Чтение 67–й страницы книги ~Орфей и Ника~

жизнь благодарен, но я не враг Советской власти! Я не могу, не буду
сотрудничать с "Вандеей"! Если вы действовали по приказу подполья, то лучше
дайте револьвер: застрелюсь - и точка...

- Чего с оружием баловать? - вновь усмехнулся Марк. - Товарищ майор,
ну вы, извините, как интеллигент какой-то... Враг - не враг... Да и нет
никакой "Вандеи"! Мы же вам с товарищем Ахилло прямо говорили, а вы не
верили...

Господи! А ведь действительно! Ну и слепым же он был!

- Операция прикрытия? Дезинформация? - Пустельга начал вспоминать
толстую папку с "вандейскими" документами. - Это что, вы придумали?

- Ну, не только я... - Марк хмыкнул. - Вы бы, товарищ майор, и сами до
правды дошли, да не успели. А Ежов не сообразит: дурной он, хотя и злобы
неимоверной. Ну и пусть! Он как "Вандею" искал, половину Главного
Управления на распыл пустил, да и областные поразгонял. Сами себя душить
начали, сволочи! И Ежов, думаю, не усидит: схарчат. Ему, говорят, нового
зама готовят - Берию с Кавказа. Он его и приголубит...

Да, Марк и его неизвестные друзья сработали неплохо. Очень хорошо
сработали! Но ведь они враги! Пустельга даже удивился, он не ощущал
ненависти ни к Марку, ни к тем, кто ему помогал. Напротив, чувствовал
восхищение и профессиональную зависть.

- Прохор Иванович... Извините, Марк, поделитесь опытом! Я ведь
когда-то тоже подобным занимался! Значит, ваши люди подбросили информацию
агентуре НКВД в Париже и Харбине?

- Угу, - кивнул сибиряк, - сразу вцепились. Им только дай намек, а уж
факты сами найдут! Чтоб достовернее было, я из сводок, что к нам поступают,
выписывал все аварии, пожары - ну всякое такое...

- Для "группы Фротто", - усмехнулся Пустельга. - Да, все верно, Марк.
Ежов - не Ягода, сразу же начал изменников в Главном Управлении искать.
Постойте... А Дом на Набережной? Беглецы? Ведь это правда?

- А вот это - правда, - кивнул Марк. - Для того все и затеяно, чтобы
туда не совались.

- А Корф? - Майор вспомнил неуловимого вождя подполья.

Карабаев пожал плечами:

- Ни разу не встречал. Не знаю даже, жив ли. Его уже без нас к делу
приплели. Вот Лантенак, Фротто, Кадудаль - это уж точно придумали. Помните,
вы мне роман приказали прочесть?

Пустельге стало стыдно. А он еще посмеивался над малообразованным
парнем, впервые открывшим книгу Виктора Гюго!

- Ну, спасибо, Марк, просветили... Только я не понял, зачем вы мне это
рассказали? Хотите завербовать?

- А чего вас вербовать, товарищ майор? - удивился Карабаев. - Вас уже
без нас завербовали. Разве нет?

Да, для Сергея дополнительных уговоров не требовалось. Хватало и того,
что он узнал за последние полгода. Значит - работать на врага? Но ведь он и
так - "враг народа". Нет, неправда! Пустельга не враг народа, он враг
Агасфера, Ежова, "малиновых", "лазоревых", враг Волкова и его "саперов", он
враг желтоглазого - и всего, что тот навязывает стране.

- И какое у меня будет задание, товарищ Марк?

- А это начальство определит, - спокойно ответил Карабаев. - В
подполье как в НКВД: дисциплина - первое дело. Только, может, у вас,
товарищ майор, свои соображения имеются?

Да, у Сергея были свои соображения. То, о чем думал в последние
недели, что казалось неосуществимым, - узнать, как погибла Вера Лапина, как
исчез Микаэль Ахилло, что случилось с Юрием Орловским, с той, что отдала
ему Рубин. И он узнает...

И тут Сергей понял: это не главное.

- Марк, послушайте, - Карабаев обернулся, - вы должны рассказать своим
товарищам... Это важно... В руководстве СССР имеется группа, которую
возглавляет некий Иванов, он же Агасфер. Этот Иванов называет себя
помощником товарища Сталина. То, что он делает, очень опасно...

- Помощник Сталина. - Марк недоверчиво покачал головой. - Что мы можем
сделать?

- Я, кажется, кое-что придумал, - усмехнулся Пустельга. - Слушайте...

*** ... Шторы в кабинете были опущены, горела лампа, и трудно было
даже определить, день или ночь сейчас на дворе. По-видимому, для тех, кто
работал здесь, этот вопрос не представлялся важным. В этот день - или в эту
ночь - огромный кабинет, где мог разместиться целый взвод, пустовал. Никто
не сидел за тяжелым, покрытым зеленым сукном столом, люстры были включены,
по углам сгустились уродливые тени.

