перестроить хотел. Потом, когда его вывели за круг, Враг за дело взялся.
Так?
с этим?
кончилась, только дождь льет, хоть отвлечемся.
каналы щупать не умели, и угодили в один из них - на Прямой путь. Пока
вывалились, пока очухались, оказались в Союзе Свободных Народов. Там нас
немножечко арестовали и собрались было послать на какие-то болота, да не
вышло. Была с нами некая Анлен, дура-девчонка, сбежавшая из дому за одним
из Кругловских послов - мы и их еще везли. Она нам устроила побег - да
причем так интересно, что я ее до конца раскусил, а подозрения были и
раньше. Словом, Анлен эта была не больше не меньше, как разведчиком,
посланным выяснить, что за тип обосновался в горах северней Союза, и
довольно хитро и умело стравливает эти народы с окружающими и друг другом.
И вроде все уже было здорово - нет же, угораздило меня опять попасться. В
тюрьму даже посадили, хотя какая это была тюрьма! Сарай деревянный, сбежал
я оттуда, и так получилось, что попал в те самые горы. Насмотрелся всяких
интересных вещей, и снова с Анлен повстречался, а она к тому времени уже
выяснила, что это был за "тип" - тоже маг первой силы, один из
сподвижников Черного бога. Про Врага ты сам знаешь, еще один ушел на
Север, и там в неизвестности пропал, а этот хитрый, обосновался не спеша и
начал серьезно готовиться к реваншу. Основная его работа была со
спиральными ходами...
он для этого выпотрошил - страшно подумать, покуда ему я не попался. До
сих пор не знаю каким способом, но в тот момент Восточный подарок все-таки
высвободился. Словом хватило у меня силы, да еще и Анлен помогла,
выпихнуть этого, третьего, по его же спиральному ходу, и закрыть этот
канал. Вот так вот дело было. Уже потом, на бербазе, меня нашел какой-то
неясный человек, и туманно сообщил, что деяние мое зачтено и
вознаграждено.
сохраняется, как в первый раз сюда попал. А на Землю как-то раз выбрался,
и выяснилось, что за за свою цветущую против логики рожу здесь придется
платить там, причем платить весьма серьезно. Слава богу, был внеочередной
переброс, и я сюда. Отделался не очень легким испугом, так что теперь мне
дорога на Землю закрыта. И знают об этом тут немногие. Зато многие
шушкаются за спиной об Алеке-вечнозеленом, опять же эти, из второй секции,
все анализы тягают. Да если б только анализы! Поэтому я и в Совет
экспедиций не лезу, и вообще предпочитаю всякие глухие места, где мало
зрителей.
листьев начинаем сближение со всеми предосторожностями, на которые еще
способны, но они впустую. Костер горит под пологом из двух косо натянутых
холстин общим размером с небольшой парус. Под ним же сидит всем на свете
недовольный ломовик, сушит свою профессиональную гордость - красный плащ с
золотым шитьем по рукавам. Над костром кипит чайник, рядом пустой котелок
и сидит собака - мелкая, но, видать, пакостная шавка. Студент спрашивает:
Такие подряжаются на дальние дороги. Вон и фургон его виднеется - там под
деревьями.
хитрый, иными просто не могут быть. И если умело повернуть, можно в любом
случае договориться.
собака вскакивает и принимается гавкать, а ломовик одним жестом
сворачивает плащ и осторожно укладывает на землю, а затем вскакивает и
глядит в темноту, из которой мы и появляемся.
спрашивает:
ходит? Будь место не такое глухое, я бы вообще говорить не стал, ну вас в
болото. Чего изволите-то?
узнать, покороче да потише.
жилец, и рвать с вами не станет. Ну хорошо. Я сам-то с Конских равнин, мне
этот ваш король не указка. Понимаешь? С равнин я, ломовик известный, а он,
этот... бродячий, с меня пошлину как с последнего извозчика дерет. Весь
наш цех рычит. И он...
на пять селений три стражника! Во! - следует неприличный жест. - Подавися!
Так-то. Вы, мальчики сейчас и дорогу узнаете, и у костра посидите, и
дальше со мной поедете. Только вот что, ваши панцири придется припрятать.
Здесь хоть и мало кто знает, как уртазы выглядят, но расспросы с
разговорами будут. А пусть обожрутся своими разговорами. А, кстати, вы-то
голодные?
и приступает к делу.
капустой, да на пару с нашими консервами, да с довольно крепким зельем,
которое оказывается булькало в чайнике и согревают, и настроение
поднимают. Даже хозяин наш подобрел, хотя и не перестал ежеминутно
поминать "сволочную" погоду, и не менее "сволочного" короля. Наконец,
уставши, он разматывает еще два полотнища, из ткани наподобие провощенной
кисеи, и подвешивает так, что при любом повороте ветра и дождь не попадет,
и дым от костра уходит. Собака выпихнута "на улицу", а в нашем воздушном
замке объявляется отбой. За ночь костер несколько раз гаснет, и приходится
вставать - ни я, ни Студент обогрев не включали. Встанешь, передвинешь
угли, подкинешь свежих обрубков, а на теплину ломовик переползает, на
правах хозяина. Утром ничего нового. Дождь не то чтобы прекратился, но
явственно выдохся. Ломовик - он, кстати, попросил: "Зовите меня по
простому, Кривозубом, а имя ни к чему, пусть его этот, тьфу, в короне,
запоминает", - итак, он безжалостно рушит наше убежище, сворачивает
полотнища, а потом с помощью Студента начинает волнообразно изгибать
получившиеся колбаски. Из торцевых срезов льются небольшие водопадики -
хитро! Затем то же самое делаем уже втроем с навесом над упряжкой.
Кривозуб доволен:
проклятого дождя не успел в Бальдеронгиху. Поселок это, Бальдеронгиха.
Там, вишь-ли, в свое время гном Бальдеронг жил, ну и осталось.
равными рядами уложены мешки семенной ржи или там пшеницы из Хафлингшира.
Студент без доспехов оказывается неожиданно худым, и вообще смешно его
видеть в одном белье. Мне тоже очень непривычно, но что поделаешь. Вопрос
- как быть с оборудованием? Не хочется бросать все эти хитроумные
устройства, в которые угроблена уйма труда и мысли, и без которых вдвое
возрастает количество ситуаций, опасных для нас. Но выбора особого нет, и
поэтому оставляем лишь оружие и всякую карманную мелочь. Одежды, которую
предлагает Кривозуб, хватило бы на одного приличного господина и на одного
оборванца. Обоих мы делим пополам, и получается, что я красив и импозантен
снизу до половины, а мой спутник наоборот. Свои же доспехи сворачиваем и
прячем на днище фургона, а по крыше продолжает с монотонным упрямством
долбить дождь, словно желая ее во что бы то ни стало продырявить. Затем
лезем к Кривозубу, готовить легенду.
хозяина груза. Обычно мы сами хозяев представляем, а бывает и ездят
специально - разнюхать как и что. А ты, значит, за моего пособника
сойдешь, только отдай ему свой кафтан, и забери лохмотья. С лошадьми
управишься?
за мною.
инструктора разведшколы - кто хозяин, да где я жил, да родню запомнить
заставил, и как товар идет. Пожалуй, я так могу и впрямь осесть и безбедно
торговать, барыши загребая. Кстати о барышах. Я сую Кривозубу десяток
золотых южной чеканки, и он берет, но добавки не просит, а даже
предупреждает:
крупное селение, торчит на всхолмье, окруженном невысокой, но крепкой на
вид оградой. Посреди холма сторожевая вышка. Есть несколько каменных