фотоэлемента, моментально заставившего дверь закрыть мне путь назад. Мое
счастье, что фотоэлементное реле не было подключено к пулемету, ибо, как мне
в свое время объясняли, встречаются и такие сюрпризы. Еще раз поздравляю
себя с тем, что родился дураком, хотя у покойного мистера Эванса, если
помните, было на этот счет другое мнение.
отшлифованного, но плотно пригнанного, а на потолке, побеленном некогда и
весьма пострадавшем от сырости, виднелись желтые пятна, с которых понемногу
капала вода. Это навело меня на вполне приятную мысль о том, что хозяев я
скорее всего дома не застану. Тем не менее надо было подумать, как открыть
следующую дверь. Толщина первой двери была подозрительно похожа на ту, что
имеют двери противорадиационной защиты на атомных объектах. Вторая дверь,
точь-в-точь похожая на первую, вызывала те же ассоциации. Не могу сказать,
что мне доставило бы особое удовольствие попасть куда-нибудь поближе к
активной зоне работающего реактора или хотя бы в хранилище радиоактивных
отходов. Я всегда предпочитал смерть от инфаркта миокарда смерти от лучевой
болезни.
точно такой же эбонитовой панели, укрытой под жестяной крышкой. Я сразу
нажал красную, и дверь точно так же, как и первая, поползла в сторону.
Однако, если первая дверь ползла молча, то движение этой сопровождалось
пронзительным непрерывным звоном. Кого-то явно предупреждали о моем приходе,
а у меня даже пистолета с собой не было.
по бокам. Это были самые обычные деревянные двери, симметрично расположенные
через каждые пятнадцать футов. Сначала, едва я вошел, на потолке загорелась
лампа, и я увидел на первых двух дверях аккуратные таблички с надписями на
каком-то европейском языке, для меня непонятном. Слова были очень длинные и,
как мне показалось, совершенно непроизносимые, из чего я мог сделать вывод,
что этот язык - немецкий.
что на печатях были изображены орлы со свастикой в когтях, меня очень
утешило. Действительно, это принадлежало некогда нацистам, а я как-никак,
хоть и неофициальный, но представитель державы Объединенных Наций, то есть
победитель, и могу в случае чего обрадовать старых ветеранов тем, что вторая
мировая война давно закончилась, и они могут благополучно ехать в любую из
двух Германий, если, конечно, не замешаны в военных преступлениях.
Перспектива встретить кого-либо из лиц моложе шестидесяти лет была весьма
маловероятной. Кроме того, опечатанные кабинеты наводили на мысль, что это
учреждение прекратило свою работу задолго до моего посещения, так же, как и
слой грязи на полу, протечки на потолке и другие, не свойственные немцам
приметы запущенности.
но для умелого человека, к тому же вооруженного отверткой, ничего не стоило
открыть дверь, сорвав печать уже не существующего государства.
крючке висела черная пилотка с орлом - такие, как я знал по фильмам, носили
немецкие подводники. Она вся отсырела и расползлась бы в ошметки, если бы я
вздумал напялить ее на голову. У меня не было времени заниматься ерундой, и
я, вернувшись в коридор, взломал левую дверь. Эта комната была вообще
пустой, но в ней за маленькой загородкой находилась лестница, по которой я
спустился к двери, завинчивающейся на штурвальчик. Штурвальчик повернулся,
когда я попробовал крутить его против часовой стрелки, и дверь открылась.
Оказалось, это была небольшая котельная, которой пользовались для отопления
этого подземного заведения. Как мне показалось, все было в исправности и
хорошо законсервировано. Везде лежал толстый слой смазки, нигде не
замечалось никаких следов ржавчины, наверно, и все манометры были в порядке.
Где-то поблизости, за одной из стен находились емкости для мазута, откуда
тянулись к котлу трубопроводы, впрочем, запускать котел я вовсе не
собирался.
между первой парой дверей, погасла, но зато зажглась та, что была между
второй парой дверей. Теперь я сначала открыл правую дверь. Здесь был,
видимо, медицинский пункт. Стоял топчан для процедур, несколько стеклянных
шкафчиков с аккуратно разложенными хирургическими инструментами, рукомойник.
Из крана побежала ржавая вода, чуялся и запах хлора, но хлорировали эту
воду, как видно, очень давно, поэтому пить ее я не решился. Лекарств в
шкафчиках не было, наверно, потому, что сроки хранения у них должны были
быстро истечь. Зато в одном из шкафов я нашел большую партию перевязочных
пакетов, запрессованных в целлофан и скорее всего годных к употреблению.
столом и осветительной люстрой, а пройдя в другую, обнаружил рентгеновский
кабинет.
коек. Койки были не застланы, стояли с голыми сетками. Из первой палаты
можно было перейти во вторую, из второй - в третью, а из третьей я попал в
комнату, где на стеллажах лежали аккуратно упакованные в прорезиненные мешки
матрасы, подушки, одеяла и постельное белье.
