ехать рысцой... Не спешите, не спешите. Поглядите на часового, вон там в
поле, чуть впереди: он уставился на нас - глаз не спускает.
только нас застрелить, а вот драгуны могут снова взять меня в плен.
Слушайте, Гарви, я слышу топот позади нас. Вы ничего там не видите?
слева. Поверните-ка слегка голову, посмотрите сами и сделайте нужные выводы.
застыла у него в жилах: они проезжали мимо виселицы, сооруженной,
несомненно, для него самого. Он отвернулся, не скрывая ужаса.
назидательным тоном, каким он часто говорил теперь.
рукой, словно стараясь отогнать грозное видение.
освещают лучи заходящего солнца, вы дышите свежим воздухом, и перед вами
выступают зеленые холмы. С каждым шагом вы удаляетесь от проклятой
перекладины, и каждое темное ущелье, каждый дикий утес может дать вам приют
и скрыть вас от мстительных врагов. Я же видел плаху там, где ничто не
сулило избавления. Дважды бросали меня в тюрьму, и много ночей я томился в
оковах, ожидая, что утренняя заря принесет мне позорную смерть, и холодный
пот покрывал мое иссохшее тело. А когда я подходил к крошечному окошку с
железной решеткой, откуда в темницу проникал свежий воздух, и хотел обрести
утешение, взглянув на природу, которую бог сотворил для всех, даже для самых
отверженных своих созданий, перед моими глазами вставала виселица, и это
видение терзало меня, как нечистая совесть - умирающего грешника. Четыре
раза я был в их власти, не считая сегодняшнего дня; и дважды я считал, что
пришел мой смертный час. Тяжело расставаться с жизнью, когда ты счастлив и
любим, капитан Уортон, но еще ужаснее встречать смерть в полном одиночестве,
ни у кого не видя жалости; знать, что ни один человек не подумает об
ожидающей тебя судьбе; помнить, что через несколько часов тебя выведут из
темницы, которая кажется тебе желанной при мысли о том, что тебя ждет;
представлять себе, как при свете дня люди будут разглядывать тебя, словно
дикого зверя, а потом ты покинешь земную обитель, осыпанный насмешками и
оскорблениями твоих ближних, - вот, капитан Уортон, что значит настоящая
смерть.
необычной для него горячностью. Казалось, оба забыли о грозившей им
опасности и о взятых на себя ролях.
ответил Гарви. - Один раз меня уже подвели к виселице, я взошел на помост, и
меня спасли только внезапно появившиеся королевские войска. Приди они на
четверть часа позже, и я бы погиб. Я стоял, окруженный толпой равнодушных
мужчин, любопытных женщин и детей, глазевших на меня, как на мерзкое
чудовище. Когда я начинал молиться богу, меня оскорбляли, повторяя россказни
о моих преступлениях, и, оглядываясь вокруг, я не находил ни одного
дружеского лица, ни одного человека, который пожалел бы меня, - ни одного!
Все проклинали меня и называли негодяем, продавшим за деньги свою родину.
Солнце, казалось, сияло ярче, чем всегда, но для меня оно сияло в последний
раз. А поля весело зеленели кругом, и мне думалось, что лучше не может быть
и в раю. Ах, какой желанной казалась мне жизнь в ту минуту! То был страшный
час, капитан Уортон, такого вам еще не довелось пережить! У вас есть родные
и друзья, они скорбят о вас, у меня же не было никого, кроме отца, - он один
горевал бы обо мне, если б узнал о моей гибели. Но здесь я не видел ни
участия, ни сострадания, никто не пытался облегчить мои муки. Я даже думал,
что и он забыл о моем существовании.
выказывая искреннее благочестие, хотя недавно только притворялся
благочестивым.
пастыря, которого он изображал. Огонь, горевший в его глазах, угас, а
взволнованное выражение сменили сухая сдержанность и непреклонность, и он
ответил так, словно разговаривал с негром:
выполняйте данное вам серьезное поручение, а позже дадите мне подробный
отчет. - Тут он понизил голос и продолжал:
оглядывайтесь назад.
соответствующую его роли. Вскоре он забыл о неожиданной горячности
разносчика, ибо думал лишь об угрожавшей ему опасности, и его вновь охватила
затихшая было тревога.
лицом внимательно смотрит на покинутую ими ферму. - Что происходит возле
дома?
