Чтение 67–й страницы книги ~Ритуал после брачной ночи~

уставилась на Рейно и требовательно сказала:

- Придумайте что-нибудь, Рейно! Я же вам деньги плачу!..

- Что же я могу придумать?

- Эх, вы! Ладно, идемте... Имеет смысл позвонить соседям. Наверняка им
что-нибудь известно об обитателях.

- И что вы им скажете?

- Задам простейшие вопросы, господи! Что, где, когда приедут...

- А если они все-таки в городе?

- Тем лучше. Значит, мы останемся и будем ждать их до победного конца.

Я снова увлекла Рейно к подъезду. И чем ближе мы подходили к нему, тем
большую прыть проявлял мой спутник: он отделился от меня, взбежал по
лестнице и принялся обшаривать дерматин. Я уже намеревалась сунуться в
соседнюю с восьмой квартирой дверь, когда... услышала, как легонько скрипит
ключ в замке...

Нет, куррат, это был не ключ. Во всяком случае, не родной ключ.

Рейно, склонившийся над дверным замком, чем-то орудовал в нем. От
изумления у меня отвисла челюсть.

- Что вы де...

Договорить я не успела: дверь подалась, и Рейно ввалился в дверную щель,
немилосердно таща меня за собой. И захлопнул дверь изнутри.

Несколько минут мы стояли в вымершей квартире, привыкая к темноте.

- С ума сошли?! - полуобморочным шепотом сказала я. - Вы что сделали?!
Это же... Это же взлом! Самый обыкновенный, вульгарный взлом. Как вам вообще
это пришло в голову?!

- У вас есть другие варианты? - таким же шепотом огрызнулся он. -
Возвращаться в ту кофейню я не хочу... Jue vaaterilt!

- А это - не жуткое? Да нас в любой момент могут... Учитывая, что я в
розыске... О боже!!! - Я интуитивно направила кулак в сторону приглушенного
голоса Рейно. - Взломщик! Скотина!

Сукин сын Рейно легко увернулся.

- Да успокойтесь вы.... Вы же сами хотели сюда попасть...

- А если хозяева вернутся?

Рейно опять принялся возиться с замком, подсвечивая себе непонятно откуда
взявшимся фонариком.

- Я поставил дверь на предохранитель, - радостно сообщил он. - Так что,
если они вернутся, у нас будет время сообразить, что делать.

- А вы еще тот тип, - сказала я, и неизвестно, чего в моем голосе было
больше - осуждения или сдержанного восторга. - Чем это вы?

- Есть несколько специальных приспособлений, - снисходительно пояснил
Рейно. - Но вы должны понимать... Это - дополнительная услуга, и она должна
оплачиваться отдельно. По прейскуранту...

- О господи!..

- В договоре есть пункт о дополнительных услугах вы просто невнимательно
читали.

- Хорошо, обещаю вам, что, когда все это кончится я обязательно со всем
ознакомлюсь... Обещаю. А теперь Что мы будем делать теперь?

Но его уже не было рядом со мной: А спустя несколько мгновений где-то
впереди возник мутный четырехугольник света - должно быть, Рейно открыл
дверь в комнату.

- Идите сюда, - позвал он.

Я двинулась на свет и на голос.

Рейно отирался у окна, внимательно разглядывая буквы за стеклом. Сомнений
быть не могло: это то самое окно, возле которого стояла с розой в руках Алла
Кодрина. Убедившись в этом окончательно, Рейно задернул шторы. И включил
напольный светильник, который, очевидно, присмотрел еще раньше. Теперь, в
прихотливом свете ночника, чужая комната чужой квартиры предстала перед нами
во всей красе.

Вне всякого сомнения, это было жилище мужчины. Причем мужчины одинокого.
И не отличающегося суровостью нравов. Огромный разобранный диван с черным
бельем (ветхозаветный сексуальный писк), зеркальный потолок музыкальный
центр и телевизор с видиком, стоящие прямо на полу, внушительное количество
дорогих бутылок в подбрюшье журнального столика... И огромный плакат
американской актрисы Деми Мур (полная обнаженка на последнем месяце
беременности).

- Н-да, - сказала я с несвойственной мне и потому пугающей брезгливостью
в голосе. - Гнездо разврата...

- Ну, не будьте так нетерпимы, Варя, - призвал меня к снисхождению Рейно.
- Я понимаю, целомудрие украшает женщину... Но это самая обыкновенная
мужская квартира... У меня у самого...

Я выразительно посмотрела на Рейно, и он тотчас же заткнулся.

- Что будем делать?

- Поищем следы пребывания покойной. Раз уж именно поэтому мы здесь. -
Все-таки в практичности и трезвом подходе к делу Рейно не откажешь.

- И каким образом мы будем искать эти следы? И что это за следы?

