Чтение 68–й страницы книги ~Три мушкетера~

И д'Артаньян подал пример. Затем, обернувшись к Планше, он знаком
приказал разрядить мушкет.

Убежденные этим обстоятельством, англичане поворчали, но вложили шпа-
ги в ножны. Д'Артаньян рассказал им историю заключения Атоса, и так как
они были настоящие джентльмены, то во всем обвинили трактирщика.

- А теперь, господа, - сказал д'Артаньян, - поднимитесь к себе, и ру-
чаюсь, что через десять минут вам принесут все, что вам будет угодно.

Англичане поклонились и ушли.

- Теперь я один, милый Атос, - сказал д'Артаньян. - Отворите мне
дверь, прошу вас!

- Сию минуту, - ответил Атос.

Послышался шум падающих вязанок хвороста и скрип бревен: то были
контрэскарпы и бастионы Атоса, уничтожаемые самим осажденным.

Через секунду дверь подалась, и в отверстии показалось бледное лицо
Атоса; беглым взглядом он осмотрел местность.

Д'Артаньян бросился к другу и с нежностью обнял его; затем он повел
его из этого сурового убежища и тут только заметил, что Атос шатается.

- Вы ранены? - спросил он.

- Я? Ничуть не бывало. Я мертвецки пьян, вот и все. И никогда еще че-
ловек не трудился так усердно, чтобы этого достигнуть... Клянусь богом,
хозяин, должно быть, на мою долю досталось не меньше чем полтораста бу-
тылок!

- Помилосердствуйте! - вскричал хозяин. - Если слуга выпил хотя бы
половину того, что выпил его господин, я разорен.

- Гримо хорошо вымуштрован и не позволил бы себе пить то же вино, что
я. Он пил только из бочки. Кстати, он, кажется, забыл вставить пробку.
Слышите, что-то течет?

Д'Артаньян разразился хохотом, от которого хозяина из озноба бросило
в жар.

В эту минуту за спиной Атоса появился Гримо с мушкетом на плече; го-
лова его тряслась, как у пьяных сатиров Рубенса. Спереди и сзади он был
облит какой-то жирной жидкостью, в которой хозяин признал свое лучшее
оливковое масло.

Процессия прошла через большой зал и водворилась в лучшей комнате
гостиницы, которую Д'Артаньян занял самовольно.

Между тем хозяин и его жена ринулись с лампой в погреб, вход в кото-
рый был так долго им воспрещен; там их ждало страшное зрелище.

За укреплениями, в которых Атос, выходя, пробил брешь и которые сос-
тояли из вязанок хвороста, досок и пустых бочонков, сложенных по всем
правилам стратегического искусства, там и сям виднелись плавающие в лу-
жах масла и вина кости съеденных окороков, а весь левый угол погреба был
завален грудой битых бутылок; бочка, кран которой остался открытым, ис-
текала последними каплями "крови". Выражаясь словами древнего поэта,
смерть и запустение царили здесь, словно на поле брани.

Из пятидесяти колбас, подвешенных к балкам потолка, оставалось не
больше десяти.

Вопли хозяина и хозяйки проникли сквозь своды погреба, и сам Д'Ар-
таньян был тронут ими. Атос даже не повернул головы.

Однако вскоре скорбь сменилась яростью. Не помня себя от отчаяния,
хозяин вооружился вертелом и ворвался в комнату, куда удалились два дру-
га.

- Вина! - потребовал Атос, увидев его.

- Вина?! - вскричал пораженный хозяин. - Вина! Да ведь вы выпили
больше чем на сто пистолей! Да ведь я разорен, погиб, уничтожен!

- Полно! - сказал Атос. - Мы даже не утолили жажду как следует.

- Если бы еще вы только пили, тогда полбеды, но вы перебили все бу-
тылки!

- Вы толкнули меня на эту груду, и она развалилась. Сами виноваты.

- Все мое масло пропало!

- Масло - отличное лекарство для ран. Надо же было бедняге Гримо за-
лечить раны, которые вы ему нанесли.

- Все мои колбасы обглоданы!

- В этом погребе уйма крыс.

- Вы заплатите мне за все! - вскричал хозяин, выведенный из себя.

- Трижды негодяй! - ответил Атос, приподнимаясь с места, но тут же
снова упал на стул: силы его были исчерпаны.

Д'Артаньян пришел к нему на помощь и поднял хлыст.

Хозяин отступил на шаг и залился слезами.

- Это научит вас, - сказал Д'Артаньян, - вежливее обращаться с приез-
жими, которых вам посылает бог.

- Бог! Лучше скажите - дьявол!

- Вот что, любезный, - пригрозил ему Д'Артаньян, - если ты не прекра-
тишь терзать наш слух, мы запремся у тебя в погребе вчетвером и посмот-
рим, действительно ли ущерб так велик, как ты говоришь.

