направилось прямо на столицу. Огненная буря готова была понестись
на разрушение сомнением и ужасом волнуемого града. Ударил
последний час, и острый меч вознесся над главою его... Но при
грозном течении гремящих строев, в дыму и в пламени жестокого
боя, когда ничего не слышно было, кроме громких восклицаний
победителей и глухого стона побежденных, вдруг настала
торжественная минута глубокой тишины: страждущее человечество
возвысило голос свой. Сей голос достиг до сердца управлявшего
судьбою браней государя и подвигнул его к милосердию. Александр I
изрек великое слово благости - помилование! И тысячи храбрых
опустили оружие - и Париж спасен!!!
Знаменитое сражение при Париже и счастливейшие последствия оного
уже довольно известны по множеству сделанных о них описаний; а я
крайне несовершенную картину мою окончу последними чертами,
означающими отчасти дух жителей Парижа в роковой для них день. 1)
Один капитан, смело ведя роту из города в Бельвиль, вдруг узнает,
что перемирие положило конец войне. С чувством глубокого
прискорбия вонзает он шпагу в землю и, сказав: "Солдаты! Нам
нельзя уже сражаться за отечество, так будем плакать о нем!",
закрывает лицо руками и плачет. 2) Ученики Политехнической школы,
не имевшие еще, по молодости лет, довольно сил управлять оружием,
с большою храбростью защищали мост в Шарантоне. 3) Когда русские
входили в Бельвиль, один шестидесятилетний старик до тех пор
стрелял и бросался на гренадер с ножом, не приемля пощады, покуда
не упал мертв к ногам их. На другой день пришло на то место
большое семейство оплакать и похоронить убитого[7*] . Довольно
этих примеров, чтоб опровергнуть клевету, впоследствии
сплетенную, что будто Париж уловлен хитростью и, не желая
защищаться, покорил себя добровольно.
Нет! Он защищался - и побежден!.. Русские покорили столицу
Франции мужеством, а удивили ее великодушием. Никто не отнимет у
них славы, победы и славы, добродетели!
Скучная квартира и скучное положение наше вдруг переменилось.
Брат пошел к коменданту и узнал в нем совоспитанника своего по
Морскому корпусу Н. Ногаткина. Этот прелюбезный молодой человек
всеми здесь любим и уважаем. Нам отвели прекрасную квартиру у
предоброго хозяина, начальника здешних почт, господина Дюленя. С
удовольствием записываю имя его: оно сохранится не в одной
записной книжке, но в сердце и в памяти моей. Он принял, обласкал
и угостил нас так, как будто самый добрый саксонец. Во Франции не
имели мы вовсе такого приему.
Все войска возвращаются из Парижа и спешат оставить Францию.
Сегодня прибыл граф Милорадович сюда, в Шалон. Он приобрел новые
лавры, украшен новыми знаками отличия, но принял нас с прежнею
благосклонностью. Мы получили позволение съездить в Париж. С нами
едет одни молодой француз Б...м из Лангра, знакомый Но - ну.
Я просидел целую ночь напролет! К нам зашел с вечера бывший в
корпусе майор Бровков да адъютант наш С**. Речь зашла о Париже.
Разговор о нем неистощим. Мы рассматривали план и бродили по
улицам, площадям, садам и гуляньям. Много видели они в Париже
любопытного; немало хорошего и очень много худого. На Париж
должно смотреть как на самый шумный, многолюдный и запутанный
лабиринт. Французы раскинули все сети, расставили все приманки и
не щадили никаких уловок, никаких средств, чтоб только наших
заманить, очаровать и обобрать!.. По общему совету располагали
мы, где лучше остановиться по приезде в Париж и что за чем
осматривать, чтоб в самое малое время осмотреть как можно больше.
Вот какую сделали мы записку:
1) Остановиться в Отель де Валуа, в улице Ришелье, насупротив
Пале-Рояль, чтоб быть поближе к Тюльерийскому дворцу.
2) Взять в услужение на время N. Ипполита.