Теперь вы должны владеть в совершенстве всеми своими органами чувств,
сбросьте с себя парик и маску и киньте их на дорогу; впереди нам бояться
некого, но те, что остались позади, готовят нам беспощадную погоню!
маску и парик. - До поворота остается всего четверть мили, почему не
поскакать во весь опор?
без офицера, если не увидят, что мы удираем от них. Вот он вышел, идет к
конюшне... Теперь переходите на рысь; вот с десяток солдат вскочили в седла,
но офицер задержался, чтобы подтянуть подпругу.., они надеются незаметно
подкрасться к нам.., вот и офицер в седле. Теперь скачите, капитан Уортон,
коли вам дорога жизнь, и не отставайте от меня! Если задержитесь - все
пропало!
лошадь вскачь, капитан бросился следом за ним, отчаянно погоняя свою
несчастную клячу. Б"рч сам выбрал себе коня, и, хотя он далеко уступал
откормленным драгунским скакунам, все же был не в пример лучше жалкого пони,
которого сочли вполне достойным возить Цезаря Томпсона. Стоило этой лошадке
сделать несколько прыжков, как Генри увидел, что спутник быстро удаляется от
него, а бросив испуганный взгляд назад, он убедился, что враги так же быстро
его нагоняют. Несчастье кажется нам вдвое тягостней, когда мы вынуждены
переносить его в одиночестве, и капитан в отчаянии закричал разносчику,
чтобы тот его не покидал. Гарви тотчас придержал копя и обождал, пока
капитан на своем пони не поравнялся с ним. Когда лошадь разносчика пустилась
вскачь, треугольная шляпа и парик свалились у него с головы, и это
превращение, произошедшее на глазах у драгун, окончательно разоблачило
беглецов; солдаты подняли оглушительный крик, и нашим всадникам показалось,
что он раздался у них прямо за спиной, так ясно были слышны эти вопли и так
сильно уменьшилось расстояние между беглецами и преследователями.
холмов пешком, по полям влево от дороги? Ограда задержит драгун.
вдвое быстрее, чем мы, а ограда задержит их не больше, чем нас - рытвины в
поле. До поворота совсем недалеко, а за ним в лес идут две дороги. Солдаты
могут там задержаться, пока решат, по какой дороге скакать за нами, и мы
выиграем немного времени.
Генри, подгоняя пони концом повода.
разносчик. - С нас хватит даже четверти мили - и мы спасены, если вы будете
слушаться меня.
продолжал молча погонять свою лошадь. Через несколько минут беглецы достигли
желанного поворота и, огибая низкие кусты, бросили взгляд назад, на
растянувшихся вдоль дороги драгун. У Мейсона и сержанта были более резвые
кони, они далеко опередили остальных и скакали гораздо ближе, чем Гарви мог
ожидать.
между горами, росла густая молодая поросль на месте прежнего леса,
срубленного на топливо. Увидев этот подлесок, Генри снова предложил
разносчику сойти с коней и спрятаться в нем; но Б"рч решительно отказался.
Упомянутые им две дороги проходили недалеко от поворота, образуя острый
угол, и разбегались в разные стороны, так что издали была видна лишь
небольшая их часть. Разносчик выбрал левую дорогу, но вскоре свернул вправо
по тропинке между деревьями, пересек правую дорогу и начал подниматься вверх
по склону, расположенному прямо перед ним. Эта уловка спасла беглецов.
Доскакав до развилки, драгуны бросились влево по следам копыт, но проскочили
мимо тропинки, куда свернули беглецы, и лишь позже заметили, что следы копыт
кончились. Когда усталые и запыхавшиеся лошади Генри и Б"рча взбирались на
подъем, беглецы услышали внизу громкие голоса драгун, кричавших отставшим
товарищам, чтобы они сворачивали на правую дорогу. Тут Генри снова предложил
разносчику бросить лошадей и спрятаться в чаще.
вершины и так же круто спускается вниз. Сначала взберемся на гору.
Генри сразу скрылся в густой чаще, покрывавшей склоны горы, а Гарви
задержался и несколько раз сильно ударил обеих лошадей хлыстом; они
помчались вниз по дороге, спускавшейся по ту сторону горы, и тогда разносчик
присоединился к Генри.
Андреев Николай
Майер Стефани
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Смоленский Вадим
Шилова Юлия