клекот. Арцеулов встал:
страшный холод. Иконка вновь стала обыкновенной, чуть теплой, Ростислав
перекрестился и быстро спрятал ее в нагрудный карман. Холод становился
невыносимым, защемило сердце - и внезапно все пропало. Осталась сырость
старого подземелья, глухая тьма - и далекий звук падающих капель.
легла ледяная ладонь:
привел в тускло освещенный керосиновыми лампами зал. Он был большим,
четырехугольным, в стенах темнели несколько проходов. В центре у стоявшего
прямо на земле фонаря толпились какие-то фигуры.
прямо на месте, но мои ребята давно простаивают без работы...
в зал. Венцлав толкнул Ростислава туда, где сгрудились его молодчики.
Толчок привел в чувство: терять было нечего. Арцеулов сделал шаг вперед -
и резко развернулся. Удар оказался точен: ребро ладони рубануло по горлу
краснолицего. По руке прошла боль - Ростиславу показалось, что он ударил
по деревянной доске. Венцлав покачнулся, но устоял. Бандиты из спецкоманды
уже бежали к ним. Арцеулов уклонился от прямого в челюсть и ударил снова,
вложив в удар всю злобу к нелюдю. Под рукой что-то хрустнуло, краснолицый
зашатался и рухнул на каменные плиты. Вовремя, его бандиты были уже рядом.
Арцеулов поднырнул под протянутую к нему руку, ударил ногой, перехватил
чью-то кисть, резко дернул и, услышав злобный крик, бросился к ближайшему
проходу. Он был близок к цели, когда почуял сзади хриплое булькающее
дыхание. Арцеулов попытался уклониться, но чья-то подсечка сбила с ног. Он
успел перевернуться, спасаясь от удара сапогом, но тут еще один удар -
прямо в голову - на миг лишил сознания.
слышалась злобная ругань. Открыв глаза, Ростислав увидел склонившиеся над
ним лица. Нет не лица - жуткие личины: мертвые тусклые глаза, перекошенные
от злости красногубые пасти с оскаленными желтыми клыками. Невольно
вспомнилось: солдаты 305-го похожи на манекены, без эмоций и чувств. Эти
другие...
друга. Кто-то шарил по карманам. Послышался вопль: иконка, подарок
Гонзальво, выпала из чьей-то лапы, и нелюдь, бешено ругаясь, принялся
втаптывать образ Богоматери в пол. Арцеулова встряхнули и поставили на
ноги.
перекошено: удары Ростислава не пропали зря.
враз исполосуем...
они или упыри - значения не имело. Что они с ним собираются делать?
Сожрать? Он не удивился бы и этому. На мгновенье стало страшно, а затем -
противно.
и понял, что он будет не первый, кого приводили сюда. Нелюди предпочитали
творить расправу подальше от света, в самом сердце подземелья...
встретить смерть, как и полагается офицеру, - лицом. За эти годы
приходилось умирать много раз. Наверно, это последний...
горела папироса. Лицо нелюдя вновь стало холодным и безразличным.
Предстояла обычная работа - и не особо сложная.
гад, поползает! Жалко, если сразу сдохнет...
глаза смотрели с нечеловеческой лютой ненавистью. На мгновение вновь стало
страшно. Арцеулов прикрыл глаза...
все еще не веря, открыл глаза. Чешский подпоручик стоял рядом все в такой
же старой зеленой шинели и высокой легионерской фуражке - такой же, как
встретился ему в далеком Нижнеудинске. Он улыбался - спокойно, чуть
грустно.
Краснорожие испуганно переглядывались, не решаясь поднять винтовки.
Венцлав замер, сжав окурок в кулаке.
кончится.
растерянность. - Огонь, сволочи!
черный ствол...
Раздался отчаянный вопль - винтовка лежала на земле, а бандит дул на
дымящиеся гарью ладони. Остальные с криками бросились прочь, в темноту.
не имеешь права! Ты... Ты такой же, как и мы!
ярким светом. - Пусть они остаются там, где им место, - в бездне...
была стена.
выщербленные камни. Арцеулов мгновенье помедлил, затем, уже ничему не
удивляясь, шагнул следом.
холодным сырым воздухом. Стена осталась позади. Вспыхнул свет: чех включил
фонарик и передал его Ростиславу:
повеяло свежим ветром.
подпоручик! Я...
говорил тебе?
Почему?
Арцеулов заметил, что тот улыбается. - Неужели это так важно?
помнил ее слова. Все сбудется: твой счет уже оплатили...
катастрофы...
поможет тот, кто уже помог однажды, хотя и желал зла. Тебе поможет тот,
кому помог ты, хотя и забыл об этом. И, наконец, тебе поможет старый друг,
с которым ты не надеешься увидеться".
Да, все сбывалось. Тот, кому он помог, шел рядом. Тот, кто помог ему,
лежал в свежей могиле на Донском. Его счет оплатили - Ксения, лопоухий
Степа, друзья, лежавшие в русской земле от Харькова до Читы. И всем им он
должен. Ему предстояло жить много лет и выплачивать этот долг. Кто-то
поможет - тот, с кем он не надеется увидеться. Это будет, наверно,
нескоро. Что ж, он, Арцеулов, будет жить, бороться - и ждать...
подпоручик? Мы же с вами никогда не виделись!
окошечко, через которое струился свежий весенний воздух. Арцеулов
недоуменно взглянул на своего спутника.
нетрудно. Шаг - и ты свободен. Прощай...
Ростислава словно ударило: зеленая шинель! Зеленая шинель, забросанная
землей, почти незаметная среди молодой высокой травы...
кончился бой - тяжелый, кровавый, когда приходилось не раз и не два
сходиться с красными дьяволами в штыковую. Все смертельно устали, но
штабс-капитан Арцеулов торопил: надо было успеть похоронить погибших. Их
шестеро: пятеро нижних чинов и пожилой унтер. Еще с Германской Ростислав
соблюдал железное для солдата правило: мертвые имеют право на последний