них не нашлось ни одного, кто прошел через грайранский ад, ни одного, кто
носил бы на теле следы укуса грайра.
врачей и чувствовать себя на родной планете выродком, от которого очень
скоро в ужасе отвернулись бы все друзья и родственники. Люди не любят, когда
их скрытые мысли неожиданно становятся понятны кому-то из окружающих. Да и
нелегко бывает выдержать груз чужих, невольно подслушанных тайн.
возможностью телепатического общения, где не существовало секретов, они
могли надеяться со временем приспособиться к своему нелегкому дару.
"Севастополь" с погашенными реакторами законсервировали на орбитальной
стоянке, Неверов наконец сделал то, о чем мечтал все эти бесконечно долгие
дни.
морю.
и не стал запрашивать у диспетчера ориентировки. Он даже не сообщил, куда
именно летит. Этот полет касался только его одного. По крайней мере так ему
казалось в самом начале, а что касается ориентировки... С каждым днем он все
отчетливее ощущал ментальные поля иных существ, и отыскать корабль Октопуса
в открытом море для него не составляло особого труда.
гироскопы, а вслед за ними стал давать сбои генератор антигравитационного
поля, он понял, что дело гораздо серьезнее, чем он предполагал. Видимо, в
управляющем блоке проснулись остатки компьютерного фага, занесенного в
корабельные системы еще грайрами. Старые шрамы никогда не зарастают
полностью...
связаться с базой. Но на таком большом расстоянии слабенькая рация вездехода
не смогла пробиться сквозь фон помех, который остался и после исчезновения
грайров. Где находится источник этого таинственного радиоизлучения - они так
и не смогли установить.
часов, пока орбитальный радиобуй войдет в зону прямой видимости, и
направленной антенной передать сигнал бедствия. Но против такого решения
восставало все его существо.
посторонних людей, и неудача, коль скоро она произошла, касалась только его
самого и еще, пожалуй, лишь одного человека.
поражение, отбросил крышку наружного люка и, спустившись по стене стрелковой
башенки, уселся на крохотной палубе своего импровизированного судна.
гребнях высоко вверх.
бывает чаек... Здесь вообще нет птиц.
случилось.
окружающих предметов, и он почувствовал, что летит над волнами...
палубе вездехода собственное тело, он понял, что летит не он сам, а лишь
какая-то неведомая и, может быть, главная частица его разума. Но, несмотря
на это, ощущение полета было полным.
его взору открылись просторы океана на многие мили вокруг.
(а может быть, часов? Время в этом полете не имело никакого значения), он
увидел среди тяжелых серых валов сверкающее радугой пятнышко корабля. Тогда
он начал снижаться. Словно почувствовав его приближение, огромный живой
корабль Октопуса развернулся ему навстречу.
все ближе... Когда видишь цель, такую желанную и так долго недоступную для
тебя, трудно изменить направление, да он и не хотел его менять.
просто открыл глаза и оказался вновь сидящим на палубе своего крошечного
судна. А рядом, на расстоянии нескольких десятков метров, раскачивалась
гигантская раковина Октопуса.
ноги и, вцепившись в поручни, до рези в глазах вглядывался в корпус живого
корабля, не в силах поверить в то, что только что произошло с ним.
существо, которое приветственно махало ему всеми своими щупальцами, и лишь
минутой позже наконец заметил Элайн.
лучилось счастьем.
"Севастополь", я все время была рядом с тобой.
его готовил. Но я не знала другого.