- Согласен, господа, согласен! - испугался хозяин. - Признаюсь, я ви-
новат, но ведь нет такой вины, которую нельзя простить. Вы знатные гос-
пода, а я бедный трактирщик, и вы должны меня пожалеть.

- А, вот это другой разговор! - сказал Атос. - Этак ты, пожалуй, раз-
мягчишь мое сердце, и из глаз у меня польются слезы, как вино из твоих
бочек. Мы не так страшны, как кажется. Подойди поближе, и потолкуем.

Хозяин с опаской подошел ближе.

- Говорю тебе, подойди, не бойся, - продолжал Атос. - В ту минуту,
когда я хотел расплатиться с тобой, я положил на стол кошелек.

- Совершенно верно, ваша светлость.

- В этом кошельке было шестьдесят пистолей. Где он?

- Сдан в канцелярию суда, ваша светлость: ведь мне сказали, что это
фальшивые деньги.

- Так вот, потребуй кошелек обратно и оставь эти шестьдесят пистолей
себе.

- Но ведь вам хорошо известно, ваша светлость, что судейские чиновни-
ки не возвращают того, что попало к ним в руки. Будь это фальшивая моне-
та - ну, тогда бы еще можно было надеяться, но, к несчастью, деньги были
настоящие.

- Договаривайся с судом как знаешь, приятель, это меня не касается,
тем более что у меня не осталось ни единого ливра.

- Вот что, - вмешался д'Артаньян, - где сейчас лошадь Атоса?

- В конюшне.

- Что она стоит?

- Пятьдесят пистолей, не больше.

- Положим, она стоит все восемьдесят. Возьми ее, и кончим дело.

- Как! Ты продаешь мою лошадь? Моего Баязета? - удивился Атос. - А на
чем я отправлюсь в поход - на Гримо?

- Я привел тебе другую, - ответил д'Артаньян.

- Другую?

- И великолепную! - вскричал хозяин.

- Ну, если есть другая, лучше и моложе, бери себе старую и принеси
вина.

- Какого? - спросил хозяин, совершенно успокоившись.

- Того, которое в глубине погреба, у решетки. Там осталось еще двад-
цать пять бутылок, остальные разбились при моем падении. Принеси шесть.

- Да это просто бездонная бочка, а не человек! - пробормотал хозяин.
- Если он пробудет здесь еще две недели и заплатит за все, что выпьет, я
поправлю свои дела.

- И не забудь подать четыре бутылки того же вина господам англичанам,
- прибавил д'Артаньян.

- А теперь, - продолжал Атос, - пока мы ждем вина, расскажите-ка мне,
д'Артаньян, что сталось с остальными.

Д'Артаньян рассказал ему, как он нашел Портоса в постели с вывихом,
Арамиса же - за столом в обществе двух богословов. Когда он заканчивал
свой рассказ, вошел хозяин с заказанными бутылками и окороком, который,
к счастью, оставался вне погреба.

- Отлично, - сказал Атос, наливая себе и д'Артаньяну, - это о Портосе
и Арамисе. Ну, а вы, мой друг, как ваши дела и что произошло с вами?
По-моему, у вас очень мрачный вид.

- К сожалению, это так, - ответил д'Артаньян, - и причина в том, что
я самый несчастный из всех нас.

- Ты несчастен, д'Артаньян! - вскричал Атос. - Что случилось? Расска-
жи мне.

- После, - ответил д'Артаньян.

- После! А почему не сейчас? Ты думаешь, что я пьян? Запомни хоро-
шенько, друг мой: у меня никогда не бывает такой ясной головы, как за
бутылкой вина. Рассказывай же, я весь превратился в слух.

Д'Артаньян рассказал ему случай, происшедший с г-жой Бонасье.

Атос спокойно выслушал его.

- Все это пустяки, - сказал он, когда д'Артаньян кончил, - сущие пус-
тяки.

"Пустяки" - было любимое словечко Атоса.

- Вы все называете пустяками, любезный Атос, - возразил д'Артаньян, -
это не убедительно со стороны человека, который никогда не любил.

Угасший взгляд Атоса внезапно загорелся, но то была лишь минутная
вспышка, и его глаза снова сделались такими же тусклыми и туманными, как
прежде.

- Это правда, - спокойно подтвердил он, - я никогда не любил.

- В таком случае вы сами видите, жестокосердный, что не правы, обви-
няя нас, людей с чувствительным сердцем.

- Чувствительное сердце - разбитое сердце, - сказал Атос.

- Что вы хотите этим сказать?

- Я хочу сказать, что любовь - это лотерея, в которой выигравшему
достается смерть! Поверьте мне, любезный д'Артаньян, вам очень повезло,
что вы проиграли! Проигрывайте всегда - таков мой совет.