Чтение 68–й страницы книги ~В тихом омуте?~

которого, уже давно мысленно потрепав по мясистым ушам,
решила называть Сержем.

Серж, выйдя из состояния мрачного анабиоза, в котором
пребывал, ответил:

- С удовольствием нашел бы тебя на заднем дворе
городской санэпидстанции с дыркой во лбу. Но, к несчастью,
чудеса невозможны.

- Действительно невозможны, иначе я бы тебе обязательно
понравилась.

- Ты же не сотенная купюра, чтобы мне нравиться.

- Надеюсь, твой хозяин будет хоть чуть-чуть галантнее,
- примирительно сказала я Сержу.

- Его дело, - отрезал он.

...Грек появился ровно в семь, пунктуальность, судя по
всему, была его коньком. Он осмотрел нас с живым интересом,
но как единую скульптурную группу, даже не выделив мой
приглушенный ненавязчивый макияж. А ведь за последние
полтора часа я сделала все, чтобы понравиться ему.

- Ну, вы поладили? - спросил Грек тоном старой девы,
которая оставляла в чужих руках свою любимую кошку для
брачных игр, а теперь жаждет узнать результаты.

- Безусловно, - ответила я за себя и за Сержа, - весь
день играли в карты на деньги.

Серж, ставший в присутствии хозяина кротким, как овца,
молчал.

- Вы готовы? - спросил меня Грек.

- Да. - Ни он, ни я не вложили в вопрос и ответ двойных
и тройных смыслов, так, старые приятели, собирающиеся на
деловую вечеринку.

- Тогда поехали. Сережа, проводи нас. Серж с
готовностью проскочил вперед, я видела только его коротко
стриженный самодовольный затылок, умеющий быть таким
преданным хозяину.

- У вас отличный сторожевой пес, - с милой улыбкой
сказала я Греку.

- Спасибо. Вы тоже отлично выглядите, - вернул мне
комплимент Грек.

- Он даже обнюхал мои вещи. Хорошо, что не пометил.

- Сережа не доверяет никому.

- А вы? , - Иногда.

...Спустя полчаса я сидела за столиком Грека в
"Паризиане". Все было так же, как и два дня назад, - тот же
джаз, те же музыканты, старательно подражающие великим
неграм. Только столик, за которым мы сидели с Власом, так и
-% был занят. Хрупкие бокалы, стоящие в обрамлении салфеток,
благополучно пережили Власа, их стекло даже не замутилось. А
я не могла отделаться от малодушного ощущения, что Влас
сейчас появится, на ходу подтягивая брюки. Но он не
появился. И вместо циничного трепа с моим глуповатым
любовником я была вынуждена светски заказывать блюда, о
названиях которых не имела понятия.

Грек был подчеркнуто вежлив, и со стороны мы казались
банальной любовной парочкой.

- Знаете что, - наконец не выдержала я, - мне плевать
на ваш ресторан, до двадцати шести лет я даже не подозревала
об их существовании. Заказывать я не умею и нож для рыбы
вполне могу всадить под ребра зазевавшемуся официанту.

- Ну, не стоит возводить на себя напраслину, - мягко
пожурил меня Грек, - вы ведь не инфант террибль, как бы ни
пытались мне это доказать. И потом - ножи для рыбы, как
правило, туповаты.

- Мне все равно. Заказывайте сами.

Грек заказал еду, и мы продолжили наш светский
разговор.

- Вы занятная штучка. - Он пристально рассматривал меня
сквозь наполненный шампанским бокал.

- Это оптический эффект, - не осталась в долгу я. -
Взгляните на меня невооруженным глазом, и ваше мнение сразу
переменится.

- Сережа вас возненавидел, я это понял сразу. - Грек не
счел возможным поддержать мой игривый тон.

- Это не повод, чтобы пустить меня в расход.

- Это повод, чтобы задуматься. Редко кто вызывает у
него такие сильные эмоции. Максимум, на что его может
подвигнуть человек, - брезгливое равнодушие.

- Человек или женщина?

