вздохнул).
круг, то взовьется выше; другой пташке не та часть. Поет себе щебетуньей
ласточкой, скоро-скорехонько стрижет воздух крыльями, а дале дома родимого
не смеет. Не все ж по тепло на гнездо колыбельное; придет пора-времечко,
надо и свое гнездышко свивать и своих детушек выводить.
с головы не падет.
странник, молвлю тебе не в укор, не в уразумение, а в напоминание. У нас на
уме все сокровища земные, то для себя, то для деток, а про сокровища
небесные, их же ни тля, ни червь не поедают, и впомине нет. А там придет час
Христов, аскамитных кафтанов, ковшов серебряных, ларцов кованых с собой не
возьмем; явимся к нему наги, с одними грехами или добрыми делами.
детей наших.
Васильевне?..
то, статься может, господь и наказал меня сватовством Мамона. С той поры не
плодит мое деревцо сладких яблочков; с той поры женихов Настеньке словно
рукой сняло, да и сама она, горемычная, сохнет, что былина на крутом яру. Я
ли не ходил на богомолье по святым местам; я ли не ставил местных свеч, не
теплил лампады неугасимой!
разоренным от пожара, в голодные годы, выкупал из плену басурманского. И
старался, чтобы левая рука не знала, что подает правая.
тебя вдоволь было. Не последний ломоть делил ты, не последнюю пулу отдавал.
Вот дело иное, кабы ты для спасения души твоего недруга отдал бы, чего у
тебя дороже, милее нет на белом свете, кусок своего тела, кровь свою!
глазом на своего слушателя, как стрелок, желая высмотреть, ловко ли ударил в
цель. Заставили бы его повторить, он не сумел бы; ему самому казалось,
кто-то другой говорил в нем.
просит милости.
бесчестья сыну, дочери, всему роду нашему. Ты хочешь, чтоб я умер
неспокойно, чтоб я с того света слышал, как дети моих детей будут пенять
мне, может статься клясть меня за позор свой, чтобы я слышал, как народ, мои
вороги будут смеяться над моей могилой и позорничать на ней. Вот, скажут,
был добрый отец! радел о детках!.. пристроил дочку единородную, любимую, за
внука колдуньи, что сожжена в Можае на лобном месте! Внук ведьмы, сын
кровного ворога моего, с ним же должен мой сын на поле, поймет дочь мою...
Нет, Афанасий Никитич, проси, требуй от меня другого. Господь видит, коли то
для Христова дела, не пожалею крови своей.
дочка твоя любимая, голубица чистая? Только свою погубит. Не ее желает он
сыну, а богатства твоего. Жених мой не таков, хочет одного богатства
небесного; только с этим приданым дорога ему Анастасия свет-радость
Васильевна.
обыденным; хочу, да и в день великой душа бы твоя явилась ко Христу, аки
невеста чистая, непорочная. Вот видишь, два жениха на примете для Анастасии.
За обоих стоит господин наш Иван Васильевич, за одного стою я крепко: оба
басурманы. Один татарин и царевич...
окрестится.
бы проговорясь перед своим судьею, но, оправившись, отвечал:
Не томи, ради бога.
нетленные на тебя и другого раба божьего.
любимого сына, вся жизнь боярина с ее предрассудками и верованиями.
душу свою, скажет, что он слыхал его в зазорных беседах, не только что видал
в делах сатанинских! Бывал я у него не раз, беседовал с ним не однажды; все
речь о божьем дивном творении, разумная, красная, светлая, словно ключ
гремучий. Скромен, как девица, отважен, как твой сын: милостив до бедных.
Николи не забуду его добра. Одно только держит его в когтях нечистого,
только одно потянет его в смолу горючую, что он некрещеный. Но коли примет
нашу веру крещеную, очистится от всякой скверны, скорее нашего попадет в
обитель бога. Подумай, боярин, ты заложил мне святое слово.
своей.
божьего Онтона от огня вечного, помилуешь и свою душу.
явишься к нему на тот свет? (эти слова принадлежали не Афанасью Никитину, а
Иосифу Волоцкому) может статься, заутро опоздает слово твое. Откажешь
Онтону, кто поручится, что он тотчас не уедет в свою латинскую землю?
Останется тогда навеки в плену адовом. И когда придет на тот свет, связанный
по рукам и по ногам, когда возьмут его, чтобы бросить в смолу кипучую,
господи, скажет он, я хотел к тебе в обитель твою, а меня не пустил раб твой
Василий: он связал меня по рукам и ногам, он кидает меня в огнь вечный;
свяжи его со мною, ввергни его в огонь со мною. Спасут ли тебя тогда твои
подаяния, твое богомолье? Одумайся, Василий Федорович; повтори святое слово
свое, да возрадуются ангелы, принимая в лик свой новую христианскую душу,
воспоют: слава, слава тебе, господи, на земли и на небеси!
взглянул на икону спасителя с любовью и страданием распятого с ним на
кресте, и поднялся вдруг с болезненного одра своего, крепок и сановит, и
произнес с умилением:
от недостойного раба твоего жертву кровную, великую! Одна дочь у меня,
ненаглядная моя, сокровище мое, и ту отдаю тебе. Господи, господи, помяни
меня и ее во царствии своем!
мирское. Ударили по рукам и условились: приготовить Анастасию, объявить
через Афоню согласие Антону-лекарю и сказать ему, чтобы он, сберегая девичью
стыдливость и честь от всякого нарекания людского, переехал завтра ж на
другой двор и тотчас взял духовника боярского, который ввел бы его в веру
крещеную. Свадьбе положено быть не прежде, как суд божий решит участь Хабара
на поле. Видел ли Антон дочь боярина и как видел, не спрашивали: может
статься, Образец боялся узнать, что узнать было бы ему неприятно.
подломились.
глубоко павший ей в душу, икона, убранная светом лампады, как перед
праздником, - все сказало ей, что готовится для нее что-нибудь чрезвычайное.
близкой смерти. Вот и ворон словно впился в кровлю дома и не хочет отстать
от нее, и собака роет яму перед окном повалуши, и мать Анастасьина во сне
является и зовет к себе!
сказать Анастасия и залилась слезами.
позовет, никто не остановит. Пора подумать, как бы тебя пристроить... ты уж
девка в поре... злые люди скажут скоро: устарок!..
когда говорить, был и тот, что и каким голосом следовало отвечать отцу,
когда он молвит ей о женихе. Эпиграф, взятый нами для настоящей главы, с
должным, мерным причитанием, затвердила на подобный случай Анастасия, но
теперь было не до него. Она стояла у изголовья отцовой кровати ни жива ни
мертва; она ничего не могла вымолвить и утирала тонким рукавом своим слезы,
льющиеся в изобилии.
Березин Федор
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс
Посняков Андрей