ее на дорожке, ведущей к большой улице.
создавшегося положения, не открывая своего инкогнито.
час знакомства так обниматься, что же делать во второй?
солгала Чеди.
дината, и нам будет хорошо.- И Шотшек снова крепко обнял Чеди.
Прохожие не смутили преследователя. Он догнал Чеди и, рванув за руку,
заставил повернуться к себе лицом.
понравился? Пойдем, не пожалеешь!
ладонью. Удар не был особенно болезненным или оглушающим. Чеди
получала куда более сильные на тренировках. Но впервые земную девушку
ЭВР ударили со специальным намерением унизить, нанести оскорбление.
Скорее удивленная, чем возмущенная, Чеди оглянулась на многочисленных
людей, спешивших мимо. Безразлично или опасливо смотрели они, как
сильный мужчина бьет девушку. Никто не вмешался, даже когда Чеди
получила удар покрепче.
игра в исчезновение известна каждому ребенку Земли и состоит в умении
отвлечь внимание соперника, сосредоточить его на чем-нибудь
постороннем, бесшумно зайти ему за спину и не выходить из сектора
невидимости. Это можно проделать лишь на открытом месте, предугадывая
все повороты "противника".
его зрения.
нервных узла. Шотшек рухнул к ее ногам. Он извивался, силясь подняться
на непослушных ногах, и смотрел на Чеди с безмерным удивлением. Та
подтащила его к стене, чтобы он мог опереться на нее спиной, пока не
пройдет онемение. Компания юношей и девушек остановилась около них.
Бесцеремонно показывая пальцами на поверженного Шотшека, они
похохатывали и отпускали нелестные замечания. Чеди впервые столкнулась
с манерой людей Ян-Ях грубо высмеивать все непонятное, издеваться над
бедой своих же сограждан. Чеди стало стыдно. Она быстро пошла вниз по
улице. В ушах продолжал звучать наглый смех, а в глазах все еще стояли
полные изумления глаза Шотшека. Странное, новое чувство завладело ею.
Похожее на грусть, оно стеснило ей сердце. Но грусть приносила с собой
ощущение отрешенности, а сейчас Чеди будто запуталась в сетях
неопределенной вины. Она еще не понимала, что к ней пришла жалость -
древнее чувство, теперь так мало знакомое людям Земли. Сострадание,
сочувствие, желание помочь владели человеком Эры Встретившихся Рук. Но
жалость, которая родится из бессилия отвратить беду, оказалась внове
для Чеди Даан и заставила ее тревожно осмысливать свое поведение.
Недовольная собой, она старалась найти ошибку, не подозревая, что оба
ее товарища - Эвиза и Вир - так же мучительно спотыкались на первых
шагах жизни в столице.
каких-либо глупостей. Встречая изумленные взгляды прохожих, она не
подозревала, насколько отличается от обитателей Ян-Ях своей осанкой -
высоко поднятой головой и гордо выступающей грудью. Мужчины
оглушительно свистели вслед, выражая свое восхищение. Женщины
оборачивались с негодованием и называли ее бесстыдницей. Чеди не
догадывалась, что это всего лишь попытка возвыситься, опорочивая
красивую конкурентку. Обычную на Тормансе недоброжелательность всех ко
всем Чеди ощущала физически весомой тяжестью. Она с облегчением
вздохнула, оказавшись за порогом крошечной квартирки. Ей стали
близкими чувства людей древности, скрывавшихся в своем жилище от
внешней жизни. Сейчас ей понравился удививший ее сначала беспорядок в
квартире, манера тормансиан раскидывать свои вещи, создавая хаос из
одежды, измятых брошюр (здесь читали печатные издания), оберток от
пищи, косметических принадлежностей.
оставила ее без денег. Тут же она заставила Чеди взять несколько
потертых пластмассовых квадратиков с иероглифами и кодовыми знаками.
