которой уверены, и слышал, как драконы на дне морском зовут друг друга
трубными, мрачными голосами.
лбу, слышал слова Леди: "Скоро ты будешь со мной, Валентин, и я дам тебе
покой". А потом ему явился Король Снов и объявил: "Сегодня ночью я обойду
весь мир в поисках ваших врагов, мой друг Коронал, и, если мне удастся
поставить их на колени, я это сделаю". Эти слова дали ему некоторую
передышку, пока не раздались снова крики страха и боли, пение морских
драконов, шепот метаморфов; и так ночь перешла в утро, и он поднялся еще
более утомленным, чем накануне вечером.
разделяющие Алханроель и Остров, недомогание Валентина стало рассеиваться.
Поток исполненных муки сигналов со всех концов света не прекращался, но
здесь преобладала власть Леди, которая усиливалась с каждым днем, и
Валентин ощущал постоянное ее присутствие в своей душе, и она поддерживала
его, вела, успокаивала. Столкнувшись на Сувраеле с пессимизмом Короля
Снов, Валентин красноречиво отстаивал свою убежденность в том, что мир
можно восстановить. "Никакой надежды", - сказал ему Минакс Барьязид, на
что Валентин ответил: "Надежда есть, нужно только протянуть руку и увидеть
ее. Я вижу путь". А Барьязид возразил: "Нет никакого пути, и все
потеряно", на что Валентин сказал: "Следуйте за мной, и я укажу путь". И,
с конце концов, ему удалось вывести Минакса из состояния безысходности и
добиться его не слишком охотной поддержки. Проблеск надежды, появившийся у
Валентина на Сувраеле, чуть не пропал во время плавания на север, но
сейчас, кажется, надежда возвращалась.
и выше поднимался над горизонтом и каждое утро, когда лучи восходящего
солнца освещали с восточной стороны его меловые уступы, являл собой
восхитительное зрелище: нежно-розовый при первом свете, затем -
ослепительно алый, после чего непостижимым образом совершался переход к
золотистому, и, наконец, когда солнце стояло уже высоко в небе. Остров
становился совершенно белым, и эта потрясающая белизна разносилась над
водой, подобная звукам гигантских цимбал, всепроникающей,
жизнеутверждающей мелодии.
названием Семь Стен. Вновь жрица Талинот Эсулд проводила Валентина в
Изумрудный Зал; вновь он увидел мать, стоящую между двумя танигалами. Она
улыбалась, раскрыв объятия ему навстречу.
ведь еще года не прошло с тех пор, как они встречались в этом зале. Теперь
ее черные волосы перемежались седыми прядями; теплота ее взгляда исчезла,
уступив место холодной мрачности; время наложило отпечаток даже на ее
царственную осанку, - покатые плечи, опущенная голова. Когда-то она
казалась ему богиней, а теперь мнилась небожительницей, постепенно
превращающейся в пожилую, вполне смертную женщину.
прочь любой случайный ветерок. Они пригубили прохладного золотистого вина,
и он поведал ей о своих странствиях по Пьюрифайну, о поездке на Сувраель,
о встрече с Доминином Барьязидом и о том удовольствии, которое ему
доставил вид бывшего врага, обретшего здравый рассудок и вновь лояльного.
меня немало удивило.
условиями жизни в той стране и их ужасными обязанностями. Но они не
какие-нибудь чудовища, как принято считать. Минакс - человек неистовый, и
я это чувствую, когда сталкиваются наши души, что бывает нечасто, но в то
же время сильный и благородный.
поддержку всему, что мы должны сделать. В данный момент он заполняет мир
самыми мощными посланиями в надежде обуздать безумие.
недель я ощущаю его мощь, исходящую с Сувраеля. Он предпринял могучее
усилие, какого не совершал никогда раньше. Я делаю то же сама, но
спокойнее. Но этого недостаточно. Весь мир обезумел, Валентин. Звезда
наших врагов восходит, а наша - закатывается; миром теперь правят голод и
страх, а не Понтифекс и Коронал. Ты сам это знаешь. Ты чувствуешь, как
безумие наваливается на тебя, охватывает тебя, грозит смести все.
надежды, ты ли, несущая успокоение?
Снов и Леди Острова сами не в состоянии сдержать поток сумасшествия.
вести войну?
недостаточно даже трех Владык. Ущербное правительство не может управиться
с обрушившимся на нас кризисом.
пора уснуть.
заточу себя в Лабиринте?
тебя на наше государство, если ты действительно так думаешь.
без него.
взошел на престол? Что я должен был делать? Отправиться в Лабиринт сразу
же после избрания Короналом? У меня нет Понтифекса, потому что его не было
с самого начала. И время было неподходящим, чтобы занимать место Тивераса.
Меня отвлекали иные, насущные заботы, как, кстати, и до сих пор.
Данипьюр и заключить с ней союз против Фараатаа, нашего общего врага,
который уничтожит весь мир под предлогом возвращения его своему народу. А
если я окажусь в Лабиринте, то как смогу...
необходимо вступить в переговоры с метаморфами. Данипьюр должна понять,
что я не похож на королей прошлого, что я признаю новые реальности, считаю
невозможным далее подавлять часть души Маджипура, принадлежащую
метаморфам, что мы должны это признать, допустить их в свой круг и принять
их.
задуманное?
голосом. - Если они и впрямь убеждения, а не мания, за которой скрывается
отвращение к Лабиринту.
войти туда, когда придет время, хоть и без особой радости. Однако я
утверждаю, что время еще не наступило. Возможно, мое переселение
произойдет скоро, но не сейчас.
уснуть. И пусть он уснет поскорее, Валентин.
на встречу с Данипьюр вызывает радость. Столько лет скитаться в джунглях
злосчастным изгоем, а до того столь долго подвергаться насмешкам, - что ж,
теперь сама Данипьюр с соблюдением всех дипломатических церемоний
приглашает его на аудиенцию в Дом Услуг в Иллиривойне.
ей явиться к нему в Новый Велалисер. В конце концов, она была всего лишь
выборным вождем племени, а ее титул не существовал до изгнания; он же
провозглашен значительной частью народа Грядущим Принцем и Королем Сущим,
ежедневно общается с водяными королями и пользуется гораздо большей
преданностью сторонников, чем Данипьюр. Но потом он передумал, решив, что
произведет гораздо большее впечатление, войдя в Иллиривойн во главе тысяч
соплеменников и показав Данипьюр с ее прихлебателями, какой властью он
обладает! Пусть будет так, подумал он и согласился прийти в Иллиривойн.
незаконченный вид. Обычно для нее выбирали открытое место в лесу,
неподалеку от какой-нибудь сравнительно полноводной реки. Но улицами
по-прежнему служили еле заметные тропинки, плетеные хижины почти не имели
украшений, их крыши выглядели сделанными наспех, а площадь перед Домом
Услуг была расчищена не до конца, и повсюду змеились и переплетались
лианы. Лишь сам Дом Услуг напоминал прежний Иллиривойн. Согласно обычаю
здание перенесли со старого места и вновь установили в центре города, где
оно господствовало над всем своим окружением. Трехэтажное здание,
украшенное сверкающими колоннами из банникопа, с обшитым полированными
Ильин Андрей
Куликов Роман
Сертаков Виталий
Глуховский Дмитрий
Ильин Андрей
Орловский Гай Юлий