- Все, что угодно. - Рейно принялся обшаривать комнату голодными глазами
розыскной собаки. - Фотографии, записки, пленки, письма... Если, конечно,
повезет. Начинайте со стола, а я займусь книжным шкафом. И всем остальным...

Я критически осмотрела книжный массив, тянущийся от стены к стене, и
письменный стол, который казался инородным телом в этом несколько фривольном
помещении.

- Да здесь работы не на один час...

- А что делать? - отозвался Рейно. - Впрягайтесь. Прежде чем подойти к
столу, я ухватила бутылку экзотического виски "Lagavuli" и прилагающийся к
нему довольно чистый стакан. Но стоило мне только отвинтить пробку, как
Рейно коршуном налетел на меня.

- Не вздумайте прикасаться к выпивке, - запричитал он, вытирая
захватанные мной стеклянные поверхности носовым платком.

- Отпечатки. Понятно. Век живи - век учись.

- Не только отпечатки. - Рейно достал из бездонных жилетных карманов пару
тонких перчаток и протянул их мне. - Вы не должны злоупотреблять ситуацией и
мелко обворовывать хозяев...

- В каком плане - обворовывать?

- Это чужая выпивка. Вы за нее не платили. Нельзя брать чужое...

Я открыла рот и несколько мгновений в безмолвном изумлении взирала на
Рейно. Полусумасшедший частный Детектив, стоя во взломанной квартире,
выговаривает мне! И по какому поводу!.. "Нельзя брать чужое", надо же!..

- Давно вышли? - елейным голосом спросила я:

- Откуда?

- Из психиатрической клиники. То, что вы говорите, это параноидальный
бред. Сумеречное помрачение сознания...

"И врожденная субдебильность", - хотела добавить я но вовремя промолчала.
Все эти мудреные термины я помнила еще со времен моей первой школьной
влюбленности в Сюлева Хааса. Сюлев уже тогда мечтал о карьере
врача-психиатра и в перерывах между юношеским сексом читал мне книжку
"Популярная психиатрия".

- Да? - эстонец засопел. - Вы, русские, ужасные люди. Обыкновенную
человеческую порядочность расцениваете как бред. И к тому же норовите
стянуть то, что плохо лежит. Если так будет продолжаться и дальше, вы
никогда не вступите в Европейское сообщество!

Спокойно, Варвара. Главное сейчас - не дать увязнуть во всех этих, прости
господи, морально-этических проблемах. Ни себе, ни ему.

Я демонстративно повернулась спиной к мученику идей и кристаллу
справедливости и бросила:

- Занимайтесь тем, за чем пришли. У нас не так много времени.

После этого я отправилась к письменному столу и осмотрела фронт работ,
который мне предстоял. Стол был самым обыкновенным, двухтумбовым, с тремя
выдвижными ящиками на каждой стороне. На поверхность стола были нашлепаны
куски использованной жвачки - самых разных форм и размеров. Мысль о том, что
мне придется копаться в чужих вещах, нисколько меня Не смущала. В своей
прошлой - такой далекой, такой безоблачной и такой не праведной жизни я
иногда позволяла себе запустить руку в карман клиента.

В чисто ознакомительных целях.

После нескольких подобных экскурсий мною был создан портрет
среднестатистического мужского кармана. В нем обычно находились:

- рентгеновские снимки зубов

- спичечные коробки с женскими номерами телефонов

- пачки сигарет с женскими номерами телефонов

- купюры с женскими номерами телефонов

- портмоне с календариками пляжных exy girl

- пивные крышки

- ключи от квартиры приятеля

- презервативы.

В столе, который я так рьяно принялась осматривать, тоже были
презервативы. И даже рентгеновский снимок верхнего правого резца. Но на этом
сходство с мужским карманом заканчивалось. Ящики оказались заполнены
журналами "Мастер Ружье", инструкциями к бытовой технике, зубочистками,
палочками для ушей, мелкими иностранными монетами, использованными стержнями
для авторучек, несколькими пакетами с фотографиями.

И - патронами.

Фотографии заинтересовали меня больше всего, хотя я достаточно долго не
могла определить по ним хозяина квартиры. В основном это были снимки с
вечеринок, уикендов (зимних и летних), семейных торжеств. Ничего
выдающегося, такими фотографиями забито большинство альбомов в большинстве
домов.

Дело сдвинулось с мертвой точки, когда в нижнем ящике стола я нашла
коробку с документами. В коробке валялся паспорт на имя Нестерова Игоря
Аркадьевича, а также охотничий билет за номером 1354 и служебное
удостоверение частной охранной структуры "ЛОКИС" за номером 19. Отложив в
сторону охотничий билет и удостоверение, я сосредоточилась на паспорте.

Из паспорта следовало, что Игорь Аркадьевич Пестерев, русский, родился 14