работало электричество. Совершенно ясно, что подключиться незаметно к
электростанциям на Гран-Кальмаро и Хайди немцы не могли, дизельный движок,
если он здесь был когда-нибудь, давно бы сжег топливо, а батареи и
аккумуляторы давным-давно сели бы без подзарядки.
управления дизелями, которые находились этажом ниже, на одном уровне с
котельной. Дизелей было три, и все они были не менее тщательно
законсервированы, чем паровой котел. Здесь же был склад аккумуляторов разной
мощности, от маленьких, типа мотоциклетных, до огромных, которыми можно было
питать электромоторы подводной лодки. Все они, на мой непросвещенный взгляд,
были в полной исправности - только заливай электролит, и можешь
пользоваться. Но, конечно, не эта часть электрохозяйства давала ток в
дежурную сеть подземелья. В правой комнате я обнаружил действующую
гидроэлектростанцию. Наверху был пульт, контрольные лампы которого уже
перегорели, но амперметры и вольтметры работали исправно, а под полом
обнаружились два вращающихся гидрогенератора с трансформаторами. Я подивился
тому, что они до сих пор не истерли свои подшипники, не расцентровались и не
проржавели. Через люк я смог проникнуть туда, где можно было с безопасного
расстояния поглядеть на то, как бешеные струи воды вращают роторы
генераторов. Я сразу понял, что эта вода идет на лопасти генераторов из того
самого водопада, через который я перепрыгивал, когда шел сюда.
ящиках отлично смазанные пистолеты, автоматы, снайперские винтовки,
пулеметы, несколько минометов калибра 81 миллиметр и четыре разобранные на
части 37-миллиметровые противотанковые пушки. Слева оказались многочисленные
ящики с патронами, минами и снарядами, а также неуклюжими гранатами на
длиннющих рукоятках. Отдельно лежали ничуть не поржавевшие штурмовые кинжалы
из прочной стали, несколько морских и эсэсовских кортиков, пистолетные
обоймы и магазины для автоматов, патронташи, противогазы в ребристых
алюминиевых барабанах с масками, пересыпанными тальком, противоипритные
накидки, стальные каски, бинокли, полевые телефоны, ремни, фляги, саперные
лопатки, ракетницы. По самой скромной прикидке, всего этого хватило бы на
целый батальон...
Несмотря на род своих занятий, я ни тогда, ни сейчас не питал и не питаю
болезненной страсти к оружию, свойственной некоторым мужчинам. Тем не менее,
находясь в месте незнакомом, пусть даже и необитаемом, я не чувствовал себя
спокойно с ракетницами-карандашами одноразового действия и отверткой в
кармане. Поэтому, выдернув из связки ремень с пряжкой, на которой было
отштамповано "Готт мит унс", я нацепил на него два подсумка для магазинов и
две больших кобуры для парабеллумов, после чего опоясался этим ремнем. Потом
пошел в оружейный склад и протер от смазки вороненый "шмайсер". По внешнему
виду эта штуковина напоминала мне пистолет-пулемет "M3AI", только без
раструба на конце ствола и без выдвижного приклада. Довольно быстро я
сообразил, как его разбирать и собирать, а затем, наполнив магазин
подходящими по калибру патронами, решил опробовать, как стреляет эта
немецкая игрушка. Я дал несколько коротких очередей вдоль по коридору, и
пули унеслись куда-то в неизвестность. Где-то далеко взвизгнул рикошет, и
эхо некоторое время тарахтело и мяукало по здешним пустотам. Меня, конечно,
беспокоило, не устали ли пружины магазинов, но, судя по всему, за
пригодность оружия к бою тревожиться не стоило.
седьмой к автомату. Затем мне захотелось обзавестись ножом, а потом из ящика
я добыл два завернутых в промасленную бумагу "парабеллума", разобрал, стер
смазку и проверил, как они стреляют. "Парабеллумовские" патроны показались
мне весьма полезным приобретением - они подходили к "узи", которых у нас
было четыре штуки, но патронов на яхте было мало. Поэтому я уложил три
цинковых нераспечатанных коробки с 9-миллиметровыми патронами в немецкий
солдатский ранец, зарядил по девять патронов в каждый из двух "парабеллумов"
из распечатанной коробки и снарядил еще с десяток обойм, распихав их по
карманам комбинезона. После этого осталось еще несколько нераскрытых
картонных пачек, и я их тоже затолкал в ранец.
разумные границы, но великая жадность не позволила мне отказаться от своей
затеи.
годившейся для этой цели лучше, чем американская отвертка, не принесли
ничего интересного. Это были совершенно пустые помещения, только последнее
было доверху забито койками и тумбочками. В каждой комнате, как мне
думалось, мог разместиться взвод. Вероятно, в этом помещении должен был
расположиться батальон. Честно говоря, я подивился было немцам, которые
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Шилова Юлия
Лукин Евгений