уснуть человеку, видений минувшего рой терзает усталую грудь человека -
очень любезны, но боюсь, не очень искренни, в самом деле заняться какими-то
машинами и не написать об этом хотя бы строчку папаше - уж о себе не говорю
хотя было время когда но все это в прошлом и суровая действительность ах что
же это я опять не обращайте внимания но вы должны согласиться что так добрые
друзья не поступают.
неслись, обгоняя одна другую, и понять ее было еще труднее, чем в прошлый
раз.
какой стати ожидать а раз не приходится ожидать то и нечего ожидать и я
вовсе не виню вас и никого не виню только когда ваша маменька и мой папенька
не пощадили нас и разбили золотые вазы - то есть я хочу сказать узы да вы и
сами знаете что я хочу сказать а если не знаете то не так уж много потеряли
и не так уж это для вас важно позволю себе заметить - когда они разбили
золотые узы соединявшие нас и мы покатились на диван в припадке слез по
крайней мере я покатилась с тех пор все стало по-другому и отдавая свою руку
мистеру Ф. я себя ни в чем не обманывала но он был так несчастен и так
безутешен и даже намекал насчет реки или чего-то такого что продается в
аптеке, и что же мне оставалось делать?
правильно.
отнеслись к этому так прохладно, если б я не знала про Китай, я бы сказала
Северный полюс, впрочем, вы правы, дорогой мистер Кленнэм, и я вас не виню,
а про Дойса и Кленнэма мы узнали от Панкса, потому что эти дома все
папашины, а иначе мы бы и понятия ни о чем не имели, убеждена и не
сомневаюсь.
проще и менее тягостно для меня, чем мистер Кленнэм - ведь я знаю, что это
так, и вы знаете, что это так, и не пытайтесь убедить меня, что я ошибаюсь.
самом непродолжительном времени.
его прежним взглядом. - Но так или иначе, когда Панкс нам сообщил, я тут же
решила заглянуть к вам вместе с тетушкой мистера Ф., потому что, когда
папаша, не тогда, а еще раньше - упомянул о ней и сказал, что вы ею
интересуетесь, я сразу и говорю, ах, ты боже мой, ведь дело всегда найдется,
вот и можно взять ее в дом вместо того, чтобы отдавать на сторону.
тетушку ми...
старые раны - да кому придет в голову брать тетушку мистера Ф. в дом на
Белоусов Валерий
Никитин Юрий
Суворов Виктор
Емилина Ника
Орлов Алекс
Афанасьев Роман