- Хороший вопрос. Но он уже много лет моя тень, а у
тени не бывает личных пристрастий.

- На вашем месте я не стала бы обольщаться.

- И тем не менее... Вы, несомненно, мало похожи на
других.

- Людей или женщин?

Грек коснулся моей щеки кончиками пальцев - впрочем,
прикосновение не было чувственным, оно ничего не обещало.

- Людей, девочка, людей. Боюсь, что как женщина вы еще
достаточно примитивны, вы только нащупываете свою тактику. И
чтобы вы не теряли на это время, маленький совет: можно либо
подчинять, либо подчиняться - так поступают мужчины. Женщины
же комбинируют эти два понятия, и этим отличаются от мужчин.
Ничего другого человечество не придумало. Так что война
полов - это всего лишь никем не нарушаемое вечное перемирие,
где каждый возделывает свое поле и никто никому не мешает.

- Но есть еще третий путь - вообще выйти из игры.

- Не пойдет, - наставительно сказал Грек, - все, кто
мог, уже вышли и благополучно устроились в качестве символов
мировых религий.

- Думаю, что не это вас беспокоит.

- Да. - Грек внимательно смотрел на меня. - Я все время
"(&c в вас двойное дно, но разглядеть, что на нем покоится,
никак не могу. Что-то ускользает от меня, а я не люблю,
чтобы от меня что-то ускользало.

- Если это касается того, что произошло...

- Похоже, нет, - Грек старательно подбирал
формулировки, - это скорее касается вас самой.

Конечно, он был проницательным человеком, это тебе не
Влас с его аккуратной задницей и хорошо подвешенным членом,
- однако и он не смог сформулировать главного. Потому что
главного не знала я сама. Я не знала своей собственной души,
нынешней души, - она так же формировалась, как и совсем
недавно лицо; она еще не устоялась, она позволяла себе
гримасничать и быть некрасивой - и, как ни странно, это мне
нравилось. Но зато не нравилось Греку - я вспомнила вдруг
грубое откровение Власа: "Я ненавижу то, чего не могу
понять", естественная человеческая реакция.

- Хотя разгадка может быть самой простой, - продолжал
размышлять Грек.

- Выдумаете?

- Ловлю себя на мысли, что мне хочется вас раздеть.

- Вот как? - Я удивленно вскинула брови и подумала, что
вовсе бы не сопротивлялась этому. - А как же ваше кредо не
заводить любовниц?

- Вы опять меня не поняли, - остудил мой пыл Грек. -
Вас хочется раздеть в самом опасном смысле слова - сдернуть
кожный покров, как сдергивают одеяло.

- Стоит ли?

- Есть еще один щадящий вариант - терапевтический.
Нужно просто понаблюдать за вами, когда вы спите и не можете
себя контролировать. Так что опасайтесь заснуть с кем-нибудь
в одной постели. Это дружеский совет.

- Дружеская поддержка была бы воспринята мной с не
меньшим энтузиазмом. - Грек, конечно, был хорош со своими
симпатичными, но маловразумительными софизмами, но
обольщаться не следовало; сейчас у хищника перерыв на обед и
он вполне может пофилософствовать до следующего приема пищи.
А пищей можешь оказаться ты, Власа стерли с земли, как
хлебные крошки со стола, а ты ничем не лучше Власа. - ..

- Да. Я понимаю вас. - Постоянное "вы" звучало в его
устах чуть ли не издевкой, легким реверансом кота в сторону
мыши, которую он держит за хвост. - Когда вы собираетесь
уехать из Питера?

- Как можно скорее. Мне больше нечего здесь делать.
Сегодняшняя "Красная стрела" меня вполне бы устроила, -
сказала я и тут же поумерила аппетиты, - или что-нибудь
ночное, попроще.

- Хорошо, Сережа получит соответствующие инструкции и
проводит вас на вокзал. Деньги тоже получите у него.

- Момент существенный, но неприятный. Я сожалею, что
ввела вас в расходы, - состроила унылую физиономию я.

- Думаю, если бы вы не предупредили меня, - наконец
признался Грек, - расходы были бы значительно большими. Для