лые парни, облапошивающие многочисленных простаков в "наперстки", "бесп-
роигрышную лотерею" и карты, исправно платили тридцать процентов прибы-
ли.
щевой рынок на паях. Но кто станет делиться тем, что имеет?
же. Баркас менял маршруты и места ночлега, автомобили, перестал ходить в
"Сапфир", не появлялся в казино.
цанов отогнать новенький "мере" на профилактику. Когда тот включил зажи-
гание, страшный взрыв разнес машину, от пацана ничего не осталось.
послушно исполняет все приказы Шамана. И Итальянец когда-то подорвал
бензовоз конкурентов.
долго не протянет.
Рынды как подозреваемого в убийстве, бывший контролер вел себя очень
послушно.
последнего, иначе сам взлетишь на воздух, - учил отставной морпех скры-
вающегося убийцу, - Вот эта почти не дает осколков, ее можно кидать и на
улице. А лучше покатить по земле, так надежней...
из-за угла аккуратно катнул ему под ноги гранату РГД-5. Грохнул взрыв.
Один телохранитель убит на месте, второй тяжело ранен. Самому Итальянцу
оторвало ногу.
на месте не было, но взрыв и последовавший за ним пожар причинили мате-
риальный ущерб и посеяли страх: в следующий раз Воронцову могло меньше
повезти.
расстреляли из "помповиков" "девятку" Баркаса. Картечь превратила машину
в решето, водитель и пассажирка были убиты на месте. Но вместо Баркаса в
"девятке" находились Череп со своей подружкой. Тонированные стекла ока-
зали ему дурную услугу.
то в конце концов его убивают. Выход у обреченного только один - опере-
дить противника. Не рядового исполнителя, конечно, а "заказчика" - того,
кто отдал приказ. Так бывший бригадир и Шаман оказались лицом к лицу.
бождения испытывал волнение. В общей сложности из пятидесяти пяти лет он
провел за проволокой двадцать - половину сознательной жизни. Первый срок
"взял" в пятнадцать - шестерик за групповой разбой с "мокряком". До со-
вершеннолетия топтался в зоне для малолеток, где волчьи законы соблюда-
ются со слепым фанатизмом. Если красный цвет западло - все! Принесли
предки в "дачке" помидоры ранней весной - бросай в сортир! Мать пришла
на свиданку в красном платье - повернулся, сплюнул и обратно в отряд!
ром, потому ему соблазнов преодолевать не приходилось, йот и порвал
пасть ублюдку, жравшему тайком яблоки. На "взросляк" пришел уже с авто-
ритетом и продолжал держаться за "закон", как за спасательный круг.
тирать полностью, от звонка до звонка. Так и отбыл шесть лет. Только вы-
шел - сразу "закрутился" с друзьями, по пьянке залез в чужой карман и
схлопотал два года. После этого держался на свободе долго: на "дела" хо-
дили другие, он разрабатывал планы и руководил операциями, оставаясь в
стороне в случае провала.
ку, Кресту пришлось самому засадить "перо" в сердце приговоренного. За-
канчивался декабрь, заступивший на пост Генсек Андропов начинал железной
рукой наводить порядок, милиция без конца проводила рейды по "малинам",
одна из опергрупп ворвалась на "хазу", когда Крест стоял над трупом с
окровавленным ножом в руке.
из основных "законов" уголовного мира, и присутствовавшие на сходке ав-
торитеты его свято соблюдали. Но три офицера милиции фактически стали
очевидцами убийства, да и вытереть рукоятку ножа Крест не успел. В мате-
риалах дела не было ни слова про приговор сходки - обычная бытовая ссора
с трагическим исходом, так называемое "простое" убийство без отягчающих
обстоятельств. Статья предусматривала до десяти лет, Крест получил во-
семь.
между зонами и волей, прибирался к рукам надзорно-начальствующий состав
мест лишения свободы, прокладывались пути для "малевок" из одной колонии
в другую. Крест посчитал, что оставлять место Смотрящего в такой от-
ветственный момент западло, и демонстративно обворовал продовольственный
ларек, добавив к сроку четыре года.
дав необходимые указания, он почувствовал, что рвется пуповина, связыва-
ющая его с привычной средой обитания. Такое чувство всегда испытывают
зэки, отмотавшие больше десяти лет. Здесь, в зоне, все привычно: распо-
рядок дня, окружение, друзья и недруги, обычаи и привычки начальства.
Есть определенное место в иерархии авторитетов, койка, кормежка три раза
в день, заменяемая по срокам носки одежда. А что там, на воле? Ни кола,
ни двора, ни работы, ни прописки, ни ночлега, ни жратвы... Лишь сплошные
проблемы, способность к решению которых начисто утрачена... Вот некото-
рые и не хотят выходить, прячутся под койками, садятся на землю, прапор-
щики на руках выносят за КПП... Но насильно заставить жить на воле нико-
го нельзя. Выпьет "счастливчик" бутылку водки да разобьет стекло в бли-
жайшем ларьке - вот и вернулся в обжитой мир...
ремены, отголоски которых доносились через колючую проволоку. Он не ве-
рил газетным статьям об автоматных перестрелках средь бела дня, но при-
ходящие в зону подтверждали эти невероятные истории. Рассказы подобного
рода Крест тоже воспринимал скептически, тем более что сами участники
таких громких дел в колонию строгого режима почему-то не попадали. Каж-
дый этап приносил всякую шушеру: воров средней руки, мелких грабителей,
неудачливых разбойников, наркоманов...
былся в тяжелой дремоте, привиделся какой-то кошмар, который он счел
дурным предзнаменованием.
менты и произнес положенные слова напутствия. Четверо бывших осужденных
переступили порог КПП и оказались в другом мире, где нет обязательных
"шмонов", побудок и построений, штрафного изолятора, пудовых кулаков и
резиновых палок прапорщиков, постоянной скученности и круглосуточного
контроля чужих глаз, вони, бормотании и стонов ночного барака, однооб-
разной опостылевшей пищи... Их больше не стерегли шипы стандартной "ко-
лючки" и острые, режущие как пила, до кости, зубья спиральной, холодные
зрачки телекамер, электрошоковая система "Кактус", свирепые, выдрессиро-
ванные специально для охоты на зэков псы и автоматы солдат, которым
удачный выстрел немедленно приносил десятисуточный отпуск.
компания вокруг разостланной прямо на газоне скатерти, заставленной вод-
кой и закуской. Когда-то так встречала братва авторитетных и уважаемых
воров. Крест сделал несколько шагов, но лица были незнакомыми, а взгляды
шалых глаз сильно размалеванных женщин и цепкие Прищуры приблатненных
парней фокусировались на ком-то за его спиной.
назад почтительно пропустивший всех в двери КПП.
многоэтажного дома. Лишь благодаря заступничеству Креста его не отлету-
шили, и весь срок он болтался в самом низу зоновской иерархии. Сейчас
его встречали как героя.
Крест. - Раз их не интересует, за что сидел и кем был в зоне... Большой
срок оттянул - значит, солидный вор..."
нул.
гармошка. Жизнь на воле для насильника и чушкаря начиналась с праздника.
жика понуро брели к автобусной остановке. Ветер гнал по немощеной улице
клубы пыли, окурки, обрывки бумаг, сморщенные полиэтиленовые пакеты. Му-
сор забивался под огороживающйй газон облезлый штакетник, ложился под
днища четырех огромных иностранных автомобилей, каких в своей прежней
дозоновской жизни гражданин Калашников ни разу не видел.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Круз Андрей
Мичурин Артем
Посняков Андрей