Чтение 67–й страницы книги ~Ожерелье королевы~

- Подделка... Две подделки... И вы говорите, что мне это хорошо
известно?

- Конечно! Ведь вы приехали к нам и подтвердили то, что нам сказала
графиня де ла Мотт, и вы, именно вы, прекрасно знаете, что мы
действительно продали ожерелье и что оно было в руках у королевы.

- Послушайте, - проводя рукой по лбу, заговорил кардинал, - мне
кажется, что все это весьма серьезно. Попытаемся понять друг друга.

Ювелиры вытащили письмо из бумажника. Кардинал пробежал его глазами.

- Да ведь вы сущие дети!.. - воскликнул он. - "Мария-Антуанетта
Французская"!.. Да разве королева не принцесса Австрийского дома? Вас
ограбили. И почерк, и подпись - все подделано!

- Но в таком случае, - в порыве ярости вскричали ювелиры, -
подделывателя и похитителя должна знать графиня де ла Мотт!

Справедливость этого утверждения поразила кардинала.

- Пригласим графиню де ла Мотт! - крайне смущенный сказал он и сейчас
же позвонил, как это сделала королева.

Его люди бросились вдогонку за Жанной, карета которой не могла далеко
отъехать.

Бемер и Босанж, настороженные, как зайцы в лежке, помня обещания
королевы, повторяли:

- Где ожерелье? Где ожерелье?

- В конце концов виновный-то существует! - жалобно произнес Бемер. -
Ведь кто-то же совершил эти две подделки?

- Уж не я ли? - высокомерно спросил де Роан.

- Но что же мы ответим королеве, ваше высокопреосвященство? А ведь
она кричит на нас так же громко.

- Что же она говорит?

- Она говорит, что ожерелье было у вас и у графини де ла Мотт, а не у
нее.

- Ну, хорошо, - сказал кардинал, бледный от стыда и гнева, -
поезжайте к королеве и скажите ей... Нет, не говорите ей ничего.
Довольно чудовищных скандалов! А завтра.., слышите? - завтра я совершаю
богослужение в Версальской капелле. Приезжайте, и вы увидите, как Я
подойду к королеве, заговорю с ней и спрошу, у нее ли ожерелье, и
услышите, что она ответит. Если она станет отрицать это в моем
присутствии.., что ж, господа, я - Роан, я заплачу!

- Значит, до завтра, - пролепетал Бемер. - Так, ваше
высокопреосвященство?

- До завтра, в одиннадцать утра, в Версальской капелле, - подтвердил
кардинал.

Глава 18

ФЕХТОВАНИЕ И ДИПЛОМАТИЯ

На следующее утро, часов в десять, в Версаль въехала карета с гербами
де Бретейля.

Де Бретейль, соперник и личный враг де Роана, с давних пор
подстерегал любую возможность, когда он мог бы нанести своему врагу
смертельный удар.

Час тому назад де Бретейль попросил у его величества аудиенцию и
пришел к королю - тот собирался идти к мессе.

- Прекрасная погода, - в самом радужном расположении духа заговорил
Людовик XVI, как только дипломат вошел к нему в кабинет, - именно такая,
какая бывает на Успение. Посмотрите - на небе ни облачка!

- Я в отчаянии, государь, что приношу с собой облако, грозящее вашему
покою, - сказал министр. - Вот о чем идет речь. Ваше величество! Вы
слышали разговоры о брильянтовом ожерелье?

- Том самом, от которого отказалась королева?

- Так вот, государь, - продолжал барон де Бретейль, не раскаиваясь в
том, что сейчас причинит зло, - ожерелье украдено.

- Послушайте, господин де Бретейль, - с улыбкой сказал король, - я
полагаю, что никто не утверждает, будто брильянтовое ожерелье украла
королева!

- Государь, - живо возразил де Бретейль. - Говорят, будто у ювелиров
есть расписка ее величества, свидетельствующая о том, что королева
оставила ожерелье за собой.

Король побледнел.

- Говорят! - повторил он. - Чего только не говорят! Я ничего не могу
понять! Королева могла бы купить это ожерелье втайне, и я ни в коем
случае не стал бы порицать ее за это. Королева - женщина, ожерелье -
редкостное, великолепное произведение ювелирного искусства. Единственную
ошибку допустила бы она, если бы не сказала о своем желании мне. Но
королю не подобает заниматься этой историей: она касается мужа. Муж
побранит жену, если захочет или же если сможет, но я ни за кем не
признаю права вмешиваться в наши отношения, хотя бы и со ссылкой на злые
языки.

