но не думаю. Сидя там на краю белого света, падавшего из столовой, она,
по-моему, выглядела двенадцатилетней девочкой. Ну, может, тринадцатилетней.
нее он не мог.., и еще он покраснел. Стал совсем темно-красным. Как розы. А
потом - знаешь что? - он попросил у меня прощения за то, что он и двое его
дружков сделали со мной. Извинился только он один, и, по-моему, искренне. Но
про перчатку он соврал. Не думаю, что она была ему так уж нужна - старая,
порванная, да и не по руке ему, но он соврал, чтобы оставить ее себе. Не
понимаю почему. Не понимаю.
Мама как-то сказала мне, что такое случается с людьми после несчастного
случая или драки. Кое-что я помню прекрасно - и почти всегда связанное с
Бобби, - но все остальное в основном восходит к тому, о чем мне рассказывали
потом. Я была в парке по ту сторону улицы, где мы жили, и тут подошли эти
трое мальчиков - Гарри Дулин, Уилли Ширмен и еще один, не помню, как его
звали. Да и не важно. Они меня избили. Гарри Дулин бил меня бейсбольной
битой, а Уилли и тот, третий, держали, чтобы я не убежала.
плечо. Я закричала, и, наверное, они убежали. Я сидела там, поддерживала
руку.., было ужасно больно и.., и, думаю, я была в шоке.., не знала, что
делать. И тут появился Бобби. Он помог мне выйти из парка, а потом взял меня
на руки и отнес к себе домой. Нес всю дорогу вверх по Броуд-стрит в один из
самых жарких дней в году. Нес меня на руках.
мальчика с морковным ежиком. Поглядел на его худые руки-спички. Потом
поглядел на девочку. Она была примерно на дюйм выше него и шире в плечах. Я
поглядел на второго мальчика, на Салла. С гривой черных волос и
всеамериканской ухмылкой. С волосами Стоука Джонса и ухмылкой Скипа Кирка. Я
мог представить себе, как ее нес бы на руках Салл, да, конечно, но этот
второй...
начала терять сознание, и он нес меня. - Она вынула снимок из моих пальцев.
вернулся и украл его перчатку? Она кивнула.
- Тед, - который словно бы знал что-то обо всем. Он вправил мне руку. Помню,
он дал мне свой пояс и велел кусать его. Или это был пояс Бобби? Он сказал,
что я могу перехватить боль, и я ее поймала. А после.., после случилось
что-то очень скверное.
слезы сначала с одной стороны лица, потом с другой, продолжая смотреть на
снимок. - А потом, до того, как они с матерью уехали из Харвича, Бобби избил
парня, который орудовал битой. - Кэрол вставила снимок в его отделеньице.
меня выручил. Салл был выше него и много сильнее, и Салл, возможно,
вступился бы за меня, будь он там, но его там не было. А Бобби был, и он
прошел со мной на руках всю дорогу вверх по склону. Он сделал то, что было
очень нужным. Самое лучшее, самое важное, что для меня сделали за всю мою
жизнь. Понимаешь, Пит?
меньше часа назад.., только она-то маршировала. Взяла плакат и маршировала с
ним. Но, конечно, Ната Хоппенстенда не избили трое парней, начавших в шутку,
а затем решивших действовать всерьез. Возможно, в этом и заключалась
разница.
сказать ему, как сильно я люблю его за это и как сильно я люблю его за то,
как он показал Гарри Дулину, что за причиненную людям боль приходится
платить, особенно если они слабее тебя и не сделали тебе никакого вреда.
понял бы. Мой отец не захочет, моя мать не сумеет. Ее подруга Рионда
позвонила мне и сказала... - Она не договорила, а только продолжала сидеть
на ящике из-под молочных пакетов, вертя в руках сумочку.
хотя бы обнять, но я боялся испортить то, что сейчас произошло. Так как
что-то произошло. В ее рассказе была магия. Не в центре, но где-то по самому
краю. Я ощутил эту магию.
соседка по комнате говорит, что я свихнулась. Мне никогда не устроиться на
работу, если я стану членом коммунистической группы и это будет официально
зафиксировано. Но, думаю, я это сделаю.
Потом Кэрол хихикнула.
заниматься. Спасибо, Пит, что пришел. Я никогда никому этого снимка не
показывала. И сама на него не смотрела уж не знаю сколько времени. Я
чувствую себя лучше. Намного.
в чем?
двухстах находилась автостоянка, на которой студенты, не получившие пропуска
на территорию городка (первокурсники, второкурсники и большинство
третьекурсников), держали свои машины. Это было главное место свиданий, едва
наступали холода, но в этот вечер я совсем не думал об объятиях в моей
машине.
сказала, что переписывалась с ним.
не позвонил. Раз уж так, то, мне кажется, лучше это сделать при встрече. -
До этой минуты я не осознавал, что принял такое решение, и вдруг оказалось,
что да, принял. Бесспорно, сказал я это не для того, чтобы сделать приятное
Кэрол.
сумочку, не глядя на меня.
что встречаюсь с одним парнем. Я остановился.
изогнутая нижняя губа. Та самая улыбка.
на тебя с... - Она помолчала ровно столько, чтобы мы успели вместе мысленно
докончить "с бейсбольной битой", а затем продолжала:
Если нам надо что-то сделать, так давай. Но кататься с тобой я не поеду. Мне
надо заниматься.
десятки и десятки в каждом облитом луной ряду. Я с трудом вспомнил, где
поставил "универсал" моего брата. Когда я последний раз побывал в УМ,
стоянка оказалась в три, если не в четыре раза шире и вмещала тысячу с
лишним машин. Проходит время, и все становится больше. Кроме нас.
по асфальту и листьев, чтобы загребать их ногами, там не было.
кажется, у нас это.., временно. Ведь так?
называлось "получить по шеям" - но удивлен я не был. - Наверное, так.
симпатия и ничего больше. Будем честны. Так что если хочешь держать рот на
замке, когда поедешь домой на каникулы, то...
случай прокола?
повернулась ко мне и обняла меня за шею. Некоторое время мы целовались между
двумя рядами машин, пока у меня не встало настолько, что она не могла не
почувствовать. Тут она чмокнула меня в губы, и мы пошли дальше.
Второго. Потом засмеялась. Грустным смехом. - Я ждала, что он рассердится
или даже заплачет. Салл могучий парень и до чертиков пугает противников на
футбольном поле, но чувства у него все нараспашку. Чего я не ожидала, так
это облегчения.
Буджолд Лоис
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Херберт Фрэнк
Лукин Евгений