быстрее всех, выхватил саблю даже чуть раньше, чем Смыков и Зяблик пистолеты.
отвечаешь! Я пошел вперед.
каких-либо пререканиях в такие минуты не могло быть и речи.
скользнувший в сторону ближайших руин, спустя минут десять уже вернулся.
Лилечка шла с ним рядом и чрезвычайно немелодично дула в губную гармошку, что
свидетельствовало уже не о плачевном состоянии души, а скорее о глубоком
нервном потрясении. Человек, даже абсолютно лишенный слуха, в здравом уме
никогда не позволил бы себе такого издевательства над безвинным музыкальным
инструментом.
прозвучало лишь "Ни булды?" Толгая, в принципе означавшее то же самое).
пистолет. - Я лично ничего понять не могу.
настроенную на минорный лад.
ее Цыпф, и сам готовый вот-вот расплакаться. - Тебя обидел кто-нибудь?
взвизгнула, словно кастрируемый кот.
вырвала гармошку у Лилечки. - А ну успокойся! Или я тебя обратно отведу!
Хочешь?
сделала отрицательный жест и вновь захлюпала носом.
выяснилась следующая картина. Опечаленная разлукой с близнецами, непониманием
со стороны друзей и еще неизвестно чем-то, чему она и сама не могла дать
определения, Лилечка отправилась на прогулку, по своему обыкновению не удаляясь
далеко от места стоянки. Если она временами и теряла спорщиков из виду, то
всегда продолжала слышать их возбужденные голоса.
юных пионеров", незамысловатый, но бодрый мотив которого она с помощью бабушки
когда-то подобрала на аккордеоне. Как ни странно, но своего она добилась,
причем с перебором - и мелодию освоила, и от мрачных мыслей отвлеклась, и даже
про осторожность забыла.
знакомый ей запах, который впоследствии она охарактеризовала для себя как
"запах преисподней". Примерно так пахло в черном, душном и давящем мире, куда
их, пусть и с благой целью, уволокли недавно варнаки.
губную гармошку не могла, но тем не менее мелодия давно позабытого
комсомольского композитора Кайдан-Дешкина от этого не угасла, а наоборот,
продолжала набирать чистоту и силу.
одинокий варнак, похожий на человека не больше, чем вставшая на дыбы слоновая
черепаха, и пел, подрагивая лишь одним уголком щелеобразного жабьего рта. Глаза
его, как всегда, были прикрыты уродливыми мешками век, еще более темных, чем
вся остальная кожа.
существо с обликом под стать дьявольскому ангельским голоском выводит
"Взвей-тесь кост-ра-ми, си-ни-е но-чи..." (Никаких слов, естественно, не было,
но в Лилечкином сознании они сами собой ложились на безупречно выверенный
мотив).
ее, происшедший не столько от неожиданной встречи, сколько от памяти о дважды
пережитом в прошлом темном ужасе, напрочь парализовал разум. Ничего толком не
соображая, она бросилась назад, будто это сама смерть гналась за ней. Когда
прямо наперерез Лилечке выскочили какие-то неизвестные люди, она даже
обрадовалась (если только до крайности перепуганный человек может чему-то
обрадоваться).
было, ни как они выглядели, ни во что были одеты. Осталось также неизвестным,
имели ли они при себе оружие. Никто из этих людей не успел даже слова сказать,
а тем более прикоснуться к ней. Сзади уже опять разил запах преисподней, и все
вокруг заволакивала тьма (а может, это у Лилечки просто в глазах потемнело).
но, по ее словам, страшным было все: и звуки, как будто бы тупым топором
перерубают кости; и сковавшая ее тело тяжесть, от которой едва не остановилось
сердце; и жар, обдавший спину так, что рубашка до сих пор липнет к лопаткам.
Рядом происходила какая-то непонятная возня - не то варнак губил людей, не то
люди добивали варнака.
Лилечка побрела куда глаза глядят (бежать она совершенно не могла).
Оглядываться назад девушка не смела, а леденящие душу звуки схватки (к
омерзительному хрусту костей добавились еще мучительные хрипы, какие может
издавать только существо, преодолевающее грань между жизнью и смертью)
старалась заглушить губной гармошкой. Тут Лилечку и встретил Зяблик, которого
она узнала далеко не сразу. Некоторое время девушка еще сдерживалась и сдала
окончательно только тогда, когда различила лица и узнала голоса своих
спутников.
воды и сделала попытку упасть, которую вовремя предотвратил Лева Цыпф.
Нежной, пугливой и трепетной. А ты куришь, ругаешься, дерешься.
Верка. - Да миллион раз! Просто они у меня очень короткие и я упасть не
успеваю.
на осмотр места происшествия. По пути Смыков поинтересовался:
заметили?
за лопуха меня держишь?
зачем ей врать?
Лилечкой они на глаз проложили вдаль два расходящихся под прямым углом радиуса,
затем принялись тщательно осматривать образовавшийся сектор. Когда его ширина
превысила несколько сотен метров и стало окончательно ясно, что Лилечка сюда не
доходила, все трое собрались на совещание.
убедительности он топнул ногой. - Тут конь пройдет, следов не останется.
людей навалится, то от них не останется даже мокрого места. Сволок он их в свою
преисподнюю, вот и все дела.
чертовой матери.
повторил Смыков. - Остаются неясными два вопроса. Кем были те неизвестные люди
и почему варнак напал на них? Раньше варнаки ничего подобного себе не
позволяли.
осмелели. И началось... Кстати, все с той же Лилечки...
Лилечку?
остается открытым...
не прояснилась, а даже наоборот - сейчас она уже не была уверена, существовали
ли те люди на самом деле или только померещились ей со страха.
у тебя перед глазами каждая мелочь стоит. А чуть погодя уже почти ничего и не
помнишь, кроме жути.
отсюда надо. А пока соблюдайте максимальную осторожность и поодиночке не
отлучайтесь.