Барон склонился перед благородной и пылкой речью короля. Но Людовик
XVI был твердым лишь на словах. Спустя мгновение он снова стал
нерешительным и беспокойным.

- И потом: что вы говорите о краже?.. - спросил он. - Ведь, если не
ошибаюсь, вы сказали: "кража"?.. Если состоялась кража, значит, ожерелье
не могло быть в руках королевы. Будем логичны!

- Ваше величество, - сказал барон. - От вашего гнева я оцепенел и не
докончил... Так вот, два месяца назад королева попросила через господина
де Калона пятьсот тысяч ливров, а вы, ваше величество, отказались
утвердить эту статью расхода.

- Это правда.

- Государь! Говорят, что королева обратилась за деньгами к одному
человеку.

- Продолжайте, пожалуйста, и сейчас же назовите мне заимодавца!

- Господин де Роан, государь.

- Господин де Роан! - пробормотал король. - Но правдоподобно ли
это?.. Ведь кардинал не обращает внимания на то, что говорят?..

- Ваше величество! Вы можете убедиться, что де Роан вел переговоры с
ювелирами Бемером и Босанжем.

- Какой ужас! Какой ужас! - повторял король. - Но так-то оно так, а
кражи тут я еще не вижу!

- Государь! Ювелиры говорят, что у них есть расписка королевы,
значит, у королевы должно быть ожерелье.

- Ах, вот как! - ободрившись, вскричал король. - А она это отрицает!

- Ах, государь! Да разве я хоть когда-нибудь дал вашему величеству
повод думать, будто я не знаю, что королева невиновна? Неужели я так
несчастен, что вы, ваше величество, не замечаете любви и уважения, какие
я питаю к самой честной из женщин?

- Значит, вы обвиняете только господина де Роана...

- Государь! По всей видимости...

- Это серьезное обвинение, барон!

- Которое, быть может, приведет к расследованию, государь, а
расследование необходимо. Подумайте, государь: королева утверждает, что
у нее нет ожерелья, ювелиры утверждают, будто они продали его королеве,
ожерелье не обнаружено, слово "кража" произносят в народе вместе с
именем де Роана и со священным именем королевы!

- Это верно, это верно, - произнес потрясенный король. - Вы правы,
Бретейль: все это необходимо разъяснить.

- Совершенно необходимо, государь!

- Боже мой! Кто это идет там, внизу, по галерее? Это, наверно,
господин де Роан направляется в капеллу?

- Нет, государь, господин де Роан не может направляться в капеллу.
Еще нет одиннадцати, и к тому же господин де Роан, который сегодня
совершает богослужение, должен надеть епископское облачение. Это не он.

- Что же делать? Поговорить с ним? Позвать его сюда?

- Нет, государь. Разрешите мне дать совет вашему величеству: не
предавайте дело огласке до тех пор, пока не переговорите с ее
величеством королевой.

- Верно, - согласился король, - она скажет мне правду!

Король Сел и еще раз взглянул в окно.

- А вот это действительно кардинал. Посмотрите! - сказал он.

Бретейль встал, подошел к окну и сквозь занавеску увидал де Роана -
тот в праздничном облачении кардинала и архиепископа направлялся к
апартаментам, которые отводились ему всякий раз, как он приезжал
совершать в Версале торжественное богослужение.

- Вот он! Наконец-то появился! - поднявшись, сказал король.

- Тем лучше, - заметил де Бретейль, - объяснение не будет отложено ни
на один день.

И тут он принялся поучать короля с усердием человека, который хочет
погубить другого.

Адское искусство соединило в его портфеле все, в чем можно было
упрекнуть кардинала. Король прекрасно видел, как одно за другим
накапливаются доказательства виновности де Роана, но он был в отчаянии,
что не видит доказательств невиновности королевы.

Он с трудом выдерживал эту пытку в течение четверти часа, как вдруг в
соседней галерее послышались крики.

Король насторожился, Бретейль прервал чтение.

Дверь кабинета царапал ногтем офицер.

- В чем дело? - спросил король, нервы которого разыгрались после
разоблачения, сделанного де Бретейлем. Появился офицер.

- Государь! Ее величество королева просит ваше величество
соблаговолить пройти к ней.

- Это что-то новое, - побледнев, сказал король.