лицом, свесился до пояса и держал его за руку. Другой рукой ухватился за
край плиты. Та подрагивала. Волхв едва удерживался, но тяжелое тело
Таргитая неумолимо стаскивало за собой.
Таргитаем.
зацепиться ногами. Глаза были отчаянными, ибо пальцы разжимались. Таргитай
слишком тяжел, а силы в руках уже не осталось.
ноздрей попала в рот, но не чувствовал даже вкуса. -- Ты... дойдешь
один...
глубокая нежность. -- Немного боли... и все.
торчали острые копья. Их подогнали так плотно, от стены и до стены, что
сбрось кошку, и та напорется.
глазами померкло, в голове раздался звон, и он рухнул в бездну.
падал, поднимался. В глазах был красный туман, кровь стучала в висках. Он
не понимал куда бредет, но упорно заставлял себя двигаться. Боромир
говорил, кто не двигается, тот не живет. И пусть уже не сможет дойти, но
идти будет. А упадет -- поползет, обламывая ногти, обдирая локти и грудь
об острые как ножи холодные камни.
железных шлемов. Прямо из мерзлой земли и льда поднимались заиндевевшие
воины -- с бледными неживыми лицами, покрытые инеем, но в доспехах и с
кривыми мечами.
мерзлой земли воины мира мертвых. Похоже, здесь полегло целое войско. Он
заставил себя двигаться быстрее, но лишь рухнул вниз лицом. Сцепив зубы,
чувствуя во рту не проходящий привкус железа, поднялся на четвереньки.
блестели шлемы. Вся долина заполнена войском. Был бы в полной силе, и
тогда бы не выбрался живым. А магии в нем меньше, чем жизни в этих снегах.
как ночь одежде. На локте левой руки блестел круглый щит, обтянутый кожей
и обитый медными полосами. Небрежным пинком опрокинул Олега, тот завалился
на бок. Тяжесть соскользнула со спины, перевесила. Он издал хриплый
нечеловеческий крик, забарахтался, беспомощный как черепаха, которую
перевернули на панцирь...
почернели, стали как лепешки. Кровь текла из ранок, замерзала на
подбородке. -- Он... жив...
безжизненным, но исполненным такой силы, что мороз побежал по коже. --
Меня зовут Гарам Сокрушающий. Я владею этими землями... И убиваю всех
чужаков.
колени, затем воздел себя на ноги. В руках хмуро блестел обломок Жезла, не
длиннее кинжала.
Гарамом, повторил:
мы жили... под защитой светлых богов...
ряд с мечами наголо двинулся на них.
слабая мысль. Он прохрипел:
Или мыши летучие, я не знаю, что у вас жрательное...
нахмурился:
правителю.
доставим.
Таргитая. Гарам остановил воинов, так и пошли: кольцом вокруг, холодные и
равнодушные ко всему, не спешащие, не знающие ни времени, ни цели, -- и
живой, обмороженный человек, с почерневшим мясом, в полосках крови. На
спине нес плотно привязанное ремнями тело человека. Оно уже не гнулось,
застыло, но этот живой упорно тащил, словно именно из него черпает силы
двигаться, а когда падал от изнеможения, снова поднимался и шел, шел.
лица. У одного, крепкоплечего и рослого, но совсем юного, в глазах
блестели льдинки. Заплакал, видать, видя неумолимую смерть, слезы и
застыли навек.
вокруг невров плотным кольцом. Все сумрачные, словно и родились из этой
замерзшей земли и вздыбленного льда. Впрочем, если они даже там, под
голубым небом и чистым солнцем, спят на камнях и укрываются небом, едят
сырое мясо и неделями не снимают доспехов, то и здесь, под черным солнцем,
у них не может жизнь быть слаще.
в жертву своим черным богам, мелькнула слабая мысль. Не испугала, на страх
не осталось сил. Что ж, местные боги, не видавшие верхнего мира, никогда
еще не получали такой жертвы!..
сразу увидел распростертые тела, да и не мог, взгляд упирался в свои ноги,
что едва тащили двойной вес.
оценивали оружие. Олег прошептал с отвращением:
мертвые.
был рассечен почти пополам, из серого мяса торчали кости.
смотрели в лиловое небо с низко бегущими тучами. Олег закрыл ему глаза,
под пальцами было холодно, убитый оставался таким же мертвым.
ущелью трупы чернели гуще. На открытом месте полыхал далекий багровый
огонек.
смерть голосом. -- И не понимал. Однако был военачальником.
же в кольце повели пленников к затухающему костру. Трупы людей и зверей
лежали вперемешку, застывшие руки воинов сжимали странного вида оружие.
Некоторые приспособления для убийства Олег видел впервые, но от всех несло
злой мощью. Звери лежали окоченевшие, кровь замерзла, на оскаленных мордах
застыл окровавленный иней.
раненых. Оба говорить не могли, жизнь утекала с каждым мгновением. Олег
протащил ноги мимо, не повернув головы. Когда-то кидался лечить, как давно
Самойлова Елена
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Распопов Дмитрий