1) Музеумы; 2) площадь карусельную; 3) чрез мост Пон-Неф, в
древнюю церковь de Notre Dame; 4) сад растений; 5) Пантеон; 6)
дом инвалидов; 7) Законодательного сословия палаты; 8)
Люксембургский дворец; 9) площадь Вандомскую; 10) сад Тиволи, где
гулянье и освещение бывает по четвергам и воскресеньям ввечеру.
Тут и оптические картины. Потом театры: 1. Большая опера; 2.
Французский; 3. Фейдо; 4. Варьете и проч., и проч. Не знаю, успею
ль я все это увидеть, ибо долго в Париже быть не могу.
Шампания, известная своими прекрасными винами, не есть прекрасная
область. Она пуста и песчана. В местечке Эперне пили мы самое
лучшее шампанское, и я должен был признаться, что до этого
времени не пил настоящего. Оно не мутится и не имеет кислорезкого
вкуса, потому что не подделано; не бушует, потому что без поташа.
Тихо льется оно в стаканы алою или златовидную струею, услаждая
обоняние и вкус. Деревня Аи производит лучшее шампанское. Досюда
ехали мы в двухколесных почтовых тележках. Завтра поместимся в
огромную почтовую карету, которую здесь называют дилижансом.
Дилижанс - преогромная и превыгодная карета, в которой всяк за
сходную цену может нанять себе место. Тут сидишь, как в комнате,
в обществе пятнадцати или шестнадцати разного звания, разных
свойств и часто разных наций людей. Монах, лекарь, офицер,
дряхлый старик и молодая девушка нередко случаются тут вместе.
Всякий делает, что хочет. Один читает, другой говорит, третий
дремлет, четвертый смеется, пятый зевает. Я смотрел окрестности,
отыскивал места недавно бывших боев и любовался течением Марны.
Резвая Марна, разгуливая по долинам, бежит вместе с нами к
Парижу. Сперва видели мы ее справа (по выезде из Шалона); потом
вдруг перерезала она нам дорогу (в Шатотьери) и замелькала слева;
потом должны были мы еще раз ее переехать; и теперь она уже течет
все левою стороною. Сена ожидает подругу свою с отверстыми
объятиями в ближайших окрестностях Парижа, близ Шарантона.
Тут дрались русские, говорили мне французы, указывая на
Шатотьери. Они пришли из Шалона, прямою дорогою чрез Этож на
Монмираль и, заняв слева цепь гор, отрезали французскому корпусу
дорогу у Лаферте, успев прежде него занять высокую гору, на
которой стоит селение Жуар. О, и русские умели находить дороги во
Франции!
Лаферте-су-Жуар значит в переводе Лаферте под Жуаром, то есть
деревня Лаферте у подошвы, а село Жуар на вершине горы. Тут холмы
одеты виноградниками, украшены рощицами, долины населены и
обработаны. Здесь почти нет места, где бы не дрались. В Мо также
было сражение <ї>
Вот уж мы под самым Парижем! Слышим, как он шумит; кажется,
чувствуем, как шевелится; но еще не видим его. Он там скрывается
за высокими холмами и не хочет быть виден издалека. Наконец,
думал я, увижу и я тот город, в который стекаются любопытство,
золото и страсти из самых дальних краев Европы; город, который
называется столицею света, источником просвещения и вкуса,
жилищем роскоши и мод. Такой город должен быть огромен,
великолепен, чист, светл, просторен и опрятен. Еще несколько
минут - и завеса вскроется! Поверю в описание, рассказы молвы;
увижу и узнаю. Дилижанс остановился на несколько минут у трактира
в селении Бонди. Так это водится. Все подорожные зашли в трактир
отдыхать или прохлаждаться. Я смотрю пристально на окрестности.
Окрестности в городе то же, что предисловие в книге. Парижские
довольно приятны для глаз; а для воображения, напитанного
французскими романами, они должны казаться восхитительны. Рыцари
Крестовых походов, воспетые Тассом, не с такою приятною тревогою
чувств приближались к цели дальних походов и великих трудов
Буджолд Лоис
Сертаков Виталий
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Сертаков Виталий