Один человек здесь все-таки присутствовал. Он удобно устроился в
кресле, поставив лампу на небольшой столик. Там же находился сифон с
газированной водой, несколько карандашей и незаконченный рисунок. Все это
уже было оставлено, человек листал пухлую папку, с интересом перечитывая
один лист за другим. Впрочем, этот интерес никак не отражался на спокойном,
невозмутимом лице:

незнакомец умел контролировать свои чувства.

Открылась боковая дверь, и в кабинет вошел некто, совсем не походивший
на того, кто увлекся бумагами. Этому было едва за тридцать, он носил
изящный штатский костюм и казался похожим на спортсмена. Вошедший же был
немолодым, лысоватым и худосочным альбиносом, темно-зеленая форма с
большими звездами в петлицах сидела на нем мешковато, словно с чужого
плеча. Альбинос быстро подошел к креслу, осторожно взяв со столика
незаконченный рисунок.

- Узнали? - Читавший даже не поднял головы.

- Ну конечно. Арвид! Кара-Даг! Значит, не забыли. Подарите?

- Если вас интересует подобная мазня. - Арвид пожал плечами. Вошедший
взял стул и присел рядом с молодым человеком. Тот дочитал лист, аккуратно
вложил его в папку и принялся завязывать тесемки.

- Ну как? - Василий Ксенофонтович взял папку из рук своего молодого
знакомого. - Понравилось?

Арвид не спешил с ответом. Затем, прикрыв глаза, неторопливо прочитал:

Пайковые книги читаю, Пеньковые речи ловлю.

И грозное "баюшки-баю" Кулацкому баю пою...

- Так и знал, что понравится! - Василий Ксенофонтович говорил быстро,
словно боясь опоздать. - Я приказал сделать копию - специально для вас...

- Я оценил, - кивнул молодой человек. - Сколько ему дали?

- Не помню. Его уже нет в живых.

- Загубили, - безо всякого выражения проговорил тот, кто походил на
спортсмена. - Идиоты. Лебедевы-Кумачи. Исаковские...

- А также Бедные, Голодные и прочие Бездомные, - кивнул альбинос. - А
здорово он написал:

"Хорошо умирает пехота..." - "...И поет хорошо хор ночной..." -
подхватил Арвид. - Ну, отечество!

- Не критиканствуйте, товарищ майор! - Василий Ксенофонтович отложил
папку в сторону и достал из кармана кителя пачку "Герцеговины". -
Избаловали мы вас... Кстати, Арвид, у вас как с памятью? Имя свое еще
помните?

- Помню. - Вопрос, похоже, ничуть не удивил. - Прикажете забыть?

- Увы, - вздохнул Василий Ксенофонтович, - прикажу. Агента
иностранного отдела майора Ар-вида больше не существует. Он осужден
специальной коллегией военного трибунала и расстрелян аккурат две недели
назад...

Тот, кого расстреляли, на этот раз замолчал надолго, наконец
поинтересовался:

- И все-таки - за что?

- За многое, за многое! - Альбинос всплеснул руками. - Майор Арвид был
агентом-двойником, вредителем, а заодно покровительствовал некоторым крайне
сомнительным личностям, даже просил за них у руководства. Например, он
интересовался судьбой некоего Орловского...

- Вы что, расстреляли Юру? - На загорелом лице разведчика впервые
что-то дрогнуло.

- Забудьте, забудьте! - улыбнулся Василий Ксенофонтович. - Не было
никакого Юры и никакого Аренда. Есть вы - враг народа и беглый лагерник
Владимир Михайлович Корф. И учтите, ни по каким бумагам, кроме как по
розыскным, вы не проходите, о нашем сотрудничестве знают, кроме меня, еще
двое, включая товарища Сталина. Теперь все ясно?

- Зачем меня приплели к "Вандее"? - поинтересовался бывший майор
Арвид, - Что вы, Володя, это не мы, - усмехнулся Василий Ксенофонтович. -
Это идиоты из ежовских выдвиженцев. Но ведь вам это не помешало, правда?

- Да. Тургул поверил сразу... Было даже неинтересно...

- Ну, не скромничайте! - Альбинос улыбнулся. - Работа ваша признана
отличной, жаль, орден вручать некому... Какие у вас имеются рекомендации?

Владимир Корф задумался:

- Ищите возле Бертяева. Уверен - его идея. Жаль, ушел - как
чувствовал. Ему помогал кто-то очень осведомленный. Может, даже двое: один
- из партийных верхов, второй - из Большого Дома.

- Учтем, - кивнул Василий Ксенофонтович. - Ну что ж, еще раз
поздравляю, ребус вы решили блестяще. Итак, все в порядке, операция
закончена... Кстати, два дня назад видел наш новый СУ-2. Скоро пустят в
серию.

- "Накадзима"? - Корф оживился. - Значит, все-таки решились! Удар на
Западе?

- Да, - твердо ответил Василий Ксенофонтович, - Германия! Наша
основная работа - обеспечение операции - "Гроза".

- Я готов, товарищ комиссар госбезопасности! - Корф подтянулся, глаза
блеснули, как у охотника при виде долгожданной дичи.

- Не спешите, не спешите, Володя! - Альбинос покачал головой. - Экий
вы нетерпеливый! Германией займутся другие, ваша цель прежняя - Тускула. И