же самое, будто вернулось эхо. Канарис снова подул в трубку, но уже
один раз. Вслед за тем в трубке раздались гудки отбоя.
разговор состоялся. Глава абвера положил трубку на рычаг и вернулся к
дневнику. Теперь он то и дело поглядывал на часы.
остановиться и купить вечерние издания. Пока тот ходил к киоску, у
автомобиля побывал мужчина, по виду - торговец сувенирами или
распространитель лотерейных билетов. Окно пассажирского салона было
опущено, незнакомец передал в него конверт и удалился.
конверт. На стол выпали копии документов и фотография семьи: отец и
мать сидят в окружении нескольких детей.
некоего Эбергарда Гейдриха, и свидетельствовала, что он рожден от
немца и еврейки. Далее указывалось, что человек этот был опереточным
актером, тенором. В заключение приводились данные о его семье, в
частности о сыне - Рейнгарде Гейдрихе.
главного имперского управления безопасности, в которое входили
гестапо, служба безопасности - СД, полиция безопасности, криминальная
полиция...
руках, как бы не желая расставаться с такой ценностью, затем положил
конверт в сейф.
хранившиеся там документы, некоторые из них бегло просматривал, пока
не отыскал нужный. Это была картонная папка с тесемками, крытая синим
блестящим коленкором. То, что хранилось в ней, Канарис считал
бесценным сокровищем.
фотографии. Канарис взял их, поднес к свету, как бы желая убедиться,
что они те самые, никто не украл их, не подменил...
карточки получились контрастные, четкие. Изображена была могила. На
обоих снимках - одна и та же могила. Об этом свидетельствовало
характерное надгробие и все, что его окружало, - деревья, кустарники,
фигурное металлическое ограждение.
бы, самое обыкновенное, неотличимое от тысяч других на кладбищах
любого германского города?
что здесь погребена Сарра Гейдрих (немецкий текст был повторен
по-древнееврейски). А на второй фотографии того же надгробия была уже
другая доска. Надпись гласила: "С. Гейдрих". Текст на древнееврейском
языке отсутствовал.
многие другие ценности такого же рода и среди них - история болезни
унтер-офицера Адольфа Шикльгрубера2, нуждающегося в длительном
наблюдении психиатров...
кофе, как вдруг затявкал Зеппль. Это был любимый пес Канариса; цветной
портрет таксы Зеппля висел в служебном кабинете главы абвера -
неподалеку от портрета полковника Николаи и полки с тремя бронзовыми
обезьянами...
дом пришел посторонний. Канарис бросил тревожный взгляд на сейф и
поспешил вниз.
такой неожиданной и приятной встречи. Он протянул гостю руку, и его
мягкая, как у женщины, ладошка утонула в крепкой руке Гейдриха.
дома, крепился, пока были силы. Когда стало невмоготу, решил нанести
"визит вежливости". - При этих словах он ухмыльнулся, его тонкие губы
растянулись в длинные полосы.
понятно, и предложил гостю кресло. Но тот сказал, что лучше, если они
прогуляются: ветер, который дул с утра, разогнал тучи. Сейчас он
унялся, и вечер прекрасен.
лапах.
странным образом перекрещивала их пути. Впервые они встретились в 1922
году на палубе учебного крейсера "Берлин". В ту пору Канарис был
оберлейтенантом, Гейдрих - кадетом. Спустя несколько месяцев
офицерский суд чести слушал дело кадета Гейдриха, обвинявшегося в
какой-то уголовщине, и постановил изгнать его из флота. На суде
присутствовал Канарис. Далее они встречались на партейтаге в Мюнхене и
затем в Свинемюнде. К этому времени роли переменились: в Свинемюнде
Рейнгард Гейдрих приезжал уже в ранге руководителя РСХА, проверяя
состояние охраны участка побережья, которым руководил Канарис. И вот,
наконец, пригород Берлина, где Канарис купил дом, когда был назначен
главой абвера. Была ли это игра случая или нечто прямо
противоположное, но дом Гейдриха оказался на той же самой
Доллештрассе, что и особняк Канариса...
и заняты сходной работой, должны общаться. Вот они и стали ходить в
гости друг к другу вместе с женами и детьми, встречаться на теннисном
корте и площадке для игры в крокет. Но все это было чисто внешнее.
Гейдрих люто ненавидел Канариса, считая, что тот содействовал его
изгнанию из флота. В свою очередь Канарис отчетливо ощущал опасность,
которая всегда грозила со стороны руководителя РСХА, и накапливал
материалы, компрометировавшие Гейдриха с точки зрения нацистов.
другу улыбки, обменивались ничего не значащими фразами - маленький
изящный Канарис и костлявый верзила с безжалостными глазами и орлиным
носом на длинном асимметричном лице.
знать о директиве военного министра относительно подготовки к войне.
Но зачем группенфюрер спросил об этом? Какая преследуется цель?
на него глаза.
меня работает только в одном направлении.
вас заботит.
питать моторы врагов Германии.
кажется, начинаю понимать... Ведете речь о России?
осветить эти районы.
никогда не помешает...
взгляд.
так? - Канарис простодушно улыбнулся и, нагнувшись, погладил Зеппля,
который, как только люди остановились, стал рыть землю и уже выкопал
порядочную яму.
Любопытно, что вы скажете, если узнаете, что сейчас, быть может, в эту
минуту, два очень умных парня из моей службы бродят по тому самому
объекту?..
назад, - продолжал он. - А сегодня или завтра покинут Россию.
погладил Зеппля. - Что они делают в России, эти ваши люди?
нефтяного царства Советов?