и Венд со своими племенами уходят на Запад с Аттилой.
Ранее он поставил город Киевец на Дунае, затем реке Рось, на Донце и на
месте слияния Оки в Волгу. Уцелел только град на Днепре, став центром
очередного собирания русских земель.
большого Змея, который вырос, оборвал цепь и пожрал находившихся рядом
коров. Молва приписывает ему похищение княжеской дочери, но историки
сомневаются, разве что глупый зверь принял раздобревшую на пышных хлебах
дочь князя за корову.
осело там племя Оря, но затем он еще дальше на Запад, а племя Венда
осталось. После к Орю присоединились другие русы, шедшие из-за Волги. Они
поглотили, как разлив моря, все крохотные племена, что мелкими очажками
находились в Восточной Европе.
активно участвуя в строительстве Хазарского каганата. Сокрушительный
разгром каганата Святославом объясняется тем, что хазарское войско, почти
полностью состоящее из русов, просто отказалось воевать против
единоутробных и одноязычных братьев.
совет: "Как жить будем?" и "Как обустроить Русь?" Пригласил из-за моря
князя Трояна с дружиной и деньгами.
валы против конницы кочевников. Невероятно большой объем работ заставляет
предположить, что русскими князьями использовался труд плененных
кочевников, захваченных в превентивных набегах.
землям, разгул лихоимства, попытки обустроить Русь иначе, справедливее.
экспедиции аваров и скифов. Захват гавани Золотой Рог.
летоисчисление, которое вы ведете от рождения вашего пророка Христа, то в
862 году князь Рюрик является на зов Новгорода обустроить Русь. Строит
крепость Ладогу. Понятнее? Тогда буду дальше говорить по вашим годам, хотя
мы умеем перечислять и годы мусульман, что считают годы от рождения своего
пророка, и урюпинцев, которые... гм...
полян, урюпинцев и дряговичей в Киевскую Русь, в отличие от множества
Русей: Северной, Червоной, Белой, Малой, Тьмутараканской, Артанской,
Западной, Паннонской и других.
своего отца Рюрика.
католическому обряду. Смещена в результате военного переворота своего сына
Святослава.
унаследовал его сын от рабыни, подло убил остальных братьев, настоящих
княжичей. Лизоблюды называют его Первоапостольным и даже Святым, хотя это
был самый большой предатель на земле Русской. Да и что от него ждать, если
доказано, что мать его была иудейкой-шпионкой, засланной в княжеский двор
грозного Святослава! Хоть и в виде рабыни. Но красота ее была велика, надо
признать, если мудрый Святослав не устоял и тем самым навлек на Русь
великие беды... Словом, это тот самый Владимир, который военной силой ввел
на Руси чуждое ей христианство!
тишина. Кичинский поинтересовался:
палец, трижды поплевал через плечо.
свете русы, даже все слоны отсюда родом, то из-за чего деремся?
ребенка.
бы воевать? С чужаками нет ничего общего, так что и спорить не из-за чего.
А вот со своими родственниками... Разве у вас не бьются особенно люто
братья за отцовский замок? Разве сыновья короля не убивают друг друга, не
насылают войска одно на другое даже в те дни, когда чужеземцы высаживаются
на ваши берега? Разве у вас не важнее победить или убить своего, а уж с
врагом дальним как-то можно и договориться?
прародительнице всех языков, народов, родине богов и героев?
свете государством? Разве ее разбредшиеся по свету дети не дали начало
целым народам?
слову сказать, на всех языках, пошедших от русского, все еще звучит
одинаково: swine -- по вашему, англскому, swinne -- по германсмкому,
swinja -- по-хеттски, swininia -- по-скифски, swinya -- по-ассирийски, не
говоря уже о новоиспеченных языках Европы, которых уже больше чем
тараканов в хате смерда!
вгрызался. Кость трещала под зубами, сок брызгал пахучий, жирный.
заставил подскочить на роскошной постели. Не попадая в рукава -- пан
Кичинский не дал пажа, побаивался, что рыцарь из сарацинских земель привез
нехорошие привычки, -- Томас кинулся к окну.
подпрыгнуло и остановилось в горле. Он закашлялся, ухватился за прутья с
такой силой, что те заскрипели в каменных гнездах.
спиной и высокой грудью. Она ехала с непокрытой головой, что все еще не
считалось непристойным в этой стране, не заметившей, что уже приняла
учение Христа, она смотрела прямо перед собой, конь под ней ржал и
вскидывал голову, гордился, что несет такую великолепную всадницу.
умылся, пригладил волосы, так и сяк всматривался в обломок венецианского
зеркала -- презент пана Кичинского. Из потускневшего куска стекла с
серебряной подложкой на него растерянно смотрело вытянувшееся, как у
голодного коня, лицо молодого мужчины. Глаза чуть запали, скулы торчали,
выгоревшие брови то взлетали так, что прятались под светлыми прядями, то
опускались настолько низко, что глаза рассерженно блестели, как булавки.
метнулась навстречу, он ударился о створки, вылетел на крыльцо. Сзади
кто-то заорал всполошенно:
болтается!
что целовало ее волосы и подсвечивало плечи так, будто за ними прятались
прозрачные, как у стрекоз, крылышки.
котором металось, как воробей, сердце, очень медленно стал спускаться по
ступенькам.
яркие звезды. Голос ее был ликующим от счастья:
брови, проговорил холодно:
меня?
холодное надменное лицо. Она явно ниже ростом, подумал Томас. Или как-то
усохла. Он воскликнул в удивлении:
предательскую сеть, не бил по голове...
выскочил полуодетый пан Кичинский, за ним бежали его бравые стражи. Не
останавливаясь, он сбежал вниз, подхватил Яру на руки, прижал к груди.
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Шилова Юлия