Снова Чеди удивилась небрежной щедрости "кжи", совершенно не
оберегавших ни своего, ни чужого достояния. Они не пытались копить
деньги, как то было принято в древние времена на Земле. Чеди лишь
после поняла, что в короткой жизни "кжи", полностью зависящей от
произвола правителей, которые могли в любой момент лишить их всего,
вплоть до жизни, не было будущего. Не имело смысла копить деньги,
беречь вещи... Даже дети не радовали людей без будущего. Все время шла
глухая борьба между женщинами, не желавшими рожать, и государством,
запрещавшим противозачаточные средства и аборты. Чтобы поднять
падавшую рождаемость, недавно владыки удостоили матерей некоторыми
привилегиями. Дело в том, что создалась угроза уменьшения численности
людей, настолько ощутимая, что владык это стало беспокоить: покорные
толпы - опора олигархии.
приключениях. Тормансианка очень испугалась.
мстительные! Я знаю, он завидует, мужчины очень завистливые... как и
женщины,- подумав, прибавила Цасор. Чеди не поняла сразу, чему должен
завидовать Шотшек, и лишь много времени спустя сообразила, что та же
зависть к богатству, на этот раз не материальному, а духовному,
вызывала эту ненависть, тем более сильную, что этот род богатства был
совершенно недостижим для людей типа Шотшека.
женщины. Только бы их гордость была удовлетворена. И мы всегда
виноваты... Интересно, как на Земле?
мужчин в коммунистическом обществе Земли. О любви, отделенной и
независимой от всех других дел, о материнстве, полном гордости и
счастья, когда каждая мать рожает ребенка не для себя и не как
неизбежную расплату за минуты страсти, а драгоценным подарком кладет
его на протянутые руки всего общества. Очень давно в ЭРМ, при
зарождении коммунистического общества, сторонники капитализма
издевались над этикой свободы брака и общности воспитания детей, не
подозревая, насколько важно оно для будущего, и не понимая, на каком
высоком уровне надо решать подобные вопросы.
Тормансианка в повседневной одежде походила на мальчишку. Широкий
пояс, поддерживавший брюки из грубой ткани, косо лежал на узких
бедрах, а под него была заправлена голубая рубашка с глубоким разрезом
расстегнутого ворота и закатанными рукавами. Жесткие волосы до плеч
разделялись небрежным пробором, падая на тревожные, со страдальческим
изгибом бровей глаза. Раскрытые губы крупного рта говорили о
предельном внимании. Цасор прислонилась к притолоке двери, изогнув
тонкий стан и скрестив руки.
стараться понять его), Чеди обняла Цасор, матерински нежно гладя ее
волосы и щеки. Тормансианка вздрогнула, прижавшись к Чеди, и та
сказала ей несколько ласковых слов на земном языке. Девушка спрятала
горячий лоб на груди Чеди, как у матери, хотя разница в их возрасте
была совсем невелика.
Ян-Ях. В комнатке сразу наступила тьма - освещение улицы было слишком
скудно. Цасор отпрянула от Чеди, зажгла свет и застеснялась. Скрывая
смущение, Цасор принялась напевать, и Чеди поразилась музыкальной
прозрачности и печали ее песен, вовсе не похожих на те, которые она
слышала на улицах или в местах развлечений, с их грубыми ритмами,
резкими диссонансами и крикливой манерой исполнения. Цасор пояснила,
что сановники порицают меланхолические песни молодежи, безосновательно
полагая, что они снижают и без того низкий тонус жизни. А старинные
напевы, любимые старшим поколением "джи", содержат излишние
воспоминания о прошлом и тоже вызывают грусть. Поэтому одобрение
властей получают во всепланетных передачах только бодрые,
восхвалительные и, конечно, бездарные песенки. Теперь Чеди стало
понятно, отчего тормансиане поют так мало. Ей самой все время хотелось
петь, но на улице она опасалась привлечь внимание толпы, а дома -
соседей. Чеди вспомнила, как люди Ян-Ях стесняются проявления
нежности, любви и уважения, в то же время давая полную волю ругани,
осмеянию и даже дракам. Она решила, что Цасор необходимо повидать
других землян. В этот вечер Чеди ожидала свидания с Родис по СДФ.
задрапировали окно и лишь тогда выкатили из-под кровати
серебристо-голубой СДФ. От поворота диска на браслете девятиножка
Прозоров Александр
Скальци Джон
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Лукин Евгений
Распопов Дмитрий